"Военный опер, который любит на пустом месте расследования проводить", — так свидетель по очередному "делу "ЮКОСа" назвал Сергея Ахудзянова, инициатора этого процесса. А Наталья Лечбинская, 2,5-миллионный контракт с которой ставят в вину подсудимому, бывшему руководителю ЗАО "ЮКОС РМ" Анатолию Назарову, запомнилась ему тем, что "прекрасно ориентировалась в правовом поле и превосходила своих старших коллег". Судья же по-прежнему негодовала из-за гонораров частных юристов и узнала, что такое "гонорар успеха".
Вчера в Гагаринском районном суде, где рассматривается дело Анатолия Назарова, руководившего ЗАО "ЮКОС РМ" в 2005-2006 годах, допросили Дениса Косарева, который в тот период работал в компании специалистом судебно-арбитражного департамента правового управления. Назарову вменяют в вину пособничество в хищении в особо крупном размере (ч.5 ст.33 УК РФ) и ст. 160 ч.4 (присвоение или растрата), поскольку при нем с адвокатским бюро "Лившиц, Лечбинская и партнеры" был подписан договор на 2,5 млн руб., который следствие и обвинение считают фиктивным. Назаров, про которого СМИ писали, что он "последний топ-менеджер старой команды" , ассоциировавшейся с основным акционером ЮКОСа Group MENATEP", себя виновным не считает, Лечбинской не удалось оспорить постановление Замоскворецкого суда о привлечении ее за мошенничество к уголовной ответственности, и живет она теперь за границей, а первые вопросы к Косареву касались его знакомства с ней.
- Познакомил нас с Лечбинской Игорь Кудрявцев – тогда начальник правового управления. Представил как адвоката и пояснил, что от нее будут поступать к нам в отдел поручения. Какие, точно не помню. Знаю, что она вела ряд судебных дел, много по банкротству – рассмотрение требований кредиторов. Она представляла компании, который входили в холдинг "ЮКОСа". Но сложно сказать, какие именно. Я сам представлял "ЮКОС РМ", — говорил Косарев. Эта компания была головной в субхолдинге, где объединялась нефтепереработка, а на последнем этапе фактически управляла всей компанией.
- Назвать компании не можете. Какие поручения по юридическим вопросам [были], сказать не можете. Период времени хотя бы? – строго спросил прокурор.
- Не могу даже год. Помню, [это было], когда ЮКОС обанкротился. Лето, август, — ответил Косарев.
- Необходимость привлечения Лечбинской была? – уточнил прокурор.
- Знаю, что "ЮКОС" привлекал в тот момент большое количество адвокатов, судебных дел было очень много. Возможно, не хватало людей, в частности, опытных в делах банкротства.
- Кто решал, какой необходимо проводить объем работы и определял квалификацию сотрудников в тот период, когда Лечбинская была привлечена [к работе в "ЮКОСе"]? – продолжал обвинитель.
- Я лично получал указания от начальника правового управления Кудрявцева, затем начальником судебного департамента назначили Елену Завалееву. А потом руководителем стал Сергей Ахудзянов – от него также были распоряжения, — рассказал Косарев. Именно Ахудзянов передал материалы на Лечбинскую следователям.
Прокурор попытался выяснить, была ли Лечбинская сотрудником "ЮКОСа", но ответ не получил. Косарев повторил, что ее ему представили именно как адвоката. А когда обвинитель еще раз спросил, нуждалось ли правовое управление в помощи дополнительных адвокатов, то свидетель обошелся словами "не в моей компетенции".
В свою очередь адвокат Назарова Петр Трибой из адвокатского бюро "Андрей Макаров и Александр Тобак" попросил назвать, какие еще адвокатские образования привлекались "ЮКОСом" к сотрудничеству с 2005-го по 2006 год.
- "Резник, Гагарин, Абушахмин и партнеры" (сейчас в названии остались только две первые две фамилии — "Право.Ru"), "Доломанов и партнеры", "Пепеляев, Гольцблат и партнеры" (ныне у каждого из сооснователей своя компания), "Падва и партнеры"… В правовом управлении "ЮКОСа" в переговорной каждый рабочий день более года находились адвокаты по уголовным делам – велись дела в отношении сотрудников компании, — вспомнил Косарев.
- На вопрос, какие граждане выполняли в "ЮКОСе" трудовую деятельность, не являясь сотрудниками, вы затруднились ответить. А сейчас перечислили все эти бюро, — попытался поймать свидетеля на противоречии прокурор.
- Я лишь предположил, что сотрудники конторы Лечбинской работали как адвокаты. А почему не назвал их? Вы задали вопрос, кто осуществлял трудовую деятельность, а я не считал адвокатскую деятельность трудовой. Если бы вы меня спросили, кто именно сотрудничал – тогда бы перечислил, — не растерялся Косарев.
- Напоминаю, у нас уголовное дело. Хотелось бы услышать либо да, либо нет, а не предположения, — сурово сказал прокурор. – Каким образом сотрудничали с "ЮКОСом" названные вами адвокатские бюро?
По словам Косарева, "Пепеляев, Гольцблат и партнеры" вели крупные налоговые процессы. Они "повели" за собой и другие дела, которыми уже занимались "Резник, Гагарин, Абушахмин и партнеры". "Как-то налоговая привезла в суд две "Газели" документов, — вспомнил свидетель. Наверное, это должно было проиллюстрировать сложность проблем, с которыми приходилось сталкиваться юристам.
"Доломанов и партнеры" занимались частично исполнительным производством, "Падва и партнеры" уголовные дела вели, наверное, — продолжал Косарев. — Один раз при мне в компанию на проверку точно должна была приехать прокуратура, так что [присутствие] этих адвокатов была обоснованно". Что касается коллегии Лечбинской, свидетель повторил, что она занималась делами о банкротстве. "Подготовка позиций, ведение арбитражных процессов. Я в этих процессах представлял ЮКОС. Исковых требований было много – больше ста", — охарактеризовал Косарев фронт работ, а прокурор ходатайствовал об оглашении его прежних показаний. Следователь тогда предъявлял Косареву договор "ЮКОС РМ" с бюро Лечбинской и просил ответить, можно ли по этому документу оценить стоимость работ.
- Вы ответили, что невозможно рассчитать. Не указано количество заданного времени и кем из сотрудников работа выполнялась, — читал прокурор.
- Видимо, там не было указано, сколько времени потратили адвокаты. По моему опыту, стоимость услуг рассчитывается, исходя из почасовой ставки. Но насколько я знаю – это не единственный способ. Есть и гонорар успеха… — отвечал свидетель.
- Что это значит? – поинтересовалась судья.
- Это когда оплата рассчитывается, исходя из выигранной суммы. Но Конституционный суд заявил, что "гонорар успеха" незаконен, — провел ликбез свидитель. Прозвучала на заседании информация и о почасовых ставках юристов из известных компаний. Косарев вспомнил, что на предварительном следствии мог давать оценку, исходя из того, что читал в журнале "Forbes" — у руководителей бюро и партнеров повременная оплата составлял $450–500 в час. А в "Доломанов и партнеры" у него в период работы юрисконсультантом ставка была $150. Среди же материалов дела нашлись счета, согласно которым адвокат получал 15 000 руб. в час, а помощник – 1 500 руб. По договору с "Пепеляевым" за июнь 2005 год управляющий партнер за час работы получал $400, а в случае с "Долмановым и партнером" старшему юристу за то же время полагалось 12 000 руб.
- "Лечбинская представляется грамотным юристом. Специалист такого уровня занимается в основном организацией и координацией", говорили вы следователю, — продолжал читать старые показания Косарева прокурор.
- Когда мы познакомились, ей было сорок два. Она прекрасно ориентировалась в правовом поле, даже превосходила своих старших коллег, — ответил свидетель.
- Известно ли вам, была ли внутренняя проверка в отношении [ее] бюро? – спросил обвинитель.
- До сих пор не уверен, проводилась ли она. Когда Ахудзянов стал главой правового управления, я слышал, что могли были быть проверки. По нему было понятно, что он любит что-то порасследовать, даже на ровном месте, и напрячь людей. Он бывший военный опер. Помню его объемнейший проект, посвященный борьбе с кражей нефти из нефтепровода. С этим бороться правовым путем бесполезно, [но] он придумал рисовать плакаты и готовить заявления. Была проделана колоссальная работа, юристы занимались не своим делом. Результат – толстая панка с рисунками, переделанными из советских плакатов, — говорил свидетель. — С ним у меня отношения не особо сложились.
- А что значит "не сложились"? – уточнил прокурор.
- Он привлекал без дополнительной оплаты в неурочное время и угрожал, что устроит мне проверку. [Говорил], что я работаю меньше, чем должен. С другими руководителями у меня не было конфликта на этой почве. В итоге я и еще несколько сотрудников уволились. Он оставлял своих, — ответил свидетель.
Больше вопросов к нему не было, другие свидетели не пришли, и тогда судья Любовь Звягина принялась оглашать материалы дела. И попутно комментировать.
- 11 ноября 2004 года были приняты на работу в бюро Лечбинской Завалеева, Ермолаева, Ишалаев. Много, — говорила она. — Соглашение об оказании услуг адвокатом Гладковым с "ЮКОС РМ" и президентом Сергеем Трегубом (сменил преемника Назарова Станислава Винокурова, в 2012 году заочно арестованного по подозрению в растрате и объявленного в международный розыск — "Право.Ru"). 100 фунтов за час работы. Адвокат Доломанов, составление документов и консультации в формах, предусмотренных законом об адвокатской деятельности. Предмет договора размытый, ничего не понятно! Набор фраз, а не предмет договора! Такие суммы бешеные! — вернулась она к риторике первого заседания, а затем обратилась к подсудимому: — Целый штат юристов не справлялся?
- "ЮКОСу РМ" приходилось вести весь холдинг. Да, не справлялись, — ответил Назаров.
