"Слава Богу, что мы в автозаке"

Авторы: Стелла Мхитарян, Евгения Гусева

На процессе по "Делу двенадцати" свидетели рассказали, что один из подсудимых еще до возбуждения уголовного дела был административно наказан за участие в митинге на Болотной площади 6 мая 2012 года. Хотя, судя по показаниями его преподавателя, Ярослав Белоусов пошел на акцию протеста из научного интереса.

6 мая 2012 года согласованная акция оппозиции на Болотной площади в Москве переросла в столкновения с полицией, квалифицированные следствием как массовые беспорядки. Демонстранты винили в конфликте оцепление, которое не давало им пройти к месту акции, и провокаторов в масках, которым полиция не мешала. Правоохранители утверждают, что дело в агрессии оппозиционных активистов, которые прорвали цепочку ОМОНа. Сейчас на скамье подсудимых 12 человек: Николая Кавказского, Леонида Ковязина и Владимира Акименкова обвиняют в участии в массовых беспорядках (ч.2 ст.212 УК, до восьми лет лишения свободы), Марию Баронову – в призывах к ним (ч.3 ст.212 УК, до двух лет лишения свободы), а остальных — Андрея Барабанова, Степана Зимина, Дениса Луцкевича, Ярослава Белоусова, Артема Савелова, Сергея Кривова, Александру Наумову и Алексея Полиховича – и в участии в массовых беспорядках, и в применении насилия в отношении представителей власти (ч.1 ст.318 УК, до пяти лет лишения свободы).

В среду, 4 декабря, по ходатайству адвоката Екатерины Горяйновой (представляет интересы Ярослава Белоусова) был допрошен профессор политологии МГУ Сергей Переверзенцев. Сам он в массовом мероприятии 6 мая 2012 года не участвовал, зато но рассказал о подсудимом Ярославе Белоусове, который в 2008 году поступил на факультет политологии МГУ. Свидетель пояснил, что на четвертом курсе студент заинтересовался воздействием социальных сетей на массовые мероприятия и должен был писать об этом курсовую работу. Мотивы и цели Белоусова при посещении прошлогодней акции он объяснил так: "У нас факультет политологии, Ярослав занимался научной темой и ходил на мероприятие с научными целями, чтобы понять механизмы действия социальных сетей и массовых акций". Позже адвокат Горяйнова попросила приобщить к делу нотариально заверенный протокол осмотра раскадровки задержания Белоусова, съемку которого проводило "РИА Новости". На фотографиях видно, что его задерживали не те полицейские, которые говорили об этом в суде. Но в четверг, 5 декабря, судья отказалась приобщить эти документы — из-за того, что УПК подобных действий не предусматривает.

Остальные свидетели рассказывали о безобразиях со сторны полиции. Редактор ИД "Коммерсантъ" Екатерина Пархоменко говорила, что цепь полицейских стояла не там, где должна была, и для прохода оставалась только набережная: "По моей оценке, проход [по ширине] был недостаточный для такого количества людей". По словам Пархоменко, люди в касках и без жетонов очень жестко хватали людей, которые не проявляли агрессии. На ее глазах пятеро сотрудников полиции волокли парня по асфальту голой спиной, он был в крови. Тогда один пожилой человек из числа демонстрантов обратился к полицейским с предложением оставить молодого человека и забрать его самого. "И они, действительно, оставили парня и забрали деда", — вспоминала Пархоменко. Пытаясь защититься от грубых, жестких и немотивированных нападок ОМОНа, люди в какой-то момент схватили металлические барьеры, но именно для защиты, говорила свидетель.

Сотрудник общества "Мемориал" Ольга Тарасевич видела, как один демонстрант получил удар в подбородок, в область шеи и "свалился". Полицейские его "отнесли в сторону автозака без сознания". Отвечая Вячеславу Макарову (адвокат Сергея Кривова), Тарасевич указала на "мужчину в белом" – его подзащитного — как на человека, которого она видела 6 мая 2012 года. "К нему подбегали полицейские, подняв дубинки. Задержали стоявшего за ним человека и ударили его самого. Он просто стоял и что-то говорил, уговаривал не применять насилие", — пояснила свидетель. (Летом обвинение демонстрировало суду видео кадры, на которых следователи разглядели Кривова, толкающего ОМОНовца.) Также она узнала Ярослава Белоусова, с которым познакомилась в ОВД "Вешняки", куда они оба были доставлены и где провели сутки. Тарасевич отметила, что протокол по статье 19.3 КоАП (неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции) на нее и Белоусова заполняли не те сотрудники, которые задерживали.

Кроме того, по ходатайству Дмитрия Аграновского (адвокат Владимира Акименкова и Ярослава Белоусова) были оглашены постановление мирового судьи в отношении Белоусова о совершении им административного правонарушения и протокол об административном задержании. 

После этого допросили одного из организаторов митинга Бориса Немцова. Он рассказал, что в районе кинотеатра "Ударник" около пяти часов они увидели полицейские цепи, "в невероятно голливудском исполнении": полиция, вопреки схеме на сайте ГУ МВД, полностью перегородила сквер, оставив только узкий проход.

- Мы остановились, чтобы полицейским было понятно, что мы не собираемся штурмовать Большой Каменный мост и Кремль, и сели на асфальт. Цепь сделала вперед шаг или два, мы поняли, что сейчас начнется дикая давка. И мы встали.

- То, что несколько десятков человек сели, не могло быть причиной давки? — спросил адвокат Николая Кавказского Вадим Клювгант.

- Мы сидели минут 20, была абсолютно мирная атмосфера. Мы встали, потому что поняли, что нас затопчут. Полиция сделала первый шаг.

По словам Немцова, кордон мог отодвинуться метров на 100, у них было огромное пространство для маневра. С полицией пытался договориться Геннадий Гудков, тогда бывший депутатом Госдумы, но переговоры "ничем хорошим не закончились".

- Когда я подошел к сцене, микрофоны были отключены, передо мной были задержаны Навальный и Удальцов. Я взял мегафон и обратился к людям. Через несколько минут меня схватили полицейские и мы оказались с Навальным и Удальцовым в одном автозаке. По словам Немцова, протокол оформили по ст. 20.1 КоАП (мелкое хулиганство). "Ночью состоялся суд, и меня оштрафовали якобы за несанкционированную акцию на 1000 руб.", — сказал он.

Последними свидетелями на этой неделе стали супруги Елена Краснова и Дмитрий Шубин. Они узнали подсудимого Зимина, с которым сидели в одном автозаке, и рассказали, как там оказались. 

- Толпа вынесла нас на площадь за оцепление, — говорила Краснова. — К нам подбежал полицейский, потребовал, чтобы мы вернулись в толпу. Я спросила, можем ли мы покинуть это место, потому что там [в толпе] была давка. Он ответил, чтобы мы вернулись обратно.

По ее словам, кому-то стало плохо, и она закричала: "дайте людям уйти". Через несколько минут цепь расступилась и ОМОНовцы начали хватать людей. Ее схватил полицейский и затянул за оцепление. Муж пошел за ней и их обоих посадили в автозак. 

- Из автозака мы видели цепочку ОМОНа и полицейских, которые выхватывали людей из толпы, — рассказывала она. Я сказала: "Слава Богу, что мы в автозаке", потому что полицейские начали бить людей по голове, через оцепление сверху <…> Полицейские разворачивались, били ногой назад и продвигались. У них была цель оттеснить людей.

В ОВД их продержали всю ночь, а на следующий день отвезли в суд. Там они просидели до полуночи, но дело в тот день так и не рассмотрели. По словам Красновой, когда суд все же состоялся, судья предложили им на выбор штраф или сутки ареста, и они выбрали последнее, поскольку уже отсидели в ОВД.