Достаточно ли диплома юриста и доверенности для того, чтобы представлять интересы стороны по делу в суде? Представитель правительства России в высших судебных инстанциях Михаил Барщевский так не считает. Он предложил ввести лицензирование для участия в судебных спорах, чтобы защитить клиентов от недобросовестных юристов. "Право.ru" спросило, что об этом думают сами представители юридического сообщества.
Такое неожиданное предложение Барщевский озвучил накануне, выступая на XII Международной школе-практикуме молодых ученых-юристов, организованной Институтом законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ. По словам юриста, это позволит защитить граждан от дилетантов и мошенников, выдающих себя за юристов, которые "катастрофически подводят" доверителей и "не знают элементарных вещей". Он уточнил, что лицензии можно вводить поэтапно: сначала на представление в Верховном суде, а после – в региональных и районных (городских) судах. Причем сдавать экзамены для представительства в суде должны все без исключения, в том числе и адвокаты, также получившие свой статус после прохождения испытаний (см. "Барщевский предложил ввести специальные лицензии для работающих в суде юристов").
Идея не нова
Юристы отмечают, что введение разрешительного порядка участия представителя в суде появилась задолго до предложения Барщевского. "Мы помним, что в дореволюционной России судебное представительство осуществлялось не только присяжными поверенными, но и частными поверенными, получавщими разрешение на ведение дел в конкретных судах", – комментирует адвокат АБ S&K Вертикаль Агния Лукка.
"Изначальный проект действующего сейчас АПК РФ предусматривал возможность судебного представительства только со стороны адвокатов, аккредитованных при конкретном суде. На тот момент соответствующее предложение принято не было, и есть серьезные сомнения относительно готовности юридического сообщества поддержать эту инициативу сейчас", – напоминает Роман Зайцев, партнер, руководитель группы разрешения споров московского офиса Dentons.
Кирилл Коршунов, юрист АБ "Линии Права", считает, что идея ввести лицензирование для представительства в судах не является сенсационной. "По существу, она преследует ту же цель, что и введение широко обсуждаемой адвокатской монополии: сделать представительство в судах профессиональным и защитить лица, участвующие в деле, от некомпетентных юристов", – говорит он. Вот только это, несомненно, благое начинание может иметь негативные последствия.
Больше плохого, чем хорошего
Лукка считает, что нововведение не только потребует внесения изменений в процессуальное законодательство, но и затруднит ведение дел через представителей. А выдача разрешений адвокатам так и вовсе противоречит самому институту адвокатуры и ее основополагающим принципам. "Разрешение на ведение судебных дел не решит проблему некачественной юридической помощи. Она может решаться только благодаря естественным условиям конкуренции, провоцирующей любого юриста к постоянному профессиональному развитию. Выбор всегда за доверителем", – говорит она.
"Идея о введении лицензий для юристов, осуществляющих представление интересов граждан в судах, не выдерживает никакой критики", – говорит Андрей Трушин – адвокат, партнёр АБ "Казаков и партнёры". Во-первых, эксперт считает, что незачем устраивать экзамен юристу, который при получении высшего образования и так не раз проходил испытания, направленные на проверку знаний во всех отраслях права. Во-вторых, ему неясно, как этот институт будет соотноситься с уже существующим институтом адвокатуры. "Для получения статуса адвоката также необходимо сдать очень серьезный экзамен. Это вполне оправданно, поскольку, став адвокатом, юрист получает право на представление интересов обвиняемых по уголовным делам, люди доверяют ему свои жизни", – комментирует Трушин. Кроме того, у лицензированного юриста-неадвоката рано или поздно возникнет конкуренция с адвокатурой, что также сложно признать положительным моментом. Непонятно, кто будет выдавать лицензии и во сколько они обойдутся. "Введение лицензий породит необходимость получения еще одной бумажки, которая никак не улучшит качество предоставляемых услуг", – констатирует эксперт.
"Стоит отметить, что введение своеобразного лицензирования для судебных представителей уже предусмотрено действующим законодательством. Так, согласно КАС, представитель должен обладать юридическим образованием. Диплом юриста в таком случае служит своеобразной лицензией", – комментирует Кирилл Коршунов из "Линии Права". По его мнению, лицензирование может породить три проблемы. Первая в том, что сейчас, если сторона ошиблась в правовой квалификации правоотношений и в обосновании иска ссылается на неприменимую норму, суд может переквалифицировать правоотношения и применить правильную норму. Если же судебный процесс станет профессиональным, то политико-правовых причин к переквалификации правоотношений станет меньше. Еще одним негативным последствием введения лицензирования может стать повышение цен на услуги представителей. Раз круг представителей сузится, возникнет дефицит на предоставление таких услуг, что неизбежно приведет к их удорожанию. Ну и третья проблема в том, что разделение юристов на "лицензированных" и "без лицензии" неминуемо разобьет сообщество на два возможно противоборствующих лагеря.
Юрист корпоративной практики Nektorov, Saveliev & Partners Виталий Силин также говорит о том, что экзамен для получения лицензии станет "лекарством от невежества, а не от мошенничества", поскольку нарушение прав граждан чаще всего происходит не из-за того, что юрист плохо знает законы, а потому, что он понимает плохие перспективы дела, но все равно хочет заработать. Кроме того, профессия юриста в определённом смысле "творческая", и юрсообщество всегда болезненно реагирует на установление каких-либо ограничительных рамок, критериев и взносов. Примеры тому – продержавшееся не более трех лет в 90-х годах лицензирование юридической деятельности и отмененная после 1,5 лет арбитражная монополия для адвокатов. "Из судов уйдет значительное число компетентных in-house-юристов, которые оказывают юридические услуги на нерегулярной основе в качестве дополнительного заработка, – считает Силин. – Также неясен вопрос с представителями юридического лица. Потребуется ли для судебного представительства для in-house-юриста лицензия? Если да, то это создаст парадоксальную ситуацию, когда в штате организации имеется юрист, но представлять интересы может только руководитель из-за отсутствия лицензии". Ну и опять же – непонятен механизм выдачи лицензии, и кто ее будет получать – отдельные представители или их образования.
Адвокату Антону Сироткину, советнику и руководителю группы специальных судебных проектов юрфирмы "ЮСТ", инициатива представляется непроработанной хотя бы потому, что "деятельность по представительству в суде", не подпадает под цели и критерии лицензирования, установленные ст. 2 ФЗ "О лицензировании". Кроме того, он считает, что проблемы нельзя сводить исключительно к уровню профессиональной подготовки судебных представителей. "В значительной степени они заключаются в недобросовестном исполнении судебным представителем взятых на себя обязательств, а в ряде случаев и в совершении умышленных действий во вред доверителю. Лицензирование изначально не предназначено для решения подобных проблем", – говорит Сироткин. И если, например, при введении адвокатской монополии ссылаются на Кодекс этики адвоката, действие которого подкреплено обширной дисциплинарной практикой со стороны органов адвокатского самоуправления, то в рамках лицензирования такой механизм защиты отсутствует, и его весьма проблематично создать.
Настороженное отношение
Те же представители сообщества, которые не обрушили на идею массу критики, все равно отнеслись к ней настороженно.
"Михаил Барщевский затронул очень острую проблему оказания квалифицированной юридической помощи населению. Сейчас заниматься представительством в судах может практически кто угодно – не только юристы-профессионалы, но и юристы с сомнительной квалификацией и даже не имеющие юридического образования", – констатирует Владимир Груздев, председатель правления Ассоциации юристов России. Это, по его мнению, приводит к тому, что на юридическом рынке действуют как профессионалы, так и откровенные мошенники. Существующую проблему необходимо решать, и как можно быстрее. Однако стоит ли это делать с помощью введения лицензий на судебное представительство, в том числе для адвокатов, – вопрос дискуссионный. Сейчас Минюст готовит Концепцию регулирования рынка юруслуг, подразумевающую введение адвокатской монополии, которая также должна отсеять недобросовестных юристов. "Возможно, стоит учесть предложения Барщевсокго и подумать о введении комплексной системы, при которой право на профессиональное представительство в суде могли получить и адвокаты, и юристы, получившие лицензию. Это могло бы стать компромиссом. Но, конечно, все надо тщательно взвесить", – отметил Груздев.
По мнению Алексея Абрамова, директора юридической практики КПМГ в России и СНГ, эффект будет зависеть от наличия механизма проверки знаний юристов, получающих лицензии, поэтому необходимо обеспечить периодическую проверку наличия этих знаний. "Пока такой механизм отсутствует, даже в проекте говорить о введении лицензий или «адвокатской монополии» рано. Предложение о введении лицензий «сверху» выглядит странно. Наоборот, вводить их стоит «снизу». Многие дела по причине некомпетентности представителя до Верховного суда РФ могут и не дойти", – говорит он.
"В целом к идее повышения профессионализма судебного представительства я отношусь положительно. Но считаю, что это нужно делать не путем сегментации рынка (введение адвокатской монополии или лицензии), а путем улучшения качества юридического образования", – заключает Коршунов из "Линии Права".
