Суть требований к Euroclear
Требования многочисленных российских инвесторов связаны с тем, что они владели еврооблигациями, купонный доход по которым эмитенты перечисляли на счет Национального расчетного депозитария (НРД) в Euroclear Bank. Euroclear отказался переводить деньги из-за введения в отношении НРД санкций и заморозил средства. Вследствие этого российские инвесторы считают свои права нарушенными. Они требуют возмещения стоимости заблокированных активов и взыскания начисленных, но не полученных сумм (погашения по облигациям, дивиденды, купонные выплаты и проч.).
Не так давно разрешилось первое дело по иску банка «Санкт-Петербург» к Euroclear, в котором российский суд взыскал с ответчика более $100 млн. На это дело, как на маяк в темной гавани, стали ориентироваться другие инвесторы и тоже решили идти по пути судебного взыскания в России.
Запрос на разрешение коллективных требований
Начало лета стало благодатным на новости о намерениях российских инвесторов обратиться к Euroclear за судебной защитой. Как минимум две юридические фирмы параллельно публично объявили о подготовке коллективных исков к европейскому депозитарию.
После этого профессиональное сообщество с придыханием наблюдало за подачей профессиональными и непрофессиональными инвесторами индивидуальных исков к Euroclear на внушительные суммы, видимо, ожидая, что все они могут попасть под «зонтик» последующих групповых исков.
Несмотря на более раннюю подачу личных исков, они подлежат приостановлению до разрешения группового иска, даже если последний подан позднее. Альтернатива — истцам по личным искам присоединиться к групповому. Но до решения такого вопроса, конечно, нужно определить, входит ли конкретный индивидуальный истец в ту же самую группу по ряду критериев.
Почти каждую неделю на той или иной площадке или в приватном разговоре юридическое сообщество обращалось к проблеме Euroclear. При этом оптимизм одних специалистов сменялся пессимизмом других.
Осторожность инвесторов в выборе формы судебной защиты
События последних дней внесли ясность: оба юридических консультанта, ставших в своем роде фронтменами новостей о групповых исках к Euroclear, предъявили иски по иной модели — с процессуальным соучастием на активной стороне. То есть когда каждый из соистцов в одном деле выступает с требованиями к ответчику самостоятельно и обладает полным объемом процессуальных прав. Поэтому специфика института группового иска ни в процессе рассмотрения начатых дел, ни после них (особый режим действия судебного решения) на такие иски не распространяется. Как, впрочем, и на поданные индивидуальные иски к Euroclear.
В чем же кроется причина резкой смены курса от группового иска к иску с соучастием?
В этой ситуации не приходится говорить, например, о типичном камне преткновения, каковым в иных случаях может быть недостаточное число присоединившихся членов группы. Так, в арбитражном судопроизводстве для рассмотрения группового иска достаточно всего шести лиц, что в обоих поданных исках инвесторами-соучастниками с запасом выполнено. Вряд ли имеет смысл обсуждать также организационно-экономические аспекты в контексте сложности заключения соглашений членов группы о расходах и инвесторов с юридическими консультантами о вознаграждении. Едва ли это серьезное препятствие.
Почти наверняка изменение стратегии связано с воспринимаемыми рисками квалификации требований именно в качестве групповых. Следствие этого — желание истцов упростить спор по процессуальным вопросам дела. Выбор формы процессуального соучастия истцов (либо индивидуальных исков) нивелирует, прежде всего, сложность сертификации группового иска.
Оправданно ли такое решение? Вряд ли мы об этом доподлинно узнаем в отсутствие хотя бы одного предъявленного коллективного иска. Тем не менее мы можем попытаться понять, что же стало угрожающей предпосылкой, повлиявшей на выбор формы защиты.
Актуальная судебная практика по групповым искам к корпорациям
Для начала напомню статистику по групповым искам последних лет. Согласно данным Судебного департамента при Верховном суде, за 2020 год арбитражные суды рассмотрели 49 групповых исков, в 2021 году — 54, в 2022-м — 61. Суды общей юрисдикции в порядке гражданского судопроизводства в 2020-м рассмотрели 689 групповых исков, в 2021-м — 741, а в 2022-м — 5963. О взрывном росте количества групповых исков в СОЮ за прошлый год я писал отдельную колонку.
Однако проанализировать все дела, с одной стороны, довольно трудоемко, с другой — не очень нужно. Ведь анализ практики позволяет сказать, что во многих спорах по групповым искам вообще не обсуждались те вопросы, которые зачастую встают в разбирательствах с крупнейшими корпорациями.
Поэтому обратимся к делам по групповым искам за последние несколько лет только в отношении крупных корпораций. Такой выбор хотя и страдает в определенном смысле отсутствием достаточной репрезентативности из-за относительно небольшого количества дел, но все же сделан неслучайно. Корпорации либо имеют сильный юридический департамент, либо нанимают внешних опытных консультантов, чтобы выработать стратегию судебной защиты компании и сопровождения таких дел. Поэтому можно сказать, что именно в этих делах истцы могли встречать (и зачастую находили) серьезное оппонирование на самой ранней стадии производства.
Ответчиками по групповым искам выступали: банк «ВТБ», «ВТБ Страхование», «Тинькофф банк», Московская биржа, авиакомпания «Ютэйр», авиакомпания «Уральские авиалинии», «Яндекс Еда», СДЭК, Netflix, Apple, Sony, «Финанс-Авиа», «Вымпел-Коммуникации», МТС, «Почта России», ГТЛК и другие.
Сфера деятельности таких корпораций-ответчиков приходилась на семь секторов экономики:
Часть групповых исков так и не стала предметом судебного рассмотрения по существу заявленных требований, не пройдя процессуальный барьер принятия иска или сертификации группы. Происходило это по разным причинам: отказ в принятии, возвращение или оставление исков без рассмотрения.
Суды (и прямо скажем, нередко на основании позиций ответчиков-корпораций) находили различные нарушения в предъявленных исках: недостаточная многочисленность группы на дату обращения в суд, несоблюдение претензионного порядка, отсутствие у истца-представителя полномочий действовать от имени всей группы, невыполнение требований к информированию группы о поданном иске. Наконец, неоднородность требований и отсутствие сходства в фактических обстоятельствах.
Важны и сроки рассмотрения дел по групповым искам к корпорациям, в среднем они составляли:
При этом для расчета среднего числа были исключены значения, явно отклоняющиеся из общей выборки (так называемые выбросы).
Релевантность практики к ситуации с Euroclear
Приведенные данные и правда выглядят не очень позитивно, особенно когда начинаешь думать, готов ли, к примеру, я рекомендовать клиенту такую стратегию судебной защиты, как групповой иск.
Но действительно ли в ситуации с Euroclear приведенная статистика должна создавать ощущение высокого риска «застрять» в процессуальных терниях группового производства?
Важно понимать, что из выбранных примеров по искам к корпорациям в арбитражных судах слушались или слушаются только несколько дел. Остальные — в СОЮ. И групповые иски, рассмотренные арбитражными судами, как видится, не испытали на себе тех проблем по процессуальным вопросам — главным образом в части сертификации группового иска, — которым подвергались иски в СОЮ. Дела в арбитражных судах либо уже разрешены по существу, либо находятся в процессе рассмотрения, но уже прошли проверку на предмет наличия условия для их разбора в групповом порядке (за исключением дела ГТЛК, следующее заседание по которому назначено на 20 сентября).
Более того, считается, что дела инвесторов по нарушениям в финансовом секторе, вменяемым ответчикам, предполагают более сплоченные группы, а однородность их требований чаще более убедительна, чем в иных категориях требований. Еще считается, что такие объединения лучше держат контакт внутри группы. Это напрямую связано со свойственным для коллективных разбирательств аспектом управляемости как самой группой, так и делом.
Безотносительно к существу потенциальных требований инвесторов и полноты доказательственной базы могу предположить, что, с точки зрения объединения лиц по правилам группового иска, обсуждаемая ситуация имеет бо́льшие шансы в сравнении со многими другими. А разбор этого иска арбитражным судом сокращает вероятность его нерассмотрения по существу, как это нередко встречается в СОЮ.
Мотив юридических консультантов понятен: не хочется испытывать недостаточно проверенную модель на доверителях, которым нужен эффективный результат. Особенно в ситуации, когда денег может на всех не хватить и нужно «добежать» первыми. Скорость — важный фактор в определении стратегии по проекту. Однако целесообразно ли это в данном случае? Выражу личное сожаление, что российская правоприменительная практика не получила еще одного примера, в котором могли быть сформированы практикообразующие подходы и укреплен запрос общества на групповую судебную защиту прав множества лиц.
Переход в групповое производство
После подачи инвесторами личных исков и исков с соучастием кажется, что вопрос о групповом иске к Euroclear себя изжил. Тем не менее предложу альтернативный взгляд.
Один из трех российских процессуальных кодексов, знающих модель группового (коллективного) иска, позволяет переходить из ординарного производства с активным соучастием в групповое. КАС в ч. 6 ст. 42 определяет, что это допускается по ходатайству участника спора.
По ходатайству любого ли участника спора можно перейти в групповое производство, как должны учитываться мнения сторон и оправданно ли получать на это согласия от всех сторон — эти и другие вопросы требуют глубокого анализа, что не отвечает формату колонки.
Однако важно, что в ГПК и АПК такая опция прямо не прописана. В свете этого встает закономерный вопрос: имеет ли место в последнем случае квалифицированное молчание законодателя, не допускающего в рамках гражданского и арбитражного судопроизводств переход из искового в групповое производство, или это пробел закона, который возможно восполнить с использованием аналогии закона?
Рискну утверждать, что возможна не только сама постановка этого вопроса, но и его положительное решение. Это, в свою очередь, позволяет говорить о перспективе возвращения к дискуссии о рассмотрении требований инвесторов к Euroclear в групповом производстве.