История одного дольщика
Осенью 2020 года Т. Б. Горбунова приобрела право на получение квартиры в строящемся доме от юридического лица, а через месяц одного из застройщиков признали банкротом (объект возводили три застройщика, все они были сторонами договора и фигурировали разрешение на строительство). Стоит отметить, что строительные работы на объекте продолжались даже после признания застройщика несостоятельным. В дальнейшем еще две организации, возводившие объект, тоже обанкротились.
В декабре 2021 года Фонд защиты прав участников строительства решил выплатить гражданам возмещение, после чего 26 января 2022 года перечислил 2,6 млн руб. А уже осенью фонд подал в Кировский районный суд Саратова иск, требуя взыскать с дольщицы возмещение как неосновательное обогащение: деньги якобы выплатили ошибочно. Фонд мотивировал эти требования тем, что согласно ст. 13 ФЗ № 218 (действующей до 13 июля 2020 года) дольщица не имела права на получение возмещения, так как приобрела право требования недвижимости от юридического лица после возбуждения дела о несостоятельности (но до признания застройщика банкротом).
Возражая против удовлетворения требований, ответчик указывала: на момент заключения договора уступки права требования (ноябрь 2020-го) и на момент принятия решения о выплате возмещения указанная редакция ФЗ № 218 не действовала, а право на получение возмещения было ограничено только для дольщиков, которые приобрели право после признания застройщика банкротом. Еще ответчик сослался на п. 3 и п. 4 ст. 1109 ГК. Кировский райсуд и Саратовский областной суд согласились с доводами ответчика, отказав в удовлетворении иска.
Летом этого года тройка судей Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе Елены Потеминой, Вадима Ситникова и председательствующей Инны Изоткиной отменила акты нижестоящих судов и отправила дело на новое рассмотрение. Судьи пришли к выводу о незаконности сделки, указав на законодательный запрет заключения уступки права требования передачи квартиры после подачи заявлений о банкротстве застройщиков. Кассация посчитала, что у ответчика не было права на получение возмещения, а действующая редакция ч. 3 ст. 13 ФЗ № 218 распространяется только ретроспективно на отношения, возникшие до 27 июня 2019 года в силу п. 17 ст. 13 ФЗ № 202.
(На момент публикации мотивировочная часть решения Первого КСОЮ не опубликована на сайте суда, поэтому предлагаем ознакомиться с ней по ссылке.)
Что не так с позицией суда?
1. Никаких ограничений на уступку права требования передачи жилого помещения от юрлица (до признания застройщика банкротом) действующее законодательство не содержит. Из перечисленных коллегией норм лишь следует, что юрлица не выступают «участниками строительства» (ч. 1 ст. 201.1 ФЗ № 127) только для целей пар. 7 ФЗ № 127. В свою очередь, правила, предусмотренные этим параграфом, применяются лишь после признания застройщика банкротом (введения конкурсного производства) или после вынесения соответствующего определения (ч. 10 ст. 201.1 ФЗ № 127). Поэтому не могут до указанного момента влиять на правосубъектность юридических лиц.
2. Кассационный суд, по сути, пришел к выводу о неправомерности требований дольщика как участника строительства и переоценил обстоятельства, установленные при рассмотрении вопроса о включении гражданина в реестр в рамках банкротного дела застройщика. Тем самым судьи Первого КСОЮ вышли за пределы полномочий, так как решение конкурсного управляющего о включении в реестр требований участников строительства имеет специальный порядок оспаривания. Его нужно обжаловать, подавая в арбитражный суд соответствующее заявление (определение ВС № 306-ЭС22-27838 по делу № А57-18444/2020).
3. Вопреки выводам коллегии, ч. 3 ст. 13 ФЗ № 218 во взаимосвязи с п. 17 ст. 13 ФЗ № 202 (от 13 июля 2020-го) не ограничивает граждан в праве на получение компенсации по сделкам, заключенным с юрлицами до признания застройщика банкротом. Наоборот, это положение расширяет круг лиц, которые имеют право на получение возмещения, распространяя действие закона и на правоотношения, возникшие до 27 июня 2019 года.
4. Коллегия оставила без оценки доводы заявителя и выводы нижестоящих судов о том, что возмещение, полученное от фонда, нельзя рассматривать как неосновательное обогащение в силу ч. 3 и 4 ст. 1109 ГК.
Опасный прецедент
В обсуждаемом банкротном деле фигурирует больше сотни дольщиков, которые приобрели права требования после принятия заявления о признания застройщика банкротом: одни — по уступке от физлиц, включая ИП, другие — от юридических лиц, третьи — на основании решения конкурсного управляющего, кто-то — на основании судебного определения. И никому из них не отказывали во включении в реестр по основаниям, указанным Первым КСОЮ.
Как показывает практика, с момента подачи заявления о признании застройщика банкротом и до момента введения процедуры конкурсного производства проходит год, а иногда и больше. И, если за этот период объект введут в эксплуатацию, юрлица наравне с физлицами имеют право на передачу жилых помещений и оформление их в собственность. Если, конечно, не принято никаких дополнительных обеспечительных мер, ограничивающих это право. Дом тоже может продолжать строиться, а граждане, ни о чем не подозревая, продолжат приобретать квартиры, как и произошло в обсуждаемом случае.
Более того, за последние четыре года — с момента, как юрлица перестали быть участниками строительства для целей пар. 7 ФЗ № 217, — мне приходилось участвовать почти в сотне процедур банкротств застройщиков, и арбитражные суды не приходили к выводу о неправомерности сделок, заключенных после принятия к производству заявления о банкротстве. Были случаи отказа включения в реестр требований участников строительства с включением в четвертую очередь требований кредиторов. Но это происходило только тогда, когда уступка была после признания застройщика банкротом. Но даже в таких ситуациях выводов о неправомерности заключения сделок такого рода решения не содержали.
Указанный опасный прецедент кассационной инстанции уже привел к вынесению ряда похожих и, на мой взгляд, неправомерных решений. Поэтому суды общей юрисдикции и арбитражные суды оказались в параллельных правовых реалиях, когда в делах о банкротстве обманутые дольщики есть, а для СОЮ их сделки неправомерны и права на возмещение они не имеют.
Остается надеяться, что Верховный суд обратит внимание на указанную категорию дел. Иначе может оказаться, что сотням обманутых дольщиков по всей стране придется возвращать возмещение фонду, а еще бóльшему числу дольщиков откажут в выплатах.