Погоня по вечерней Москве за виновником тройного ДТП со стрельбой в воздух и по водителю закончилась его гибелью. Инспектора ГАИ приговорили к двум годам исправработ и тут же освободили от наказания по амнистии. Но милиционеру этого показалось мало – он решил добиваться прекращения дела, так как закон не нарушал. Мосгорсуд и Генпрокуратура возражали, но Верховный суд все-таки отменил приговор.
21 февраля 1994 года в районе Таганской площади столицы около 20 часов "Москвич-2141" с государственным регистрационным номером 88-98 ММХ столкнулся с двумя – одна за другой – автомашинами. После этого виновник ДТП на большой скорости проскочил на красный сигнал светофора через пешеходную "зебру" и попытался скрыться с места происшествия. Сотрудник Госавтоинспекции Андрей Андреенков и его напарник, оказавшиеся свидетелями нарушения правил дорожного движения, бросились на патрульном автомобиле в погоню за "Москвичом".
Погоня
Инспектор Андреенков по громкоговорящей установке несколько раз потребовал, чтобы водитель "Москвича" остановился, но команды произвели на того обратный эффект – "легковушка" до предела увеличила скорость. Через несколько минут Андреенков, продолжая управлять автомобилем правой рукой, левой сделал из табельного пистолета два предупредительных выстрела в воздух через окно машины. Однако водитель "Москвича" и тогда не оставил попыток оторваться от милиции, опасно маневрируя по всей ширине проезжей части улицы.
На пересечении улицы Володарского (ныне Гончарная) и 1-го Котельнического переулка патрульным все же удалось поравняться с нарушителем и оттеснить его на обочину.
Задержание
В "Москвиче" кроме его владельца Рыбальникова оказалось двое пассажиров – молодые, крепкого телосложения мужчины, которые оказались его знакомыми. Троица, как утверждали позже милиционеры, вела себя при задержании агрессивно, а Рыбальников угрожал отобрать у инспектора Андреенкова пистолет и "разобраться с ментами". Патрульный автомобиль не был оборудован средствами связи, и Андреенков отправил напарника вызвать с ближайшего телефона-автомата подкрепление. Чтобы контролировать ситуацию до возвращения товарища и помешать нападению со стороны задержанных, водителю и пассажирам Шиханову и Кулакову было приказано лечь на землю лицом вниз.
Выстрел
Когда Щукин отошел в поисках телефонной будки, Рыбальников начал подниматься на ноги и, находясь еще в полусогнутом состоянии, ударил Андреенкова по голени. Инспектор, несмотря на неожиданную подсечку, устоял на ногах. После того как нападавший размахнулся для удара кулаком по лицу гаишника, тот выстрелил. Ранение оказалось смертельным.
В отношении Андреенкова было возбуждено уголовное дело по ст. 105 УК РСФСР (Убийство при превышении пределов необходимой обороны), которое в июне 1994 года рассмотрел Симоновский межмуниципальный (районный) суд.
Суд
Обвинение просило суд признать действия Андреенкова при преследовании автомашины Рыбальникова не соответствующими характеру и опасности действий водителя. "Какими-либо данными, свидетельствующими о совершении находившимися в преследуемой автомашине лицами тяжких преступлений, ни Андреенков, ни Щукин не располагали", – говорится по этому поводу в обвинительном заключении. А применение огнестрельного оружия, которое привело к смертельному исходу, обвинитель квалифицировал как превышение пределов необходимой обороны.
Андреенков в суде объяснил: в момент тройного столкновения на Таганской площади они с напарником по характеру движения "Москвича" предположили, что водитель находится в сильной степени алкогольного опьянения. Попытки остановить автомобиль они предприняли лишь после действий его водителя, представлявших, как они полагали, непосредственную угрозу для здоровья и жизни других автомобилистов и пешеходов.
Адвокат подсудимого Юрий Костанов, в свою очередь, сослался на Закон "О милиции" (п. 1 ч. 2 ст. 15), согласно которому сотрудники правоохранительных органов имеют право использовать огнестрельное оружие для остановки транспортного средства путем его повреждения, если водитель создает реальную опасность жизни и здоровью людей и не подчиняется неоднократным требованиям остановиться. Тем не менее, подчеркнул защитник, Андреенков из опасения попасть в водителя огня на повреждение автомобиля не открывал, ограничившись предупредительными выстрелами. Адвокат также представил суду заключение судмедэкспертизы, обнаружившей в крови пострадавшего 3,3% этилового спирта.
Однако суд при рассмотрении по существу этого эпизода уголовного дела встал на сторону прокуратуры, решившей, что действия Андреенкова в ходе преследования машины Рыбальченко не были адекватными степени опасности, исходившей от действий нарушителя ПДД. Эта часть обвинительного заключения затем без изменений перекочевала в описательно-мотивировочную часть приговора райсуда.
Суд также не согласился с доводами защиты, что инспектор ГАИ, применивший оружие против Рыбальникова, действовал в состоянии необходимой обороны и не превысил их предела. И в этом случае мнение райсуда о том, что "вынужденный характер применения огнестрельного оружия должен исходить из отсутствия иных способов, могущих обеспечить задержание, и причиненный вред не должен быть более значительным, чем требовалось для достижения этой цели", оказалось калькой обвинительного заключения.
Андреенков действовал в соответствии с законом "О милиции" (ч. 2 ст. 16), возражал на это Костанов – сотрудник милиции вправе применять огнестрельное оружие в случаях, когда оно обнажено, а находящиеся рядом граждане пытаются приблизиться к нему на расстояние, меньше им указанного, либо пытаются завладеть оружием. В рассматриваемом случае, подчеркивал защитник, "круг" собственной безопасности патрульным был очерчен со всей определенностью: правонарушителям было приказано лечь на землю. Попытка одного из них встать на ноги закономерно воспринята милиционером как нарушение "дистанции", тем более что Рыбальников при этом ударил его.
Защита по этому эпизоду представила суду заключение судмедэксперта, подтвердившее нанесенную Андреенкову травму, и резюмировала: у подсудимого были все основания полагать, что нетрезвый и агрессивно настроенный правонарушитель пытается завладеть оружием.
Между тем, как явствует из судебного акта, удар, нанесенный Рыбальниковым милиционеру из "неудобного положения", при оценке судом опасности посягательства на инспектора ГАИ был сочтен несущественным. А при описании эпизода, предшествовавшего выстрелу, удар и вовсе не упоминался: "Внезапно Рыбальников встал с земли и в тот момент, когда он находился в положении полуприседа спиной к Андреенкову, – говорится в приговоре, – последний, полагая, что Рыбальниковым предпринимается нападение на него с целью расправы и завладения оружием, приняв, таким образом, его действия за реальное посягательство и имея умысел на лишение жизни, выстрелил в него из табельного оружия…"
При этом обвинение, а следом и суд, не отрицая вывода судмедэкспертизы, дали этому факту странное, по мнению защиты, правовое толкование. "Нанесение Рыбальниковым удара по ноге Андреенкова и попытка подняться с земли, – говорится в приговоре, – не свидетельствовали о нежелании потерпевшего быть задержанным и совершении посягательства на Андреенкова". По версии обвинения, с которой согласился суд, действия Рыбальникова объясняются тем, что он "лежал на снегу в легком тренировочном костюме и тапочках".
Этот вывод дал адвокату повод саркастически заметить, что Рыбальников выбрал странный способ "согреться", нанеся удар вооруженному сотруднику милиции.
Почему нападавший ранен в спину
Еще одним обстоятельством, склонившим суд к выводу, что Андреенков превысил пределы необходимой обороны, стал характер ранения пострадавшего: пуля, выпущенная из табельного пистолета милиционера, вошла нарушителю в спину. В таком положении, спиной к представителю правопорядка, Рыбальников не мог совершить неожиданное нападение для завладения оружием, посчитал суд, следовательно, в сложившейся ситуации была недопустима так называемая в теории "беспредельная" оборона.
После предупредительных выстрелов пистолет оставался у него в левой руке, объяснил суду обвиняемый, а Рыбальников находился в момент нанесения удара по ноге не спиной к нему, а правым боком и в непосредственной близости, поэтому выстрел пришелся в спину. А защита подкрепила показания Андреенкова относительно взаиморасположения милиционера и правонарушителя результатами следственного эксперимента и медико-криминалистической экспертизы.
Слово подсудимого против слова свидетеля
В суде Андреенков и его напарник Щукин утверждали, что водитель "Москвича" и пассажиры вели себя агрессивно, угрожали расправой, именно поэтому они приняли решение уложить их на землю, вызвать помощь и задержать всех троих. В свою очередь, Шиханов, выступавший в качестве свидетеля обвинения, отрицал эти показания. В связи с этим защита просила суд в силу конституционного положения о презумпции невиновности принять за основу своих выводов показания Андреенкова, а не Шиханова (знакомый пострадавшего в момент задержания также был в сильном подпитии, что подтверждено медицинским освидетельствованием и зафиксировано в деле).
Однако суд, по мнению защиты, не принял во внимание имеющие существенное значение для правильного разрешения дела обстоятельства, непосредственно предшествовавшие выстрелу.
Приговор и амнистия
15 июня 1994 года Симоновский межмуниципальный (районный) суд приговорил Андреенкова по ст. 105 УК РСФСР (Убийство при превышении пределов необходимой обороны) к двум годам исправительных работ по указанию органов, ведающих исполнением этого вида наказания, с удержанием в доход государства 20% заработка. Однако в соответствии с п. 4 Постановления Госдумы от 23 февраля 1994 года "Об объявлении амнистии в связи с принятием Конституции Российской Федерации" от наказания он был освобожден.
Тем не менее, Андреенков решил добиваться прекращения дела за отсутствием в его действиях состава преступления, но кассационная коллегия Мосгорсуда, рассмотрев 23 августа 1994 года жалобу защиты на приговор Симоновского райсуда от 15 июня, оставила его без изменения.
Ходатайство о принесении протеста в порядке надзора
Защита Андреенкова не остановилась на этом и ходатайствовала перед прокуратурой г. Москвы о принесении протеста в порядке надзора на приговор районного и кассационное определение городского судов. После того как столичная прокуратура оставила ходатайство без удовлетворения, защита обратилась в Генпрокуратуру.
В ходатайстве перед высшей надзорной инстанцией адвокат Костанов отметил, что приговор по делу Андреенкова противоречит ст. 13 УК РСФСР (в редакции Закона РФ от 01.07.94), которая устанавливает, что защита законных интересов обороняющегося "путем причинения любого вреда" является правомерной, если "нападение было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося" либо "с непосредственной угрозой такого насилия".
Защита также обратила внимание на допущенное по ее мнению серьезное нарушение процессуального законодательства. Обвинение, райсуд и кассационная инстанция, признав действия Андреенкова не соответствующими ст. 15 и 16 Закона "О милиции", не приняли во внимание особенностей состава преступления, предусмотренного ст. 105 УК РСФСР, которые требуют специального указания на то, какие из инкриминируемых осужденному действий являются превышением пределов необходимой обороны. Таким образом, Андреенков фактически был лишен предоставленного ему ст. 46 УПК РСФСР права знать, в чем он обвиняется и за что осужден.
Но и это ходатайство не было удовлетворено. По мнению сотрудника Генпрокуратуры, проверявшего дело в порядке надзора, несоответствие защиты характеру и опасности посягательства состояло в том, что, во-первых, Андреенков был вооружен, а Рыбальников и пассажиры – нет, во-вторых, Андреенков не надел на Рыбальникова и его приятелей наручники, и, наконец, что Андреенков слишком близко стоял от Рыбальникова, а иначе смог бы прицелиться и нанести менее тяжкие повреждения.
Мосгорсуд отклонил протест, Верховный суд – удовлетворил
Защита, будучи уверенной в своей правоте, не опустила руки и обратилась с очередным ходатайством на имя замгенпрокурора, которое и было, наконец, удовлетворено. Однако президиум Мосгорсуда отклонил протест. Тогда Генпрокуратура перенесла протест в Верховный суд, где в канун 1996 года и добилась успеха, приговор Симоновского суда и кассационное определение Московского городского суда ВС отменил, а дело прекратил за отсутствием в действиях Андреенкова состава преступления.
(При подготовке материала использована книга адвоката Костанова Ю.А. "Речи судебные… и не только", 2-е изд. доп.—М.: Валент, 2003, стр. 154-170, подготовленная и изданная Независимым экспертно-правовым советом).
