ПРАВО.ru
Актуальные темы
29 августа 2011, 20:00

"Мешать западным юркомпаниям никто не будет, так как элиты в этом не заинтересованы"

"Мешать западным юркомпаниям никто не будет, так как элиты в этом не заинтересованы"
Партнеры юридической фирмы "Некторов, Савельев и партнеры" Александр Некторов (слева) и Сергей Савельев (справа) Фото Право.Ru

В интервью "Право.Ru" партнеры юридической фирмы "Некторов, Савельев и партнеры" Александр Некторов и Сергей Савельев рассказали, как решились на открытие собственной фирмы в кризис, почему они выступают против адвокатской монополии, сложно ли конкурировать с ЕПАМом, а также о том, удается ли ВАС добиваться единообразия в российской арбитражной системе.

- Почему вы вдруг на волне экономического кризиса 2008 года решили пуститься в свободное плавание, создав свою юркомпанию? Ведь вы рисковали многим: Некторов – стабильной работой в "Линии права", Савельев – в "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры". Не было страшно?

Савельев: Мы с Александром [Некторовым] пришли к такому решению независимо, хотя знакомы давным-давно. В ЕПАМе у меня была неплохая практика, да и основной профессиональный опыт я получил именно в этой компании. Но на определенном этапе мне захотелось что-то сделать самому. Именно тогда знакомые, с которыми я работал (речь прежде всего идет о компаниях "Оборонстрой" и "Мираторг", с которыми "Некторов, Савельев и партнеры" работают и сегодня – примечание "Право.Ru"), начали обращаться за юридической помощью ко мне напрямую. Параллельно работать и по найму, и на себя было невозможно, поэтому я решил уйти из ЕПАМа. Расстались мы хорошо.

Некторов: Я сообщил партнерам "Линии права" о своем желании уйти за несколько месяцев до ухода. Более того, нашел им вместо себя человека и какое-то время вводил его в курс дел. Надо сказать, что с самого начала своей карьеры я хотел создать собственный бизнес. Единственное, какое-то время думал работать в чисто финансовой отрасли, но со временем вышел в юриспруденцию. Не могу сказать, что с последним работодателем ("Линия права" — примечание "Право.Ru") мне удалось сохранить хорошие отношения, как Сергею [Савельеву с ЕПАМ]. Но это вполне объяснимо: рынок, на котором специализируются "Линия права" и "Некторов, Савельев и партнеры" (речь идет о юридической работе на рынках капитала – примечание "Право.Ru") , очень небольшой, и мы жестко конкурируем друг с другом.

- Какие-то клиенты ушли из "Линии права" вслед за вами?

Некторов: Не буду кривить душой: среди наших текущих клиентов есть и бывшие клиенты "Линии права".

- Вы предложили им более выгодные финансовые условия?

Некторов: Мы не самые дешевые юристы, но при этом доступнее "Линии права".

- Кто владеет вашей фирмой?

Некторов: У нас два партнера: я и Сергей [Савельев]. Мы оба участвуем в распределении прибыли.

- Каким образом распределяются доли?

Некторов: 50 с небольшим процентов компании принадлежит мне, 49 с небольшим процентов – Сергею [Савельеву]. Но прибыль распределяется не в соответствии с этими долями, а согласно заключенному между нами партнерскому соглашению. Здесь прежде всего учитывается вклад каждого в развитие бизнеса, а конкретный размер выплат привязан к выручке.

- Каков ваш сегодняшний оборот?

Некторов: Мы пока не делимся финансовой информацией публично.

- Если количество партнеров будет увеличиваться, вы готовы отказаться от части своих долей?

Савельев: В перспективе мы готовы предлагать опционы новым партнерам после небольшого интеграционного периода. Кроме того, в нашей бонусной стратегии прямо указано, что любой сотрудник фирмы может вырасти и получить долю в компании.

- Сколько человек работает в "Некторов, Савельев и партнеры"?

Некторов: Девять юристов, включая двух партнеров. Административный персонал – два человека. IT и бухгалтерия на аутсорсинге.

- В IT вы пользуетесь каким-то стандартным решением или что-то сделали "под себя"?

Некторов: Мы как раз разрабатываем собственное решение на базе Microsoft SharePoint. Там будет биллинг, хранение документов и CRM.

- Каковы ваши ставки?

Савельев: Максимальная ставка партнера – 7000 руб. в час, минимальная ставка юриста – две с половиной тысячи. Но многие проекты идут не по почасовке, а за фиксированную стоимость. Более того, если включается почасовка, клиенты как правило стремятся установить верхний предел, чтобы планировать расходы.

- Какие направления приносят вам основной доход?

Некторов: Основные деньги приносят юридическое сопровождение сделок на рынках капитала (практика Александра Некторова – примечание "Право.Ru"), корпоративная практика и M&A (совместная практика Некторова и Савельева – примечание "Право.Ru"). Суды (практика Сергея Савельева – примечание "Право.Ru") – меньше, но незначительно. Собственно, ничем другим мы и не занимаемся. Единственное изменение, которое планируется в ближайшее время, — открытие налоговой практики: в сентябре мы поглощаем фирму, специализирующуюся на налогах.

- О какой именно компании идет речь?

Савельев: Ее называть рановато, так как не все детали сделки согласованы.

- С какими юридическими фирмами вы конкурируете?

Некторов: На рынках капитала и M&A — "Линия права", ЕПАМ (с некоторыми оговорками), "Вегас Лекс" и некоторые другие. В судебной практике сложно выделить какие-то конкретные компании, так как этот рынок очень большой, хотя здесь у нас и есть четкий фокус на корпоративные споры и споры по недвижимости.

- Вы упомянули в числе конкурентов ЕПАМ, но с некоторыми оговорками. Намекаете на поглощение Magisters? Конкурировать будет сложнее?

Савельев: Объективно тяжело тягаться с ЕПАМом, так как это крупнейшая фирма и судебная практика в России. Несомненно, мы к ним присматриваемся, но в прямой конкурентной борьбе мы несомненно проиграем. У меня нет сомнений, что проекты, которые делает ЕПАМ, мы бы сделали не хуже, однако потенциальному клиенту это не так-то просто объяснить: за ЕПАМ говорит его история, опыт и харизма Дмитрия Афанасьева. [Но] у нас разный клиент.

А как скажется на нашей работе их объединение с Magisters – пока неясно, но уверен, что с приходом Дмитрия Дякина и его команды качество судебной работы ЕПАМа станет выше.

- Почему в числе юристов вашей фирмы нет адвокатов? Это сознательный шаг?

Савельев: Мы постоянно размышляем над тем, чтобы получить адвокатский статус или даже создать параллельное адвокатское образование, однако пока полагаем, что в этом нет большой необходимости. Хочется думать, что в нашей стране все-таки будет введена профессиональная, а не адвокатская, монополия.

- Как именно вы представляете себе эту профессиональную монополию?

Савельев: Как один из вариантов – аккредитация юристов при судах. Думаю, это верное направление. Адвокатская же монополия не решит проблемы низкого профессионального уровня сторон на судебном процессе.

Некторов: Единственная очевидная польза статуса адвокатского образования – экономия на налогах. И для нас это, пожалуй, неплохой стимул получить такой статус в будущем.

- А, например, адвокатская тайна для вас не преимущество?

Некторов: Это небольшое преимущество. А вот, скажем, более существенный недостаток – запрет для адвокатов на участие в советах директоров. Мне такие предложения время от времени поступают, а будучи адвокатом, я не могу их принять.

- Но мы понимаем, что это решаемая проблема… Если хорошо поискать, то примеры, когда адвокат входит в совет директоров, можно найти. И бизнесом адвокаты тоже занимаются не особо скрываясь.

Некторов: А по-другому просто невозможно. Выполнять требования, которые предъявляются к адвокатам законодательством, в современных условиях нереально.

- А как инструмент контроля над западными юркомпаниями адвокатская монополия на все юруслуги вас бы не устроила?

Савельев: Как бы нам этого ни хотелось, все равно мешать западным юркомпаниям никто не будет, так как сегодняшняя политическая и бизнес-элита в этом не заинтересованы. Их бизнес и деньги сосредоточенны за рубежом, и обслуживают этот бизнес ильфы. Даже если вы будете ставить западным юрфирмам палки в колеса, они перерегистрируются как консалтинговые компании, возьмут для видимости российских юристов на субподряд и все будет так же, как было.

- Допустим, в сделках M&A вы не сможете конкурировать с ильфами, но на финансовых рынках это ведь не совсем так? Они ведь более глобальны и национальная принадлежность играет меньшую роль?

Некторов: Нет. Как только вопрос касается иностранного права, на финансовых рынках тоже рулят ильфы. В этом смысле вызывают улыбку заявления Андрея Новаковского (партнер "Линии права" — примечание "Право.Ru"), что в последнее время клиенты отдают предпочтение российским консультантам, которые, если нужно, привлекают иностранцев на субподряде. К сожалению, все как раз наоборот. У рульфов в этом отношении есть большие перспективы на рынках СНГ, и здесь мы пытаемся застолбить за собой лидерство, хотя, конечно, есть серьезные препятствия.

- Какие именно?

Некторов: Самое главное – ковенантные условия в сделках в Гражданском кодексе и недостаточная гибкость права, что рушит весь российский рынок M&A и значительную часть финансового рынка. Мы не можем нормально структурировать сделку, обеспечить водопад платежей, установить разные права. С другой стороны, появляется законодательство, позволяющее организовать выход ценных бумаг иностранной компании на российский фондовый рынок. Конечно, это сделано прежде всего в расчете на компании из СНГ.

- Но согласитесь, что все-таки многие сделки, как, например, размещение белорусских облигаций в России, которое вы готовили, прежде всего благодаря наличию политической воли? И это вовсе не свидетельствует о развитии законодательства.

Некторов: Конечно, эта сделка была политической. Но в этом нет ничего плохого, потому что за такими якорными проектами идут другие сделки, так как по ходу дела устраняются все законодательные недоработки.

- Сергей, насколько мне известно, вы достаточно подробно исследовали использование прецедента в российской арбитражной практике. Что удалось найти?

Савельев: Я провел большое социологическое исследование (оно пока не опубликовано, с основными тезисами можно ознакомиться здесь – примечание "Право.Ru"), целью которого было понять, насколько нижестоящие арбитражные суды следуют позициям ВАС, сформулированным в постановлениях Президиума по конкретным делам.

Технически все выглядело так: бралась позиция президиума по какому-то вопросу и анализировались постановления судов кассационных инстанций за два года до обнародования мнения ВАС и за два года после. Если до формирования ВАСом собственной позиции практика разнилась, то после принятия постановления ВАС дела словно выравниваются в струнку. Этот принцип, называемый по-научному stare decisis, показывает, что российским арбитражным судам свойственна прецедентность, хотя в теории ее наличие в российском праве до сих пор отвергается.