Субординация требований – это самая актуальная тема последних лет в российском банкротстве, отмечает партнер Максим Степанчук. С этим согласен Кирилл Коршунов, юрист АБ : «Субординация требований аффилированных кредиторов – одно из популярных направлений работы ВС наряду с субсидиарной ответственностью».
Хотя профессиональному сообществу проект данного обзора стал доступен еще в конце сентября, обсуждение такого важного для правопорядка документа происходило традиционно непублично, говорит Даниил Савченко, управляющий партнёр юридической фирмы . «К большому сожалению, проект обзора не обсуждался публично и фактически был представлен широкой общественности уже в окончательной редакции», – соглашается Степанчук.
Но это не отменяет важности представленного документа. Сейчас суды активно субординируют требования аффилированных лиц, но поскольку такая возможность прямо законом не предусмотрена, то правила игры до сих пор оставались неясными, рассказывает Степанчук. Этот пробел в регулировании должен заполнить новый обзор ВС.
Учитывая, что почти во всех громких определениях по субординации Верховный суд понижал очередность аффилированных кредиторов, я ожидал, что обзор будет жестким: если ты аффилированный кредитор, почти автоматом идешь за реестр.
Но, на мой взгляд, обзор получился достаточно сбалансированным, потому что аффилированным кредиторам оставили форточки, чтобы пролезть в реестр.
В целом «сложно переоценить» значимость обзора для правовой системы, последние несколько лет находившейся в ожидании правовой определенности по вопросу субординации, уверен Савченко.
Верховный суд подчеркивает: очередность требования кредитора нельзя понизить лишь на том основании, что он является аффилированным или контролирующим должника лицом.
Безусловная субординация требований аффилированных кредиторов недопустима, полагает Верховный суд.
В обзоре подчеркивается: если финансирование внутри группы компаний осуществляется добросовестно и не нарушает интересы других кредиторов, то и требования аффилированного кредитора, который предоставил заём, субординировать не нужно.
Это важное разъяснение. Максим Степанчук подчеркивает: до принятия обзора некоторая практика шла по пути отказа во включении аффилированных кредиторов в реестр по любому основанию. «Недобросовестные отсекаются, а добросовестные и открытые проходят в реестр», – комментирует Кирилл Коршунов.
Если у суда возникают сомнения относительно мнимости договора, на котором основано требование аффилированного с должником кредитора, то опровергнуть их должен именно кредитор.
В таких случаях аффилированный кредитор не может подтвердить реальность заемных отношений с помощью минимального комплекта документов (например, текста договора займа и платежных поручений к нему) или отдельных документов, со ссылкой на которые денежные средства перечислялись внутри группы. Он должен «исчерпывающе» раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой заемной сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денег. Кредитор должен подтвердить, что выдача займа и последующие операции обусловлены «разумными экономическими причинами».
По мнению Верховного суда, требования контролирующего лица, которое помогло компании-должнику в ситуации имущественного кризиса, подлежат удовлетворению только после требований других кредиторов.
Это справедливо в первую очередь для самой популярной формы помощи для кризисной компании – займа. «Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество к нормальной предпринимательской деятельности посредством займа, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства», – подчеркивает ВС.
Также формой «спасения» должника от кризиса является финансирование с помощью других форм договоров: купли-продажи, аренды и прочих. В таких случаях требования контролирующего лица также будут субординированными.
Верховный суд предлагает применять субординацию и в случаях, когда контролирующее лицо выдало заём компании еще до кризисной ситуации, но не стало требовать погашения задолженности в надлежащий срок, чтобы не «убить» свой бизнес возвратом займа.
По мнению Коршунова, этот пункт обзора (3.2) стоит читать в совокупности с п. 9, в котором сказано, что предоставление финансирования на начальном этапе бизнеса – до имущественного кризиса – это нормально, только если это не механизм перераспределения риска на случай банкротства. Это хорошая оговорка, которая должна помочь добросовестным контролирующим лицам спасать свои общества без риска понижения, полагает эксперт.
В одном из пунктов обзора Верховный суд разъяснил, когда банки, вовлеченные в корпоративное управление должником, получают приоритет по сравнению с иными управляющими лицами. Речь идет о таких ситуациях, когда кредит обеспечивается залогом акций должника с правом осуществления корпоративных прав. Таким инструментом банки иногда страхуют собственные риски по выводу из должника ликвидных активов, а не нацелены на получение прибыли от экономической деятельности заемщика.
Иногда суды считали, что банки получают контроль, сопоставимый с контролем акционера, и понижали требование банкиров в реестре, рассказывает Юлия Михальчук, советник . «Однако если банк добросовестно и разумно осуществлял корпоративные права с целью обеспечить возвратность кредита, то его требования подлежат удовлетворению в третьей очереди», – отмечает эксперт.
Требования нескольких аффилированных между собой лиц, каждый из которых отдельно не контролирует должника, могут субординировать, если в совокупности все эти лица могут влиять на должника. При этом у них есть возможность доказать, что у каждого были свои мотивы для предоставления финансирования.
Похожая конструкция используется в антимонопольном праве при определении группы лиц, рассказывает Коршунов: в антимонопольном праве группой лиц признается хозяйственное общество и несколько лиц, входящих в одну группу, если они в совокупности владеют более 50% голосов этого хозяйственного общества.
Чаще всего контролирующее должника лицо и аффилированные с должником лица имеют общий с должником интерес. И этот интерес отличается от интересов других кредиторов. Поэтому Верховный суд решил: решение о кандидатуре арбитражного управляющего (или саморегулируемой организации) в ходе любой процедуры банкротства должны принимать только независимые кредиторы.
Обзор устанавливает правило: привлеченное к субсидиарной ответственности контролирующее лицо исключается из реестра требований кредиторов. Логичный вывод. Зачем отдавать тебе деньги, если ты сам нам должен? Учитывая, что из-за тебя мы не получим значительную часть денег.
Получается, что «субсидиарка» контролирующего лица «размазывается» между всеми кредиторами его очереди, объясняет Коршунов. По его мнению, лучшим решением в этой ситуации было бы распределить долю контролирующего лица, привлеченного к субсидиарной ответственности, между независимыми кредиторами, а самому ему уменьшить размер субсидиарной ответственности.
Не забыл Верховный суд и про публичных кредиторов. «В одном из пунктов обзора указано, что само по себе участие публично-правового образования в формировании уставного капитала должника не является основанием для понижения очередности удовлетворения требования публично-правового образования к этому должнику», – обращает внимание Даниил Савченко. Кроме того, у публично-правового кредитора нельзя забрать и право голоса. Например, по вопросу выбора арбитражного управляющего.
Суд понизил очередность требования аффилированного кредитора, а после этого отказался рассматривать его жалобу на действия арбитражного управляющего, потому что «такой кредитор не обладает правами лица, участвующего в деле о банкротстве». Но такой подход Верховный суд признал неправильным: с процессуальной точки зрения такой кредитор имеет все права, предоставляемые участвующему в деле о банкротстве лицу.
Аффилированный кредитор с «пониженным» в очереди требованием вправе участвовать в судебных заседаниях по делу о банкротстве, обжаловать принятые по этому делу судебные акты, заявлять возражения против требований кредиторов, подавать жалобы на действия арбитражного управляющего, участвовать в собраниях кредиторов без права голоса.