В рамках дела о банкротстве воронежского ЗАО «УГМК-Рудгормаш» налоговый орган обратился с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц: бывшего гендиректора Аркадия Можаитова, владелицы 80% уставного капитала Марии Герасимовой, а также УК «Рудгормаш» (дело № А14-7544/2014).
Суды отказали. Они признали Можаитова и Герасимову контролирующими должника лицами, но не стали привлекать их к «субсидиарке», потому что решили, что для этого нет оснований.
А управляющую компанию даже не признали в этом статусе. Налоговая служба пыталась доказать, что у УК было право давать компании-должнику обязательные для исполнения указания ввиду нескольких «формально-юридических признаков аффилированности»:
- у ЗАО «УГМК-Рудгормаш» и УК «Рудгормаш» совпадали участники и руководители;
- обе организации входили в единый холдинг, занимающийся проектировкой, производством и сбытом горнодобывающего и горно-обогатительного оборудования;
- компании заключали друг с другом сделки в преддверии банкротства.
Суды указали: сами по себе эти признаки еще не говорят о том, что у УК был контроль над должником.
«Центр убытков» и «центр прибыли»
УФНС по Воронежской области подало жалобу в Верховный суд. Оно указало, что управляющая компания получала выгоду от деятельности фирмы «УГМК-Рудгормаш» в ущерб интересам независимых кредиторов.
Налоговики уверены: собственники организовали в группе компаний особую бизнес-модель. Она предусматривала разделение предпринимательской деятельности холдинга на рисковые («центры убытков») и безрисковые («центры прибылей»).
Такая схема часто используется для вывода активов. В группе компаний «Рудгормаш» создали систему расчетов, при которой вся прибыль поступала на счета УК и миновала счета должника. А долги при этом аккумулировались на ЗАО «УГМК-Рудгормаш». Это стало возможно благодаря договорам на переработку давальческого сырья.
По сути, управляющая компания стала «кошельком» должника: она забирала всю прибыль и за ее счет производила расчеты с контрагентами. Всего в 2014 и 2015 годах УК за счет выручки должника выплатила его контрагентам 502,1 млн руб., указали в налоговом органе. Еще 1 млрд руб. прибыли от деятельности должника, согласно расчетам налоговой, просто остался на счетах УК. Налоги в это время не платили, а долги по ним накапливались, что и привело к банкротству.
В УФНС считают, что такая бизнес-модель выходит за пределы предпринимательского риска и подтверждает «злоупотребление корпоративной формой» с целью причинения вреда независимым кредиторам.
История циклична
«Фактически вся финансово-хозяйственная деятельность заключалась в обслуживании интересов холдинга, другой экономической деятельности он не вел», – подтвердила позицию заявителя Юлия Чистякова, выступая на заседании в Верховном суде. Это наглядно демонстрирует и реестр требований кредиторов, который полностью состоит из требований налоговой и других участников холдинга.
По ее словам, «УГМК-Рудгормаш» – это не первый «центр убытков» для холдинга. Когда-то эту роль исполняло ЗАО «Рудгормаш» (его признали банкротом еще в 2011 году), использование которого в этих целях помогло не платить налоги в размере более чем 200 млн руб. А третий такой «центр» уже сейчас находится в процедуре наблюдения, рассказала Чистякова.
– То есть была такая же организация в 2011 году. Когда произошла блокировка счетов этого «центра», перекинули людей на новую компанию. По сути, задолженность по налоговым платежам начала копиться на второй компании. Правильно мы понимаем эту модель? – поинтересовалась судья Ирина Букина.
– Да. Мы видим цель использования этой цикличной модели именно в освобождении от долга перед налоговой. Цикличность заключается в том, что финансово-хозяйственная деятельность предусматривает убыточность, – ответила представитель налоговой.
Кроме того, такая модель носила предсказуемый для собственников характер. Это доказывается еще и тем, что в 2014 году должник передал УК свою интеллектуальную собственность – патенты на изобретения и полезные модели. Без этих патентов должник не мог вести свою деятельность, заявила Чистякова.
Старые решения и новые законы
Адвокат Константин Лавров, представитель УК «Рудгормаш», не согласился с доводами налоговиков. Основной акцент в своем выступлении он сделал на том, что норма банкротного закона о презумпции наличия контроля в силу извлечения выгоды от деятельности должника (пп. 3 п. 4 ст. 61.10 закона о банкротстве) появилась только в 2017 году. То есть применять ее к отношениям 2011–2014 годов нельзя, заявил представитель. «Суды сделали правильный вывод об отсутствии статуса контролирующего должника лица по праву, которое действовало тогда», – продолжил он.
Олег Степанов, еще один представитель налогового органа, в ответ на это заявил: изменения банкротного законодательства 2017 года не ввели новую ответственность, они лишь «систематизировали и улучшили» применительный опыт ст. 10 Гражданского кодекса. Основания для привлечения к ответственности изменений не претерпели, статус контролирующего должника лица и само это понятие тоже не изменились, подчеркнул он. «Если слушать коллегу, то можно подумать, что до изменений субсидиарной ответственности не было, но это не так. Все это было, но только в других нормах», – сказал Степанов.
Лавров на этот ответил, что речь в этом деле идет о «другой форме ответственности», которая появилась только в 2017 году. По его мнению, если тогда «так можно было делать», наказывать за это нельзя – даже если и была какая-то выгода.
Горизонтальный кошелек
Также представитель настаивал, что отношения между УК и должником были «горизонтальными». Управляющая компания не влияла и не могла влиять на должника и никогда не предпринимала таких попыток, заверил Лавров.
Странно слышать, когда кошелек должника находится в чьих-то других руках, что этот «кто-то» не определял его действия, отметил на это Степанов. «Мы просим суд посмотреть комплексно. Да, возможно, каждое совершенное действие выглядит юридически правильно, но совокупность этих действий в одном – не платить налоги», – сказал он.
Адвокат тем временем раскритиковал и довод представителя налоговой о цикличности экстрактивной бизнес-модели в холдинге. Ведь в деле о банкротстве ЗАО «Рудгормаш», первого «центра убытков», суд сделал вывод, что банкротство произошло не по чьей-либо вине, а по объективным причинам. «Как мы можем говорить о цикличности, если там суды решили, что банкротство наступило в силу объективных причин?» – задался вопросом он. «Иного рационального объяснения совокупности действий, приводящих к одним и тем же последствиям, когда налоги списываются, нет», – прокомментировал этот аргумент Степанов.
Выслушав доводы сторон, судьи удалились в совещательную комнату. А затем председательствующая Ирина Букина огласила решение: ВС направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. При этом суд отказался применить обеспечительные меры и наложить арест на имущество УК, как просил налоговый орган. Подробная позиция экономколлегии по этому спору станет известна в ближайшие дни, когда опубликуют мотивировочную часть решения.