Без акций и вне реестра
«Брокерский дом «Юнити Траст» оказывал Анатолию Андрияхину услуги хранения сертификатов ценных бумаг и брокерские услуги. В портфеле у мужчины были акции Банка ВТБ, ПАО «Энел Россия» и ПАО «Т Плюс».
В 2017-2018 годах клиенту потребовались деньги на лечение, и он захотел продать свои акции. Но сотрудники «Доходного дома» сперва отговорили его от продажи, убедив, что стоимость акций скоро возрастет, а затем, сославшись на временные трудности, отказались исполнить поручение о продаже. А брокер закрыл офис, прекратил вести деятельность и обанкротился (дело № А40-127722/2019).
В 2020 году Андрияхин потребовал включить в реестр требований банкрота 760 000 руб. В такую сумму он оценил стоимость акций, а также причитающиеся ему дивиденды. Кроме того, он потребовал компенсировать моральный вред. В подтверждение своего требования Андрияхин предоставил целый ряд документов – депозитарный договор, договор о брокерском обслуживании, отчеты брокера по сделкам и операциям с ценными бумагами.
В отзыве на это требование акционера конкурсный управляющий Дарья Божко сообщила, что «Брокерский дом» не передал ей документацию о своих клиентах. Из-за этого она не смогла определить, кто может получить остаток денежных средств и ценных бумаг на счетах.
Три инстанции отказали заявителю. По их мнению, Андрияхин «не подтвердил допустимыми доказательствами» неисполнение обязательства брокера перед ним. Ведь отчеты, которые предоставил акционер, были получены слишком давно – больше чем за год до обращения в суд за включением в реестр.
Андрияхин обратился в Верховный суд. Он считает доказанным, что брокер продал акции без его распоряжения, а деньги не вернул.
ВС обнаружил ошибки управляющего и судов
Экономколлегия рассмотрела спор 5 августа, но ни одна из сторон на заседание не пришла. Спустя несколько дней суд опубликовал мотивировочную часть решения по этому делу. «Тройка» судей во главе с Иваном Разумовым объяснила, почему нижестоящие суды неправильно рассмотрели этот спор.
ВС напомнил, что гражданин, будучи непрофессиональным участником рынка ценных бумаг, выступает слабой стороной договора брокерского обслуживания. Это обстоятельство не учли суды нижестоящих инстанций при определении стандарта доказывания, предъявляемого к требованию кредитора. Судьи упрекнули конкурсного управляющего в пассивности: являясь профессиональным антикризисным менеджером, Божко была обязана самостоятельно получить информацию о движении денежных средств и ценных бумаг по счетам должника.
Кроме того, суды не указали, какие пороки документов кредитора не позволили принять их в качестве надлежащих доказательств.
Ни конкурсный управляющий, ни другие лица не ссылались на наличие распоряжений Андрияхина о продаже ценных бумаг либо на факты выплаты ему стоимости этих ценных бумаг.
Верховный суд также раскритиковал АСГМ за то, что он разрешил вопрос о включении требований акционера в реестр по общим правилам банкротного законодательства, без учета специальных требований § 4 гл. 9 закона «О банкротстве» о несостоятельности финансовых организаций. Определение суда о применении к особенному должнику особенных положений закона «О банкротстве» было принято судом лишь в апреле 2021 года по заявлению другого кредитора. Хотя, по версии судей, просить об этом должен был именно управляющий. Ведь именно ему предстояло проделать дополнительный объем работы по выявлению сделок с «пропавшими» акциями и установить количество и стоимость ценных бумаг, принадлежавших клиентам «Брокерского дома».
Такой подход, который затем поддержали 9-й ААС и АС Московского округа, привел к отказу во включении требования Андрияхина в реестр лишь из-за нарушений арбитражного управляющего и из-за того, что должник скрыл свою документацию. С учетом этого судьи решили отменить все предшествующие решения по заявлению Андрияхина и направить спор на новое рассмотрение в АСГМ. Дата заседания пока не назначена.
Предусмотрительная надежда на себя
Документы, которые предоставил Андрияхин, позволяют установить, какими именно акциями владел клиент, считает Магомед Газдиев, партнер правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры». «Они, разумеется, являются относимыми и допустимыми доказательствами и в деле о банкротстве финансовой организации, и в соответствующей процедуре, которая ведется надлежащим образом», – отметил он.
Управляющий партнер компании Алексей Николаев рекомендует клиентам подобных организаций запрашивать брокерские отчеты хотя бы раз в месяц – они помогут доказать владение акциями и размер требований при банкротстве брокера. Не лишним будет иметь еще и выписку из реестра акционеров или выписку по счету депо, которые содержат ФИО владельца, номер его лицевого счета, количество ценных бумаг и другую информацию. Такие выписки предоставляются держателем реестра по требованию владельца ценных бумаг, объясняет юрист АБ Дмитрий Шевченко.
Эксперты также отметили критику ВС в адрес управляющего. Непередача руководителем всей или части документации должника не должна оправдывать попустительское отношение к выполнению возложенных на управляющего обязанностей, уверен Шевченко.
Самый важный вывод, который ВС не мог отразить более явно, чем это уже сделано в определении, состоит в том, что спасение кредиторов в процедуре несостоятельности – дело рук самих кредиторов. А надежду на арбитражного управляющего или усмотрение суда пусть оставит всяк вступающий в дело о банкротстве.