Должник обязан стремиться рассчитаться с кредиторами, насколько это возможно. Поэтому суды учитывают действия должника перед банкротством или уже во время процедуры. И оценивают его «добросовестность», которая может толковаться судами по-разному. При этом нужно ориентироваться на поведение должника в целом. Суду необходимо разбираться в таких моментах самостоятельно, даже если сами стороны не акцентируют на них внимания. На это в апреле обратил внимание Верховный суд.
Самый важный критерий: любые действия должника, которые направлены на то, чтобы не платить кредиторам, даже если такая возможность есть, суды могут истолковать как недобросовестное поведение, объясняет Александра Улезко, руководитель группы по банкротству АБ . Если должник вел себя недобросовестно, его могут не освободить от долгов по итогам процедуры банкротства.
Анализ судебной практики показал, что под «недобросовестностью» суды могут понимать самое разное поведение должника.
Не помог управляющему
Закон запрещает несостоятельному гражданину избавляться от долгов, если его привлекли к уголовной или административной ответственности за неправомерные действия при банкротстве, преднамеренное или фиктивное банкротство. Так произошло в деле № А33-3243/2017. Оксана Бровченко отказалась передать финансовому управляющему свои банковские карты. За это АС Красноярского края привлек ее к «административке» по ч. 7 ст. 14.13 КоАП. Суд решил, что она «воспрепятствовала деятельности управляющего», и вынес ей предупреждение. Из-за этого три инстанции признали, что должница вела себя недобросовестно, и не стали списывать ее долги по итогам банкротных процедур.
Чтобы не оказаться недобросовестным, должник обязан всячески сотрудничать с финансовым управляющим, не допуская злоупотреблений.
А в деле № А82-14038/2016 должницу Маргариту Малышеву не освободили от долгов по другой причине. Она не предоставила управляющему никаких документов: ни сведений о кредиторах и должниках, ни информации о банковских счетах, ни данных о своих доходах. Кроме того, Малышева вообще не приходила в суды на заседания по своему делу. При этом она продала квартиру и машиноместо, и денег от их продажи хватило бы на оплату требований кредиторов. Но деньги она не передала. Суды решили, что в таком случае освободить Малышеву от долгов нельзя.
Набрал долгов
Распространенная ситуация: чтобы расплатиться с уже существующими долгами, человек набирает новые. Но не всегда такое поведение суды оценят как недобросовестное.
В деле № А40-41410/2016 основными кредиторами Алексея Рябцева оказались другие граждане, его знакомые. Он продолжал брать у них в долг миллионы рублей, хотя знал, что не сможет вернуть деньги. При этом он даже не платил и по старым займам. Кроме того, он также скрыл от управляющего информацию о нескольких своих кредиторах и о том, что у него есть автомобиль. Суды признали такое поведение недобросовестным и не стали списывать долги.
А вот в банкротстве Сергея Киреева ситуация была другой: его основными кредиторами были банки. В 2012 году он взял крупный кредит, в 2015 — еще несколько. Три инстанции признали такое поведение недобросовестным, ведь Киреев наращивал свои долги без возможности их погасить, а также отказался заключать с банками мировое соглашение. Но Верховный суд обратил внимание, что в этом деле не было выявлено признаков преднамеренного банкротства.
Кроме того, при получении кредитов должник предоставлял банкам полные и достоверные сведения о своем финансовом состоянии. А прекращение расчетов с кредиторами произошло по «объективным причинам»: из-за снижения зарплаты на 30%. Судьи экономколлегии признали его поведение неразумным, но не увидели в нем недобросовестности. А неразумное поведение не должно быть поводом для неосвобождения гражданина от долгов (дело № А41-20557/2016).
Если кредитором выступает банк, то поведение гражданина по принятию на себя обязательств, превышающих его активы, не может быть истолковано как «недобросовестное». Банк как профессиональный субъект оборота должен сам проводить проверку гражданина.
При этом если гражданин набрал кредитов, предоставив недостоверные сведения о своем положении, его от долгов не освободят, обращает внимание Улезко. В деле № А40-142506/2016 Никита Коршунов брал кредиты, предоставляя банкам «липовую» справку о своих доходах. Арбитражный суд Московского округа признал такое поведение недобросовестным, и в итоге АСГМ не стал освобождать должника от обязательств по итогам процедур.
Спрятал имущество
Часто должники в преддверии банкротства начинают «прятать» свое имущество от кредиторов. Что-то продадут, что-то подарят своим родственникам. Но так делать нельзя, и Верховный суд в апреле это подтвердил.
В 2008 году Александр Михайлов начал работать в «Инвестгазпроме». Почти сразу он договорился с работодателем о покупке авто в долг. Компания купила сотруднику УАЗ Патриот за 700 000 руб., а деньги оформила под 2% годовых. Стороны договорились, что сумму Михайлов должен вернуть до 2014 года. Деньги должны были удерживать из его зарплаты. Но сотрудник предпочел не выплачивать долг, а спустя всего три дня после перевода денег уволился.
Деньги в итоге взыскали через суд, но и после этого Михайлов не стал возвращать их. Он продал автомобиль, а еще подарил свою долю на земельный участок и квартиру своей супруге. В процедуре банкротства управляющий оспорил эти сделки, и имущество вернулось в конкурсную массу. Но денег для оплаты всех долгов не хватило. При этом суды трех инстанций все равно решили освободить Михайлова от долгов (дело № А72-18110/2016).
Экономколлегия рассмотрела спор и решила, что суды не исследовали изначальное поведение Михайлова. Долг у него образовался из-за того, что он взял у работодателя заем, обещал вернуть деньги, но тут же уволился. Только это позволяет усомниться в добросовестности должника и не освобождать его от обязательств, отметил ВС. Но в случае Михайлова нижестоящие инстанции закрыли глаза и на другие злоупотребления с его стороны: после взыскания денег через суд он сразу продал машину и подарил жене земельный участок и долю в квартире.
При новом рассмотрении дела Арбитражный суд Ульяновской области учел эти обстоятельства и решил не списывать с Михайлова долги по завершении банкротства.
Отказался от наследства
Интересное решение по банкротному спору несколько лет назад вынес Арбитражный суд Северо-Кавказского округа. Безработный Иван Неретин, имея долг перед своим знакомым, в 2011 году отказался от наследства, а через год взял несколько кредитов. В 2016 году суд признал Неретина банкротом. Три инстанции, которые поддержал и ВС, расценили его поведение при отказе от наследства как недобросовестное. Таким образом он попытался уклониться от погашения долгов. В итоге долги с него не списали (дело № А53-1344/2016).
По мнению Александры Улезко, это разбирательство — яркая иллюстрация того, что «автономия воли» гражданина в случае возбуждения банкротства ограничена. И любые действия и даже бездействие, которые потенциально повлекут за собой уменьшение конкурсной массы, расценят порой как недобросовестные. Эксперт предполагает, что практика может продолжить развиваться не в пользу должников и суды по такой логике начнут признавать «недобросовестным» неподачу потенциально выигрышного иска в суд или отказ от него. Ведь гражданин мог бы выиграть спор, и за счет полученных денег пополнилась бы конкурсная масса.