Крах банка и покупка квартиры
1 августа 2016-го ООО «Новогритинский» продал Ольге Ивановой две квартиры, а спустя месяц еще две. Иванова подарила активы детям, заплатив за них в общей сложности 13,6 млн руб. И у покупательницы, и у застройщика был открыт счет в «Промышленном энергетическом банке», где еще с 25 июля действовали ограничения на осуществление расчетов. Оплата шла по этим счетам и на основании предварительных договоров купли-продажи — основные стороны заключили позже.
5 августа у «Промэнергобанка» отозвали лицензию, а в октябре того же года его признали банкротом. Переводы от «Новогритинского» признали недействительными, и общество включилось в реестр кредиторов банка.
После банкротства «Новогритинского» арбитражный управляющий Александр Кируша решил оспорить продажу четырех квартир. Арбитражный суд Вологодской области решил, что в результате сделок должник потерял имущество, а вместо оплаты фактически получил неликвидное право требования к банку-банкроту. При этом суд выяснил, что Иванова знала о финансовых сложностях банка. На это указывает обвинительный приговор по уголовному делу Ивановой: из него следует, что женщина была в сговоре с сотрудниками банка, знала о наличии в банке финансовых трудностей и не имела фактической возможности распорядиться деньгами со своего счета, потому что у банка их фактически не было.
В итоге сделки купли-продажи и дарения были признаны недействительными, а квартиры указали вернуть в конкурсную массу.
Другую позицию заняла апелляция. 14-й ААС отказала управляющему: тот, по мнению суда, не доказал несоответствие между установленной в договорах ценой квартир и их рыночной стоимостью. Такого же мнения оказалась кассация. Из обвинительного заключения по уголовному делу не следует, что действия должника и Ивановой по заключению оспариваемых договоров купли-продажи были недобросовестными и направленными на причинение вреда имущественным интересам кредиторов, решили суды.
Кроме того, судьи проверочных инстанций указали, что нужно было сперва оспорить сделки по оплате квартир, а уже потом требовать их возврата.
Все знала, но все равно сделала
После этого управляющий обратился в Верховный суд. Он настаивал, что сделку нужно отменить. Иванова знала об ущемлении интересов кредиторов должника при совершении сделки, уверен Кируша. Апелляция и кассация не обратили внимание, что Вологодский областной суд не признал женщину добросовестным покупателем квартиры, потому что сделка не была возмездной.
3 марта дело № А13-12911/2018 рассмотрела экономколлегия ВС. Председательствовала в процессе судья Ирина Букина, позицию управляющего представлял юрист Максим Кутузов, а интересы Ивановой и ее дочери Полины, которые также участвовали в заседании, представляла Виктория Разгуляева.
Кутузов рассказал, что Иванова была ВИП-клиентом банка и точно знала, что вскоре организация лишится лицензии. У нее были деньги на счетах, чтобы расплатиться за квартиру, но к моменту совершения сделки денег не было у самого банка, поэтому никаких реальных денежных операций не было. По сути, женщина просто передала свои права требования к банку и получила за это ликвидное имущество — квартиры. Юрист считает, что если ВС подтвердит позицию апелляции и кассации, то такая практика вывода денег из неплатежеспособного банка будет формально разрешена.
По мнению Разгуляевой, то, что сделки попали в период подозрительности, никак не опровергает факта, что деньги со счета Ивановой были перечислены. «Я заплатила за эти квартиры, обратно деньги мне не вернулись», — подчеркнула сама Иванова. Денис Капкаев поинтересовался у Ивановой, почему она сразу после заключения договоров купли-продажи подарила имущество своим детям. Женщина объяснила, что это изначально и была ее цель — обеспечить родных жильем.
«Тройка» под председательством Букиной отменила постановления апелляционного и кассационного судов и «засилила» решение АС Вологодской области. Поэтому Иванова и ее дети вернут все квартиры в конкурсную массу застройщика.
ВС разрешил не оспаривать оплату
При разрешении подобных споров суду следует оценивать добросовестность контрагента должника, обратил внимание ВС в мотивировочной части. Для этого нужно было сопоставить поведение Ивановой с поведением и действиями абстрактного среднего участника хозяйственного оборота, действующего в той же обстановке разумно и осмотрительно. Стандарты такого поведения, как правило, задаются судебной практикой на основе исследования обстоятельств конкретного дела и мнений участников спора. Существенное отклонение от стандартов общепринятого поведения подозрительно и в отсутствие убедительных доводов и доказательств о его разумности может указывать на недобросовестность контрагента должника.
Действия [Ивановой] выходят за рамки стандарта добросовестного и разумного поведения при совершении сделок по приобретению недвижимого имущества, а должник [«Новогритинский»] не мог не знать об отсутствии встречного предоставления.
Иванова получила квартиры без какой-либо оплаты и причинила вред кредиторам «Новогритинского», поэтому она должна вернуть их в конкурсную массу, подчеркнул ВС. А кроме того, для признания недействительными договоров купли-продажи в данном случае нет необходимости оспаривать банковские операции. Сами «платежи» нужно оценивать наряду с другими доказательствами без их оспаривания, подчеркнули судьи.
Специфичное, но полезное определение
Решение является положительным для правоприменения, хотя ВС и не предложил новых позиций, говорит генеральный директор юридического бюро Павел Герасимов. «Суд в очередной раз указывает нижестоящим инстанциям на недопустимость формального подхода к оценке доказательств, необходимость принимать во внимание и оценивать любые, в том числе косвенные, доказательства», — объясняет эксперт.
Такие сделки по переоформлению квартир в собственность детей раньше часто встречались на рынке, да и сейчас некоторые люди «по старинке» пытаются таким образом замаскироваться. Позиция ВС по этому вопросу, возможно, еще больше сократит число сделок такого рода.
Адвокат ЮРКОМКомпани Регина Зиновьева оценила формулировки определения о признании добросовестности или недобросовестности одного из участников процесса. В этом деле ВС применил метод сравнения с неким эталоном, то есть с абстрактным клиентом: как бы повел себя среднестатистический добросовестный человек в похожих обстоятельствах. «Выстроенную модель надлежит сравнить с тем, что фактически сделал человек. И если расхождений чересчур много, то есть действия «выходят за рамки стандарта добросовестного и разумного поведения при совершении сделок по приобретению недвижимого имущества», то суд вправе заподозрить неладное, объясняет эксперт.
А по мнению старшего юриста правового бюро Анны Сулимы, это дело имеет слишком много нюансов, которые присущи только ему. Поэтому опираться на него в других делах будет затруднительно. «Вряд ли найдется спор со столь похожими обстоятельствами, а без аналогичной цепочки при доказывании баланс вполне может сместиться в пользу ответчика по сделке», — отмечает она.