Весной 2022 года в России резко ухудшилась ситуация с логистикой. Виной тому, среди прочего, стало усиливающееся санкционное давление. Так, в марте крупнейший контейнерный перевозчик Maersk из Дании объявил о фактическом прекращении работы в России, пишет «Фонтанка». Уход с российского рынка компания объяснила желанием обеспечить безопасность сотрудников. Перестали работать в РФ и другие мировые перевозчики, в том числе французская CMA CGM и MSC из Швейцарии, передает «Интерфакс».
В марте премьер-министр Михаил Мишустин заявил, что проблемы с поставкой зарубежных товаров поможет решить параллельный импорт. Но частичная мобилизация этот, уже налаженный, механизм нарушила. Сотрудники фирм, занявшие нишу поставщиков по параллельному импорту, стали получать повестки. Последовал дефицит кадров и теперь есть угроза, что такие фирмы закроются.
Еще одним отголоском СВО в логистике стал теракт на Крымском мосту. Случившееся сперва парализовало, а потом надолго затруднило поставки на полуостров.
Эффект мобилизации
С 21 сентября по 28 октября в России проходила частичная мобилизация. За это время для участия в СВО призвали 300 000 человек. Значительную часть из них составили водители, ведь их военно-учетная специальность была в приоритете, передает правительственный портал Объясняем.рф.
Минобороны сообщило, что в рамках частичной мобилизации с одного предприятия призывали не больше 30% сотрудников. Но, как показала практика, даже такое количество затруднило работу компаний. Так, в Воронеже мобилизовали 62 маршрутчика из 13 местных компаний-перевозчиков, передает «Мое! Online». Из-за этого в городе ухудшилось транспортное обслуживание. А в Забайкалье в подрядных компаниях регионального оператора по обращению с ТКО под мобилизацию попали 23% военнообязанных водителей, пишет ChitaMedia. В регионе появились трудности с вывозом мусора.
«Коммерсант» выяснил, что частичная мобилизация негативно скажется и на поставках в Россию товаров через механизмы параллельного импорта. В первую очередь это коснется электроники (телевизоры, смартфоны, ноутбуки) и химии (удобрения, эфирные масла, взрывчатые вещества). Дело в том, что сейчас в России параллельным импортом занимаются в основном небольшие компании и ИП. Из-за дефицита кадров в результате мобилизации сотрудников они могут уйти с рынка.
Еще в начале мобилизации о ее возможных негативных последствиях говорил глава национальной ассоциации грузового автотранспорта «Грузавтотранс» Владимир Матягин. Как пишет Quto.ru, в сентябре он обратился в Госдуму и к президенту Владимиру Путину с просьбой запретить мобилизацию водителей грузовиков. Матягин отметил, что из-за нехватки водителей простаивают автомобили, а у транспортных компаний копятся кредитные и лизинговые обязательства. Если не ввести бронь для сотрудников логистических компаний, в России возможен коллапс в сфере грузоперевозок.
«Есть риск, что скоро возить товары будет некому и не на чем. Водителей забирают, оперативно найти им замену не получается, автомобили простаивают, а у транспортных компаний копятся кредитные, лизинговые обязательства. Эта проблема и сподвигла меня обратиться к главе государства. Руководство страны должно помогать, а не вставлять палки в колеса. Нельзя бизнес оставлять один на один с контрагентами и кредиторами, предприниматели не виноваты, что сложилась такая ситуация», — подчеркнул Матягин.
Глава «Грузавтотранса» добавил: если утечка кадров продолжится, многие транспортные компании уйдут с российского рынка. Правда, власти к Матягину не прислушались и дальше предложения эта инициатива не зашла.
В октябре российское правительство поручило АО с участием государства не штрафовать поставщиков при нарушении условий по госконтрактам, если они допущены из-за частичной мобилизации, передает РБК. Согласно директивам, которые подписал первый вице-премьер Андрей Белоусов, компании должны дать поставщикам возможность изменить условия контрактов: например, продлить сроки исполнения договора, если из-за мобилизации водителей задерживается доставка товаров.
А вот в отношении частного бизнеса таких инициатив не было, хотя он сталкивается с теми же проблемами. «Фактически бизнес несет финансовые риски в виде выплаты неустоек, пени и штрафов, а еще возмещения убытков, причиненных своему контрагенту из-за просрочки доставки груза. К тому же, есть репутационные риски в виде разрыва деловых отношений», — рассказывает партнер Рафаэль Фахрутдинов.
Крымский мост и новые территории
На договор, заключенный в таких условиях, положения закона о форс-мажоре распространяться не будут. Поскольку такая сделка несет предпринимательский риск. Соответственно, угроза неисполнения договора велика, а ответственность за неисполнение обязательств наступит в полном объеме. В подобной ситуации мало кто отважится заключить договор.
Фахрутдинов добавляет, что большие сложности с перевозками по новым территориям возникнут, если использовать транспорт в лизинге: «Если лизингодатель узнает, что транспорт следует через новые территории с повышенным риском и без страховки, то может воспринять это как нарушение договора лизинга».
Дело в том, что до 1 января 2024 года в ЛДНР не применяется законодательство РФ об ОСАГО. А в договор лизинга часто добавляют условие о том, что страховую компанию должен одобрить лизингодатель. Поэтому отказ от страхования или заключение договора с компанией без согласования может стать основанием для одностороннего расторжения контракта, отмечает Фахрутдинов.
Выйти из этой ситуации можно, получив так называемый «полис ОСАГО ДНР» или «полис КАСКО ДНР», отмечает эксперт. Эти документы выдаются на новых территориях и действуют только там. Но не все перевозчики готовы нести дополнительные расходы на страхование ради нескольких рейсов.
Как пострадали обычные люди
Из-за сложившейся ситуации пострадал не только бизнес, но и физлица. Так, жительница Симферополя рассказала «Крымской газете», что доставка заказанного ею через «СДЭК» товара сильно задержалась: «Мой груз встал в сортировочном центре в Краснодаре. На таком этапе он стоит с 12 октября. Оператор предупредил, что задержка отправки по направлению в Крым ориентировочно до 23 октября. Забрать его, чтобы отправить почтой России в Крым, не представляется возможным, так как он уже собран к отправке».
Согласно ст. 23.1 закона «О защите прав потребителей», если покупатель предварительно оплатил товар, то в договоре купли-продажи должен быть указан срок его доставки. В случае просрочки продавец обязан передоговориться с покупателем на новый срок или вернуть деньги. Еще человек может потребовать возмещения убытков. Например, если ему пришлось купить товар у другого продавца по более высокой цене.
Если предварительной оплаты не было или она была частичной, товар может быть доставлен в разумный срок. При его определении учитывается расстояние, вид транспорта, специфика доставки и даже текущая геополитическая ситуация, отмечает юрист Софья Волкова.
Покупатель, который считает, что его права были нарушены, может обратиться с претензией к продавцу. Если требования не выполнены в добровольном порядке, то следует подавать иск в суд. Здесь, помимо прочего, можно потребовать неустойку в размере 0,5% от суммы предварительной оплаты товара за каждый день просрочки. Но истцу придется доказать, что продавец мог предвидеть наступившие обстоятельства или поставить товар даже в текущих условиях. Еще нужно доказать наступление ущерба и что убытки наступили именно из-за неисполнения продавцом обязательства.
Форс-мажор: когда не него можно сослаться
Избежать ответственности за непоставку товара из-за мобилизации поможет форс-мажор (п. 3 ст. 401 ГК). Правда, пока это касается только госзакупок. Правительство приняло постановление, согласно которому в отношении госконтрактов мобилизация может считаться обстоятельством непреодолимой силы. Если из-за призыва исполнение обязательств по таким контрактам стало невозможным, стороны могут пересмотреть их сроки, стоимость и другие существенные условия. В таком случае поставщик не будет считаться недобросовестным и с него не взыщут штрафы и пени (подробнее читайте в статье Мобилизация как обстоятельство непреодолимой силы).
Партнер Василий Малинин считает, что такой же механизм стоит предусмотреть для всех компаний. Но тогда нужно установить предельную долю мобилизованных сотрудников, при превышении которой можно признать форс-мажор.
При этом сами по себе факты частичной мобилизации в РФ и теракта на Крымском мосту не могут автоматически признаваться форс-мажором, отмечает юрист Вячеслав Климов. Он поясняет, что должнику следует доказать причинно-следственную связь между форс-мажором и неисполнением обязательства по сделке, а еще, что договор был заключен до наступления форс-мажора. В противном случае придется возмещать убытки.
Фахрутдинов подчеркивает, что все зависит от деталей конкретных соглашений. Важно доказать, что мобилизация существенно задела интересы предприятия и оно не могло преодолеть сложившуюся ситуацию.
Поставщикам сейчас проще доказать, что они не могли предвидеть обстоятельства, из-за которых случилась просрочка. Другой подход негативно повлияет на уровень деловой активности: предприниматели будут отказываться от заключения договоров из-за непредсказуемости боевых действий.
Практика показывает, что мобилизацию в других странах российские суды признают форс-мажором. Так, в деле № А40-271040/2021 АСГМ указал, что невозможность исполнения условий договора обусловлена введением военного положения и всеобщей мобилизации в Армении. А вот о СВО на Украине суды принимают противоречивые решения. Например, в деле № А40-150022/2022 АСГМ посчитал военную операцию и последовавшие за ней санкции форс-мажорными обстоятельствами. Но АС Нижегородской области отказался это делать и указал, что «лица, занимающиеся предпринимательской деятельностью, несут дополнительный риск, отвечают за неисполнение ими обязательств, связанных с предпринимательской деятельностью, и в том случае, когда нарушение обязательства произошло при обстоятельствах, от них не зависящих» (дело № А43-23405/2022).
Управляющий партнер Владислав Варшавский напоминает, что даже если суд признает наличие форс-мажора, то поставщику все равно придется доставить товар, когда непреодолимые обстоятельства исчезнут. Решение суда лишь освобождает его от ответственности за ненадлежащее исполнение. Эксперт отмечает: стороны могут заключить допсоглашение, которое предусматривает другой порядок исполнения обязательств или продлевает сроки. Еще Варшавский считает, что практика по таким делам будет схожа с той, которая была во времена пандемии: в каких-то делах убытки взыскивались, а в каких-то были отказы со ссылкой на предпринимательский риск.
Что касается взрыва на Крымском мосту, то Фахрутдинов считает, что это происшествие сложно приравнять к форс-мажору. Ведь у поставщиков есть возможности для доставки груза. Тот факт, что они сильно затруднены, в этом случае не имеет значения. Противоположного мнения придерживается ведущий юрист Европейской Юридической Службы Александр Спиридонов. Он считает, что раз взрыв расценен властями как теракт, то задержки в доставке груза относятся к форс-мажору. А мобилизация этим критериям не соответствует и бизнес не вправе рассчитывать на снохождение контрагента в связи с отсутствием или недостатком персонала, в том числе и водителей.
Что делать бизнесу
Ибрагимова отмечает, что из-за сложившейся в России ситуации страдают все: от производителя до конечного потребителя. Поэтому убытки неизбежны. Несмотря на это, сторонам договора поставки нужно действовать добросовестно.
Ибрагимова добавляет, что при заключении договора поставки стороны могут самостоятельно определить основания освобождения от ответственности. Можно указать конкретный перечень обстоятельств, которые будут считаться форс-мажором, и даже предусмотреть возможность расширения такого списка.
Фахрутдинов предупреждает: поставщик может отказаться выполнять свои обязательства по договору, если это прямо прописано в договоре (дело № А40-282187/2021, дело № А75-1181/2019). Еще один вариант — расторгнуть договор, если его условия не соблюдает покупатель.
Сейчас бизнес старается договариваться, ведь все понимают, что реальной вины контрагента в срыве сделки может и не быть. У такого подхода есть прагматическая сторона — проще договориться и понять, как работать дальше или получить часть возмещения, чем годами судиться.