Банкротство в Верховном суде: освобождение от долгов и очередность неустойки

Иностранные юристы в помощь управляющему

Практика последних лет все сильнее ограничивала право управляющего на привлечение сторонних специалистов, констатирует советник Orchards Orchards Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (корпоративные споры) группа Арбитражное судопроизводство (крупные коммерческие споры: high market) группа Банкротство (споры mid market) группа Недвижимость, земля, строительство (споры) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Ритейл, FMCG, общественное питание группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Экологическое право группа Антимонопольное право группа Интеллектуальная собственность (консультирование) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (mid market) группа Фармацевтика и здравоохранение (фармацевтика) группа Частный капитал Профайл компании × Вадим Бородкин. Но в деле № А40-153465/2016 о банкротстве москвича Дмитрия Барченкова его финансовый управляющий выиграл в Верховном суде спор о привлечении к процедуре иностранных юристов.

Управляющий Олег Клемешов успешно оспорил несколько сделок с недвижимостью. Первая из них касалась недвижимости банкрота в Германии, где его супруга за €1,5 млн продала недвижимость в Мюнхене. Во втором случае речь шла об активах в Испании за €1,8 млн, которые перешли в собственность к отцу жены Барченкова. Российские суды применили реституцию по обоим спорам, но в немецком эпизоде не обязывали покупателя вернуть имущество.

Чтобы продать недвижимость и пополнить деньгами конкурсную массу, Клемешов решил прибегнуть к помощи зарубежных юристов. Кредиторы с этим согласились, а суды — нет: они сослались на профессионализм арбитражного управляющего, который должен обладать знаниями для проведения заграничных мероприятий по возврату активов. Клемешов ничем не подтвердил сложность и объемы работы, для которой он решил привлечь иностранцев.

Экономколлегия подчеркнула: статус арбитражного управляющего как профессионального антикризисного менеджера не предполагает знание иностранного права. Кроме того, во многих юрисдикциях к правосудию допускают только местных специалистов. В такой ситуации судам прежде всего нужно выяснять, в какую сумму обойдутся услуги зарубежных юристов, оценить вероятность успешной продажи имущества и потенциальную прибыль конкурсной массы. 

А еще ВС разрешил управляющим отступать от порядка продажи имущества, установленного законом «О банкротстве», если это поможет извлечь максимальную прибыль от продажи иностранных активов. «В качестве такого варианта Верховный суд между строк указывает на возможность реализации актива путем использования иностранных интернет-сервисов», — объяснял Бородкин.

Свобода от долгов

По результатам банкротных процедур в отношении Елены Щеголевой три инстанции отказались применить правило об освобождении должника от исполнения обязательств. Суды обвинили должницу в недобросовестности: она продолжала брать кредиты незадолго до банкротства, хотя ее ежемесячный доход был ниже регулярных обязательств. И новые займы Щеголева не тратила на оплату старых (дело № А05-11/2021).

Верховный суд с таким подходом не согласился. Принятие на себя непосильных обязательств не мешает освобождению от долгов по итогам банкротства. Для применения этого правила нужно доказать не неразумность, а недобросовестность должника.

К тому же банки сами соглашались выдавать новые кредиты Щеголевой, хотя имели все возможности проверить ее финансовое положение. Если они этого не сделали, виноваты только они сами. Поэтому ВС отменил решения нижестоящих судов и освободил должницу от дальнейшего исполнения обязательств.

Обоюдное банкротство

В октябре ВС продолжил развивать практику по спорам, когда с требованием в реестр заявляется обанкротившаяся компания, — подробно об этой проблеме мы писали в материале «Ты банкрот, и я банкрот: как суды ищут баланс интересов».

В 2016 году «Мечел-Транс» заключил договор поставки с Новоорловским горно-обогатительным комбинатом на 120 млн руб. В деле о банкротстве этого предприятия сделки признали притворными: по версии судов, они прикрывали предоставление крупного займа. Платежи «Мечел-Транса» комбинату признали сделкой с предпочтением и отменили, после чего судьи применили последствия ее недействительности: Новоорловский обязали вернуть деньги. На тот момент обе компании уже находились в банкротстве.

В феврале 2021-го «Мечел-Транс» попросился в реестр кредиторов комбината. В этом споре нижестоящие суды пришли к выводу: вернуть средства должнику, когда контрагент сам находится в банкротстве, можно только через включение требования в реестр, а не путем реального возврата имущества (дело № А53-32531/2016).

ВС подчеркнул: кредитор по восстановленному требованию должен осуществить возврат в конкурсную массу должника имущества, полученного по сделке. А право кредитора-банкрота на предъявление такого требования не может возникнуть раньше возврата имущества в конкурсную массу должника. Исполнение судебного акта в части применения последствий недействительности сделки возможно исключительно путем включения требования «Мечел-Транса» в реестр требований Новоорловского горно-обогатительного комбината и его «постепенного пропорционального погашения».

Очередность залоговой неустойки

В деле о банкротстве Юлии Малаховой с торгов почти за 11 млн руб. продали ее квартиру. Имущество находилось в залоге у «Московской залоговой компании» (МЗМ), за которой суды также признали право на 13,3 млн руб. неустойки. 

Продажа жилья не позволила покрыть это требование полностью. Поэтому юристы МЗМ попросили, чтобы его требование о неустойке имело приоритет над другими в пределах 80% дохода от продажи залоговой квартиры (дело № А40-202743/2018). Суды подтвердили возможность отступления от очередности, только бы соблюдалось «правило 80%».

Верховный суд их решения отменил. Требования МЗК о неустойке нужно оплачивать только после оплаты всех требований третьей очереди. При этом «штрафное» требование кредитора имеет залоговое преимущество перед удовлетворением необеспеченных требований других кредиторов по взысканию финансовых санкций. 

Банкротство оплатит учредитель

Если у несостоятельной компании нет средств на финансирование банкротства, то заплатить должны его учредители. На это Верховный суд указал в деле о банкротящегося ООО «Тэвос», которое от лица компании инициировал его единственный учредитель и руководитель Дмитрий Финоженков (дело № А05-14088/2018). 

Именно из-за того, что формально банкротство возбудили по просьбе самой компании, суды отказались взыскать с Финоженкова вознаграждение для арбитражного управляющего. Они указали, что заявитель по делу не давал добро на финансирование процедуры. «Взыскание непогашенного требования с учредителя должно происходить путем привлечения его к субсидиарной ответственности», — согласились три инстанции.

Экономколлегия в своем определении отметила: если у должника нет средств оплатить банкротство, расходы можно отнести на учредителей — они оплачивают процедуры в силу своего статуса. Это не связано ни с подачей заявления о банкротстве, ни с тем, принято ли решение о ликвидации должника и создании ликвидационной комиссии. ВС признал ошибочными и выводы судов о привлечении руководителя к субсидиарной ответственности в такой ситуации. Ведь она подразумевает вину учредителя, а если участник сам не оплачивает судрасходы, то это не образует состава нарушения, который влечет субсидиарку, подчеркнули судьи.

Позиция нижестоящих судов ставила в неблагоприятное положение управляющих, отметила юрист правового бюро Олевинский, Буюкян и партнеры Ирина Колосова. Если бы такая практика закрепилась, то управляющие перестали бы браться за дела, где заявитель — должник и нет согласия учредителей на финансирование процедуры. Тогда появилась бы возможность переложить траты на управляющего, разъяснила эксперт.

• Банкротство
• Верховный суд РФ
• Экономколлегия ВС