Законодательство об ООО устанавливает ограниченный перечень случаев, когда доля участника может быть выкуплена обществом (ст. 23 закона «Об ООО»). Наиболее распространенные ситуации на практике: предъявление участником требования о выкупе при принятии на общем собрании решения о совершении крупной сделки или об увеличении уставного капитала, выход или исключение участника. При выкупе участнику выплачивается действительная стоимость доли. И с ее определением как у самих бизнес-партнеров, так и у судов, рассматривающих их споры, часто возникают трудности.
Как считают
Действующий порядок определения действительной стоимости доли участника ООО установлен абз. 2 п. 2 ст. 14 закона «Об ООО» и приказом Минфина от 28.08.2014 № 84н. В основе процедуры лежит определение доли в чистых активах фирмы, пропорциональной доле выбывающего участника, поясняет Игорь Мельников, советник КА
Основой для расчета служит бухгалтерская отчетность организации. Причем дата отчетности зависит от конкретных обстоятельств:
- При невозможности отчуждения доли участником или совершении компанией крупной сделки применяется отчетность за последний отчетный период, предшествующий дню обращения участника с требованием о выкупе.
- При исключении участника из общества используется отчетность, предшествующая дате вступления в законную силу решения суда об исключении.
- При переходе доли к наследникам или правопреемникам применяется отчетность за последний отчетный период, предшествующий дню смерти участника, дню завершения реорганизации или ликвидации юридического лица либо дню приобретения доли на публичных торгах.
- При выходе участника по собственному заявлению расчет производится на основе отчетности за последний отчетный период, предшествующий дате перехода доли к фирме.
Проблема заключается в том, что балансовая стоимость активов, учитываемая по методике Минфина для определения действительной стоимости доли, часто не отражает их реальную рыночную стоимость, продолжает Мельников. Особенно это характерно для недвижимости, подчеркивает эксперт, которая может учитываться на балансе по фактической стоимости сооружения или приобретения. «Если в активах «сидит» недвижимость, ни стороны спора, ни суд не удовлетворятся балансовой стоимостью. Действительная стоимость доли будет определяться по результатам экспертизы, иногда даже не одной», — подтверждает партнер Мария Кукла.
Кроме того, бухгалтерский учет также зачастую совершенно не учитывает стоимость нематериальных активов: репутации, бренда и интеллектуальной собственности компании.
Как указано в постановлении Президиума Верховного суда по делу № А26-10819/2012, при возникновении спора о размере действительной доли участника суд должен установить рыночную стоимость активов компании. Суды часто опираются на этот критерий, стремясь обеспечить справедливую компенсацию участнику, покидающему фирму, признает старший юрист практики корпоративного права Мария Тимофеева. Постановление Президиума ВС стало поворотным пунктом в практике и позволило более справедливо оценивать стоимость доли, особенно в случаях, когда балансовая стоимость активов существенно отличается от рыночной.
Проблемные вопросы при определении стоимости доли
Но определение рыночной стоимости не единственная проблема, с которой сталкиваются суды в подобных спорах. Не менее важным вопросом стали корректировки бухгалтерской отчетности. Кукла обращает внимание на недавнее решение по делу № А40-194670/2021. Участник с долей 30% в 2020 году вышел из общества. Возник спор о действительной стоимости доли. Суд первой инстанции взыскал с компании в пользу участника 42 млн руб., исходя из корректировок, внесенных в отчетность в 2021 году (к моменту рассмотрения дела). Апелляционный суд увеличил сумму до 98 млн руб., посчитав, что действительная стоимость должна определяться по отчетности за прошлый год в том виде, в котором она существовала на момент выхода участника.
ВС в определении по этому делу указал, что корректировки бухгалтерской отчетности необходимо оценивать на предмет их обоснованности и, если они окажутся аргументированными, учитывать их при определении действительной стоимости доли. По мнению эксперта, это решение призвано обеспечить использование наиболее достоверных данных при оценке стоимости доли, даже если эти сведения появились после выхода участника из фирмы.
Нередко после выхода участника общество производит корректировку бухгалтерской отчетности, направленную на уменьшение балансовой стоимости активов общества или увеличение его пассивов. Как правило, суды критически относятся к таким корректировкам и не принимают их в расчет при оценке действительной стоимости доли вышедшего участника.
Есть и проблема учета распределенной прибыли. Cудебная практика допускает уменьшение причитающейся вышедшему участнику действительной стоимости доли на сумму распределенной в пользу такого участника чистой прибыли, отмечает Бородин. Такой подход позволяет избежать двойного учета средств, уже полученных участником, отмечает эксперт, и в качестве примера приводит постановление кассации по делу № А44-3809/2022.
Выбор отчетного периода для определения стоимости доли также бывает предметом судебных разбирательств, обращает внимание старший юрист Татьяна Колодкина. Например, так произошло в деле № А56-109104/2019. Спор дошел до ВС, и экономколлегия указала: если организация составляет промежуточную бухгалтерскую отчетность, то действительная стоимость доли определяется на основании данных промежуточного баланса, предшествующего дате выхода участника. Это решение позволило использовать более актуальные данные при оценке стоимости доли.
Важно принимать во внимание и применение повышающих или понижающих коэффициентов при определении действительной стоимости доли. Корректирующие коэффициенты не подлежат применению напрямую к расчету действительной стоимости доли вышедшего участника. При этом их можно применить при оценке рыночной стоимости активов компании и определении размера ее чистых активов (дело № А21-13887/2022).
Мельников констатирует также существование проблемы манипуляций с датой отчетности. Он приводит в пример дело № А40-248759/2015, которое также дошло до ВС. По результатам его рассмотрения судьи указали: для определения действительной стоимости доли необходимо использовать отчетность за год, в котором участник подал заявление о выходе, даже если запись о переходе доли к ООО была осуществлена в ЕГРЮЛ в следующем году. Это решение направлено на предотвращение злоупотреблений со стороны общества, пытающегося искусственно отсрочить момент перехода доли, объясняет эксперт.
А при невыплате стоимости доли в срок экс-участник может потребовать проценты за пользование деньгами, подчеркивает старший юрист Булат Халилов. Это в 2022 году подтвердил, например, АС Волго-Вятского округа в деле № А43-40192/2020. А двумя годами ранее АС Поволжского округа в деле № А65-28644/2018 признал право участника на отказ от выплаты ему действительной стоимости доли, квалифицировав это как прощение долга.
А вот соглашение между компанией и выходящим участником о действительной стоимости и порядке ее выплаты прямо не предусмотрено законом. Тем не менее в обороте такие соглашения приняты, отмечает Кукла. Судебная практика показывает, что в части размера действительной стоимости такие соглашения действуют, даже если в остальной части содержатся пороки.
Например, в деле № А67-2295/2021 участник с долей 80% подал заявление о выходе. Организация решила выплатить действительную стоимость не деньгами, а имущественным требованием, основанным на договоре подряда. Стороны заключили договор цессии, где определили действительную стоимость доли в 8 млн руб. Затем бывший участник обнаружил, что договор подряда не исполнен и вообще выглядит мнимым. Он подал иск о незаключенности цессии, недействительности подряда и взыскании действительной стоимости в размере 10 млн руб. Суды трех инстанций отказали в признании подряда недействительным из-за сроков давности, но признали цессию незаключенной, так как в ней не было ссылок на акты выполненных работ. При этом в пользу участника взыскали не 10 млн руб., а 8 млн — действительную стоимость, определенную договором цессии.
Как сделать экспертизу точнее
В случае назначения экспертизы важно предоставить специалисту необходимый объем документов компании для проведения оценки, советует партнер практики разрешения споров Юлия Карпова. Поэтому вышедшему участнику необходимо к этому подготовиться и принять меры, чтобы получить документы.
Это можно сделать, запросив документы у фирмы самостоятельно. Ведь даже вышедший из общества участник вправе запрашивать у организации документы, необходимые для определения действительной стоимости доли. Также можно указать в ходатайстве о назначении экспертизы на необходимость представления обществом соответствующей информации. В такой ситуации суд предложит ответчику представить документы, подчеркивает Карпова.
Обычно суды оставляют выбор метода оценки на усмотрение оценщика, который должен в заключении обосновать выбор. При этом отсутствие обоснования вполне может стать причиной для назначения новой экспертизы. Ведь экспертиза предполагает объективный и всеобъемлющий анализ стоимости доли, а неиспользование какого-либо из методов оценки должно быть обязательно объяснено и обосновано самим экспертом.
Законодательные перспективы
В марте Минэкономразвития предложило внести изменения в закон «Об ООО», предоставив выбывающему участнику право на получение рыночной, а не действительной стоимости его доли. Согласно предложению, участники смогут требовать от компании проведения независимой оценки рыночной стоимости их доли, а фирма будет обязана организовать оценку через выбранного им оценщика. Участник должен будет предварительно согласиться компенсировать расходы на оценку, но сможет оспорить ее результаты в суде.
Но, по мнению Мельникова, эта инициатива может создать почву для злоупотреблений. Законопроект не предусматривает обязательного согласования размера вознаграждения оценщика, что может привести к его завышению. Кроме того, компании будут самостоятельно определять, какой объем документов передавать оценщику, что отличается от практики судебной экспертизы, где участник влияет на количество предоставляемой информации.
Мельников также обращает внимание на возможные процессуальные сложности. Он предполагает, что без разъяснений Верховного суда о корпоративном характере таких споров они могут рассматриваться в судах общей юрисдикции по месту нахождения оценщика, а не в арбитражных судах. Это может привести к увеличению числа подобных дел в районных судах по всей России.