Сегодня полномочный представитель правительства в высших судах Михаил Барщевский в Госдуме щедро раздавал рецепты, как усилить независимость российских судей, а также решить другие проблемы судебной системы и разбирательств в целом. У него букет идей: реформа финансирования, перемены в системе рекрутирования и подчинения судей, "пугающая" пошлина, специальная Федеральная служба судебной охраны, а также – в пику "адвокатской монополии" – система сертификатов и лицензий на судебное представительство.
Полномочный представитель правительства в высших судах Михаил Барщевский, выступавший сегодня в Госдуме в рамках цикла лекций "Развитие правовой системы в РФ", которые читают известные юристы, имел основания гордиться собой. Ближе к концу выступления он напомнил, что давно выступал за объединение трех высших судов, его критиковали, но частично реформа сейчас проведена – действует "единый" Верховный суд. А начал Барщевский с темы эмиграции. В 1980-х годах, по его словам, люди уезжали из страны "от тоталитарной системы, от уравниловки, от дефицита, от полного отсутствия свободы слова". Вторая из современных волн эмиграции пришлась на 1990-е, когда Россию покидали из-за "пустых прилавков и непонятной ситуации". А четыре года назад "опять началась большая отъездная волна", говорил Барщевский, причем уезжает так называемый креативный класс. "Я, как мне кажется, понял, в чем дело. У наших людей, особенно среднего класса и выше, нет ощущения, что их защитит суд", – поделился он своими наблюдениями.
Но не в служителях Фемиды, по его мнению, дело. "Конечно, есть неграмотные судьи, но это не основная проблема", – сказал Барщевский. И подкрепил свои слова статистикой, по которой судьи зачастую встают на защиту граждан. По данным Барщевского, 80 % обращений граждан в Конституционный суд удовлетворяется, из 220 дел в Верховном суде РФ в прошлом году по обжалованию актов органов власти удовлетворено 75 %.
Деньги, кадры, председатели
Корень ощущения незащищенности Барщевский видит в зыбкости независимости судьи. Тут есть несколько проблем, а первая – это финансирование судебной системы. По мнению Барщевского, тут стоит воспользоваться европейским опытом, когда ежегодно из бюджета той или иной страны на эту сферу тратится четко определенный процент на период от пяти до 10 лет.
Сегодняшние российские правила, когда сумма затрат на суды не может быть ниже прошлогодней без согласия Всероссийского съезда судей или Совета судей РФ, ему не нравятся. "Каждый год вся судебная система идет на поклон сначала в Минфин, потом в правительство, в Госдуму, чтобы утвердили цифру на их содержание, – вещал с трибуны Барщевский. – Как вы думаете, можно говорить о независимости одной системы, когда ежегодно она должна идти на поклон к двум другим ветвям власти и просить деньги на свое существование? По-моему, довольно трудно".
Вторая проблема – это состав судейского сообщества. "Одна из таких фундаментальнейших вещей, которая необходима нашей судебной системе, – это изменение требований к претендентам в судьи", – говорил Барщевский. Тут он тоже предлагал воспользоваться опытом Европы, где, по его словам, чтобы стать судьей, нужно отработать по три-пять лет адвокатом и прокурором. "Только тогда ты, когда побывал по обе стороны барьера, когда начнешь соображать, где кто как хитрит и химичит, будешь уважаемым лицом", – говорил он. В России все не так. "Попробуйте найти среди [российских судей] бывших адвокатов, да что там адвокатов – прокуроров найдите, – говорил Барщевский. – В основном бывшие милиционеры, следователи, а чаще – секретари и помощники судей".
Но от идеи чистки судейской корпорации он воздержался. "Пополнение, новый кадровый состав должен формироваться только из тех, кто имеет опыт работы по обе стороны судебных баррикад", – считает Барщевский.
Третий пункт судебной реформы от Барщевского – это правила назначения председателей судов. По его мнению, они должны утверждаться, например, Советом Федерации, как судьи Верховного суда или избираться на Пленуме ВС. Нынешний порядок, когда они назначаются указом главы государства, Барщевскому не нравится. "Я лично президенту абсолютно доверяю. Только вы думаете, что это президент лично решает вопрос, кого из председателей судов утвердить, а кого нет? Нет. Начинается процесс с федерального инспектора, работающего [в регионе], потом полпред президента, и вся цепочка пошла", – говорил он. И добавил, что глава суда вряд ли станет ссориться с губернатором, когда его полномочия скоро истекают и ему придется бороться за пост.
Четвертое – это изменение полномочий председателей судов. "Абсолютно необходимо", считает Барщевский, приблизить глав судов к завхозам. "[Председатель] не должен иметь никаких властных полномочий в отношении судей. А сегодня он их имеет. Найдите мне судью, который посмеет, рискнет поссориться с председателем суда. У него через три дня полномочия прекратят!" – убеждал аудиторию Барщевский.
Судьи и силовики
Не нравится ему и покушение силовиков на независимость судей. Он напомнил, что летом 2012-го была принята "маленькая поправочка" в закон, по которой санкцию на оперативно-разыскную деятельность в отношении судьи может дать любой его коллега, а не только из того же региона, то есть разрешение на слежку за московским судьей можно получить и на Камчатке. Служитель Фемиды, может быть, вовсе не коррупционер, развивал свою мысль Барщевский, у него всего лишь есть любовница, но этого вполне достаточно, чтобы на него надавить.
Ситуацию можно было бы изменить, уверен полпред правительства в высших судах. По его мнению, серьезным подспорьем в обеспечении независимости судей и борьбе с коррупцией стала бы Федеральная служба судебной охраны. "Это должен быть силовой орган, подчиняющийся Верховному суду. И только он должен иметь право проводить оперативно-разыскные действия в отношении судей. Именно по его представлению [можно было бы] прекращать полномочия судьи и временно отстранять его от должности. Именно с его подачи возбуждались бы уголовные дела в отношении судей", – описывал Барщевский новую структуру. С другой стороны, она бы смогла преследовать и лиц, пытающихся оказать на суд давление, как административное, так и криминальное, коррупционное. "Если такой орган будет существовать, я думаю, любой взяткодатель побоится даже попробовать к судье подойти. Любой чиновник, будь то губернатор или кто-то еще, побоится по телефону судье позвонить и сказать, что там дело повнимательнее посмотри", – рассуждал Барщевский. И заодно порекомендовал законодателям серьезно ужесточить санкции за любую попытку давления на судей. Для чиновника, по его мнению, это должно быть отстранение от должности, а для депутатов – прекращение полномочий.
Идея "судейской спецслужбы" не нова. О том же примерно говорил, например, бывший председатель ликвидированного Высшего арбитражного суда Антон Иванов три года назад. Однако в том случае, эти рассуждения были реакцией на информацию о том, что в администрации президента якобы готовится закон об ограничении иммунитета судей.
Структура и пошлины
Добиться настоящей независимости судей от чиновником поможет межтерриториальная структура судов первой, апелляционной и кассационной инстанции, считает Барщевский. Потому, по его мнению, суды общей юрисдикции надо перестроить по образцу арбитражных. "[Эта] система избавляет апелляционную инстанцию, как минимум, от давления губернатора и другого любого чиновника областного уровня", – обосновал он свою мысль.
С другой стороны, судьям надо больше времени для работы с делами. Барщевский напомнил, что в стране работает примерно 32 000 судей, на которых приходится около 25 млн процессов, и это ненормально. Рецепт от этой беды у правительственного полпреда тоже есть. "[Надо] сделать так, чтобы госпошлина была не заградительная, но пугающая", – говорил он. А чтобы не нарушить принцип доступности правосудия, надо позволить судьям снижать ее размер. Иначе, по словам, Барщевского, "пенсионерка совсем в суд прийти не сможет".
А если провести такую реформу, то последуют позитивные перемены. "Люди начнут договариваться, начнет действовать институт медиации", – мечтал Барщевский. Кроме того, он предлагал воспользоваться советским опытом – ввести обязательный досудебный претензионный порядок разрешения споров по ряду дел (эти идеи созвучны законодательной инициативе Верховного суда. – "Право.Ru"). Барщевский убежден, что после этого половина споров по делам о защите прав потребителей, спорах о платежах по ЖКХ и налогах будут решаться до суда. "Потому что, если проиграешь в суде, взыщут большую госпошлину", – объяснил полпред правительства.
Новую реформу судебной системы по его рецептам, по мнению Барщевского, "надо принять на вооружение и реализовывать срочно". "Именно судебная система, пользующаяся авторитетом – это залог инвестиционного климата, залог неутечки мозгов. Это один из самых действенных элементов в борьбе с коррупцией", – убежден он.
Суды и адвокатура
Как в начале выступления, когда Барщевский говорил об эмиграции, так и в конце он выбрал роль оппонента уже формирующейся правительственной линии – в вопросе намечающейся реформы судебного представительства. Он согласен, что сейчас в этой сфере "бардак". "Безобразие, неуважение к суду, профанация правосудия", – охарактеризовал ситуацию Барщевский и привел пример, когда в суд по гражданскому делу приходит в качестве представительства человек, имеющий три судимости.
Минюст и адвокатура предлагают объединить нынешних "свободных" юристов под крышей адвокатуры, но Барщевский думает, что "нельзя всех [туда] загонять". По его словам, "уровень сегодняшней адвокатуры – отдельная песня", а выход он видит в появлении судебных сертификатов или лицензий, позволяющих обладателю заниматься представительством по гражданским и арбитражным делам. На их получение, считает он, смогут рассчитывать люди, отвечающие формальным требованиям, как и адвокаты, а также успешно сдавшие квалификационный экзамен.
