7 апреля 1935 года Центральный Исполнительный Комитет (ЦИК) и Совет Народных Комиссаров (СНК) Союза ССР приняли постановление "О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних", вокруг которого и сегодня не прекращается ожесточенная полемика.
В преамбуле к нормативно-правовому акту, подписанному Михаилом Калининым и Вячеславом Молотовым, говорится, что он принят "в целях быстрейшей ликвидации преступности среди несовершеннолетних", для чего ЦИК и СНК постановили в п. 1 привлекать к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания несовершеннолетних, которым на момент совершения преступления – "кражи, причинения насилия, телесных повреждений, увечий, убийства или попытки к убийству" – исполнилось 12 лет.
"Закон, небывалый в истории цивилизованного мира"
Резидент НКВД в Испании Александр Орлов (Лев Фельдин), бежавший в 1938 году в США, опубликовал в журнале "Лайф" серию статей, составивших впоследствии книгу "Тайная история сталинских преступлений" (Orlov A. The Secret History of Stalin"s Crimes. New York, 1953). В ней экс-разведчик не обошел вниманием и постановление "О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних". "7 апреля 1935 года советское правительство опубликовало закон, небывалый в истории цивилизованного мира. Этим законом провозглашалась равная со взрослыми ответственность, вплоть до смертной казни, для детей от двенадцати лет и старше за различные преступления, начиная с воровства, – писал он. – Тот факт, что на восемнадцатом году существования советского государства Сталин решился на введение смертной казни для детей, более ярко, чем другие, говорит о его истинном нравственном облике" (Орлов А.М. Тайная история сталинских преступлений. М.: "Автор", 1991).
Ему в заочном споре возражал канадский ученый Питер Соломон: "В ходе работы с обширными архивными документами не удалось обнаружить примеров приведения в исполнение смертных приговоров [несовершеннолетним]. Только в июне 1936 года руководство органов юстиции информировало Сталина и Молотова об одном инциденте, когда восемь подростков в возрасте от 15 до 18 лет систематически насиловали школьниц под угрозой применения оружия. Судебные власти запрашивали руководство партии и правительства о разрешении судить этих преступников по статье "Бандитизм" (ст. 59-3 УК) и применить смертную казнь по отношению к шестнадцатилетнему главарю банды. Нет документальных свидетельств об ответе Сталина и Молотова на это письмо. Цитированные выше официальные документы того времени позволяют сделать вывод о том, что вожди ответили отказом" (Соломон П. Советская юстиция при Сталине / Пер. с англ. М., 1998. С. 196).
Английский оригинал книги бывшего советского чекиста в чине майора госбезопасности был рассчитан на неискушенного в советском законодательстве западного читателя, принимавшего разоблачения перебежчика исключительно на веру. Вместе с тем утверждение Орлова о том, что постановлением от 1935 года была введена высшая мера наказания для 12-летних подростков, восприняли как факт и некоторые читатели русского перевода в постсоветской России. Однако как в РФ, так и за рубежом существует противоположная точка зрения, основанная на правовом анализе постановления ЦИК и СНК: формулировка "с применением всех мер уголовного наказания" не предусматривала, вопреки завлению Орлова, смертную казнь для несовершенолетних.
Их аргументы заключаются в том, что перечисленные в постановлении преступления вообще не влекли за собой, согласно УК РСФСР, смертной казни. Максимальным наказанием за умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами (ст. 136 УК) были 10 лет лишения свободы. Умышленное причинение тяжких телесных повреждений (ст. 142) влекло за собой до 8 лет заключения, а если оно вызвало смерть потерпевшего или было совершено способом, носящим характер мучения или истязания, – до 10 лет. Изнасилование (ст. 153) – до 5 лет, а если оно имело своим последствием самоубийство жертвы или жертва преступления была несовершеннолетней, то до 8 лет. Максимальное наказание за кражу – до 5 лет.
Постановление "О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних" отменяло только ст. 8 "Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик", в которой говорилось, что "меры социальной защиты медико-педагогического характера подлежат обязательному применению к малолетним; в отношении несовершеннолетних они подлежат применению только в тех случаях, когда соответствующими органами будет признано невозможным применение к этим лицам мер социальной защиты судебно-исправительного характера. Во всех остальных случаях вопрос о применении мер медико-педагогического характера решается судом".
В то же время законодательный акт в отношении несовершеннолетних не подлежал расширительной трактовке: "Привлечение несовершеннолетних в возрасте от 12 до 16 лет может иметь место лишь в делах о нарушениях, предусмотренных постановлением ЦИК и СНК от 7 апреля 1935 года; все остальные случаи нарушений со стороны детей в возрасте от 12 до 16 лет в уголовном порядке не наказуются и за них ответственность несут родители, опекуны, а также подстрекатели и организаторы преступлений несовершеннолетних согласно законам от 7 апреля и 31 мая 1935 года" (УК РСФСР с изменениями на 15 октября 1935 г. М., 1935. С. 87). Об ответственности лиц, уличенных в подстрекательстве или в привлечении несовершеннолетних к участию в различных преступлениях, а также в понуждении несовершеннолетних к занятию спекуляцией, проституцией, нищенством и т.п., говорится в п. 2 постановления – за данные действия устанавливалось лишение свободы не ниже 5 лет.
Смертную казнь для несовершеннолетних не предусматривало и действующее тогда законодательство, которое в этой части не претерпело изменений после выхода в свет постановления. Согласно УК РСФСР, к расстрелу не могли быть приговорены "лица, не достигшие восемнадцатилетнего возраста в момент совершения преступления, и женщины, находящиеся в состоянии беременности". Следовательно, коллизии между постановлением от 7 апреля и ст. 22 УК РСФСР, запрещающей применение высшей меры наказания к несовершеннолетним, возникать не могло, говорят одни исследователи: судить судили, но давали по минимуму. А их оппоненты утверждают, что за постановлением стоят секретные "дополнения", которые позволяли судам посыласть на смерть 12-летних.
Отголоски полемики сравнительно недавно прозвучали и в суде.
"Никаким решением суда веру людей не переделаешь"
26 марта 2010 года Пресненский райсуд Москвы привлек Матвея Ганапольского в качестве соответчика по иску Евгения Джугашвили, внука Иосифа Сталина, к радиостанции "Эхо Москвы" о защите чести и достоинства и возмещении морального ущерба в размере 10 млн руб. (репортаж из зала суда корреспондента "Право.Ru"читайте здесь). Джугашвили считает, что в программе "Перехват", которая вышла в эфир в октябре 2009 года, было оскорбление памяти его деда. Поводом для иска стала фраза ведущего Матвея Ганапольского после цитирования отрывка из книги "Сталиниада". Ведущий выразил сомнение, что кто-то посмеет защищать Сталина, который, по его словам, подписал указ, разрешающий расстреливать детей с 12-летнего возраста. Представители истца заявляли о том, что Сталин не подписывал подобных указов и требовали предъявить суду документ, если он существует. Несмотря на то что защита ответчика такого указа за подписью Сталина не представила, внуку вождя было отказано в удовлетворении иска. "Поставить точку в этом вопросе нельзя. Никаким решением суда веру людей не переделаешь", – сказал в суде главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов.
С текстом Постановления ЦИК и СНК "О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних" можно ознакомиться благодаря проекту "Наука права".
