Обязательно ли при покупках в интернете указывать не только номер банковской карты и код безопасности, но и имя владельца? И должен ли Банк России определить, какие данные необходимы для верификации пользователя? Верховный суд РФ разбирался, что подразумевается под "реквизитами карты", и как банки должны защищать клиентов от несанкциониованного списания средств со счетов.
Жительница Санкт-Петербурга, клиент ОАО "Балтийский банк", попала в неприятную ситуацию: во время ее отпуска неизвестные провели 27 операций по ее банковской карточке на сумму около 82 000 руб. Покупки через интернет с разницей в несколько секунд были совершены из Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга и Днепропетровска. При этом, по данным процессингового центра банка, реквизиты карты были указаны верно – и номер, и код безопасности (CVV2/CVC2), и фамилия. Ошиблись злоумышленники только в имени, что, однако, не помешало им совершить операции.
Вернувшись домой и обнаружив пропажу денег со счета, клиент направила в банк претензию, в которой требовала вернуть снятые со счета средства, но ей отказали. Тогда она обратилась в Красносельский районный суд города Санкт-Петербурга с иском о взыскании убытков, неустойки за нарушение срока возврата денежных средств и компенсации морального вреда (дело 2-2075/2014). Но суд в удовлетворении иска отказал, а апелляция засилила это решение, согласившись в определении с судом первой инстанции в том, что "неверное введение имени владельца карты значения не имеет, поскольку для идентификации клиента имеет значение только номер счета и код, и Банк при проведении идентификации не проверяет имя пользователя, а проверяет реквизиты карты и код для идентификации". Кассация оснований для отмены вынесенного решения также не нашла.
Этот отказ и стал поводом для обращения в Коллегию по административным делам ВС, чтобы признать частично недействующим абз. 2 подп. 3.1 "Положения об идентификации кредитными организациями клиентов и выгодоприобретателей в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" № 262, утвержденного Банком России 19 августа 2004 года, в котором говорится, что "при совершении сделок с использованием платежных (банковских) карт идентификация [клиента] осуществляется на основе реквизитов платежной (банковской) карты, а также кодов (паролей)".
Норму нужно не отменить, а изменить
На заседании, состоявшмся 30 ноября, представитель административного истца Лев Минин объяснил, чем оспариваемая норма нарушает права его доверительницы. По его словам, абз. 2 п. 3.3 Положения № 262 Банка России не противоречит вышестоящим нормативным актам, а проблема заключается в его правоприменении. В случае клиентки банка суд трактовал указанное Положение и нормы ГК РФ (в частности ст. 845 о договоре банковского счета и ст. 847 об удостоверении права распоряжения денежными средствами на нем) "слишком ограничено". "С точки зрения российского законодательства, пин-код – основной идентификатор личности клиента, – говорил Минин, – но когда его введение невозможно, например, при совершении покупок через интернет, банк должен исследовать все представленные реквизиты". Юрист считает, что верно введенные CVV2/CVC2-код и номер счета по важности сопоставимы с правильно указанными именем и фамилией владельца карты. "Банковская карта – именная, – продемонстрировала собравшимся истец, – она содержит обязательные поля, и неприятие имени ограничивает и нарушает мои права".
Представитель Банка России Ольга Ракитянская не нашла в решении Красносельского суда ссылки на норму, которую оспаривает заявительница. "Первая инстанция и апелляция ссылались на иное положение Банка России, – не смутился Минин, – но, видимо, ошибочно поскольку в решении и определении дословно цитируется именно это [№ 262] положение". Прокурор Лариса Масалова попросила его объяснить, в чем выражается ограниченное толкование судом указанной части положения. В ответ юрист процитировал часть решения, в которой говорится о важности лишь идентификационного номера и кода безопасности карты. Заявительница уточнила, что не хочет отмены оспариваемой нормы. "В ней надо четко прописать все реквизиты, указанные на карте, чтобы у судьи не было возможности сказать что имя значения не имеет", – уточнила она.
Понятие "реквизиты карты" не конкретизировано Банком России
Представитель Банка России в своих пояснениях утверждала, что обжалуемая норма имеет мало общего с отношениями между клиентом и банком, связанными с приемом распоряжений владельца счета и их исполнением, которые регулируются нормами ГК РФ, а также "Положением об эмиссии платежных карт и об операциях, совершаемых с их использованием" № 266, утвержденным Банком России 24 декабря 2004 года. В п. 2.10 последнего говорится о том, что каждый банк устанавливает реквизиты для идентификации клиентов в договорах с ними. Оспариваемое же в части положение имеет строго определенные цели – предотвращение отмывания и легализации преступных доходов, а также противодействие терроризму. "В целях защиты публичных интересов установления данных реквизитов [указанных в положении № 262] достаточно", – считает юрист банка. Вместе с тем, она признала, что понятие "реквизиты карты", которое просит уточнить истец, действительно не конкретизировано ни в одном из нормативных документов Банка России. Коллега Ракитянской Светлана Пирогова уточнила, что устанавливать конкретные требования Банк РФ не может, поскольку это будет вмешательством в работу платежных систем, большинство которых зарегистрированы на территории иностранных государств, или в работу банков, что также недопустимо. Именно поэтому каждый банк и устанавливает свои правила идентификации по реквизитам карты.
Договора с "Балтийским банком", где говорится о правилах использования карт, у истца при себе не оказалось, но истец уверенно заявила, что хорошо с ними ознакомлена. Однако когда ее в первый раз спросили, что "Балтийский банк" предлагает указывать в качестве "реквизитов карты", та ответила, что совпадать должны все данные, указанные на карте, в том числе, и имя с фамилией. Во второй же раз она призналась, что в договоре нет этого уточнения, сказано просто – "реквизиты". Но когда она обратилась к сотрудникам банка за разъяснениями, те подтвердили, что подразумевается вся указанная на карте информация.
"Мы как потребители банковской услуги столкнулись с парадоксальной ситуацией: Банк России, внося некоторую неопределенность в то, что такое реквизиты карты, допускает определенный уровень произвола со стороны кредитных учреждений. Банк не может в должной мере обеспечить сохранность денежных средств, поскольку неясно, какие конкретно реквизиты нужно вводить, и чем руководствоваться потребителю, когда он видит что одни из них совпадают, а другие нет", – выступил в прениях Минин.
Однако Масалова в своем заключении посчитала, что приведенные истцом доводы несостоятельны, а оспариваемая им норма не применялась судами в актах, принятых по делу Раздобурдиной. Того же мнения была и представитель Министерства юстиции Ирина Османова, которая заявила, что оспариваемая норма не затрагивает права и законные интересы заявителя. При этом она рассказала, что в данный момент положение № 262 перерабатывается и уже проходит процедуру согласования и регистрации в Минюсте. Останется ли в нем оспариваемый пункт в том же виде, что и сейчас, она уточнить не смогла, поскольку документа в окончательной форме пока нет.
Судья Николай Романенков после недолгих раздумий в удовлетворении иска отказал.
