Распространение санкций на сторону разбирательства
Одним из часто возникающих является вопрос о том, распространяются ли на участника разбирательства санкции, если он прямо не включен в санкционные списки. Арбитры по-разному решают этот вопрос в зависимости от доказательств контроля.
В деле Sibur International GmbH v. Kimberly-Clark австрийская компания Sibur International GmbH инициировала арбитражное разбирательство по правилам SCC против английской компании Kimberly-Clark Ltd., которая отказалась оплатить несколько заказов на покупку полипропилена, сославшись на санкции Великобритании и ЕС. В августе 2024 года арбитры пришли к выводу, что, поскольку истец не находится в собственности или под контролем подсанкционных лиц, Kimberly-Clark не имела права отказывать в оплате. Иск был удовлетворен.
В другом споре — «Сибирская угольная энергетическая компания» v. Aalborg Forsyning — датская компания заявила, что санкционный режим обязывает банки заморозить платежи в пользу СУЭК, и расторгла договор на поставку угля на основании того, что она была связана с лицом, находящимся под санкциями. СУЭК возражала против расторжения договора, заявляя, что не связана с Андреем Мельниченко с марта 2022 года. СУЭК инициировала арбитраж в Дании с требованием оплатить поставку, но трибунал отклонил все претензии и вынес решение в пользу датской компании, указав, что на СУЭК распространялись санкции ЕС на момент расторжения контракта ответчиком.
Следовательно, от предоставленных доказательств контроля со стороны подсанкционного лица во многом зависит итог всего спора.
Применение санкций, которые не входят в договорный статут
Достаточно часто арбитры сталкиваются с вопросом о том, входят ли санкции в договорный статут, регулирующий отношения сторон, и подлежат ли они в связи с этим применению. Этот вопрос нередко возникает, когда договорным статутом выступает английское право. В таком случае логично, что должны применяться и английские санкционные ограничения, поскольку они являются частью этой правовой системы.
Более сложный вопрос: должны ли применяться, например, американские санкции, если отношения сторон регулируются английским правом? В деле Banco San Juan Internacional Inc. v. Petroleos De Venezuela S.A. английский суд анализировал влияние санкций США на исполнение контракта, регулируемого английским правом. Cуд указал, что санкции США, как право места исполнения контракта, могли бы препятствовать исполнению контракта, если бы они полностью запрещали его исполнение (это правило было закреплено в деле Ralli Bros v. Compania Naviera Sota). Но санкции США предусматривают возможность получения лицензии для исполнения соглашения, а поэтому не препятствуют исполнению контракта. Из этого следует, что даже в том случае, когда санкции не входят в договорный статут, суды и арбитры учитывают их влияние на исполнение обязательства.
Санкции и контрсанкции как форс-мажор
Стороны нередко ищут основания освобождения от своих обязательств, квалифицируя санкции или контрсанкции в качестве форс-мажора. Но успех такого подхода зависит от обстоятельств дела и позиции арбитров.
В рамках спора «Силовые машины» v. PetroVietnam состав арбитража SIAC рассматривал вопрос о том, являются ли санкции США в отношении российской компании основанием для одностороннего отказа от участия в совместном проекте, который был приостановлен по инициативе российской компании из-за блокировки взаимных расчетов. Российская компания инициировала арбитраж, утверждая, что санкции считаются основанием для одностороннего отказа от договора ввиду форс-мажора. Арбитры встали на сторону истца и обязали PVN выплатить сумму расходов на строительство проекта, но указали, что санкции США не являются форс-мажором, поскольку были предвидимыми и преодолимыми. Основанием правомерного выхода истца из проекта был дефолт ответчика по расчетам.
В деле ЦСКА v. West Ham United Football Club состав арбитража CAS решил, что WHU не должен платить российскому футбольному клубу ЦСКА €16 млн за трансфер хорватского футболиста Николы Влашича, пока в отношении ЦСКА действуют санкции США и ЕС. WHU утверждал, что неисполнение обязанности по оплате трансфера обусловлено тем, что в отношении ЦСКА были введены санкции, что является обстоятельством форс-мажора. ЦСКА утверждал, что у WHU есть возможность провести оплату альтернативными способами. Арбитраж решил, что санкции создают временную юридическую невозможность оплаты, которая приостанавливает исполнение до устранения препятствий, но не прекращает обязательство.
В споре Gasum Oy v. «Газпром экспорт» состав арбитража рассматривал другой аспект — квалификацию российских контрсанкционных ограничений в качестве форс-мажора. Между компаниями был заключен договор поставки газа. С 1 апреля 2022 года по указу президента № 172 платежи за поставки газа были переведены в рубли. Gasum не принял условия об оплате в рублях, вследствие чего поставки были приостановлены. В дальнейшем Gasum инициировал арбитраж ad hoc. Трибунал решил, что истец не был обязан платить ответчику за поставки в рублях. Но в решении также указывается, что введение нового порядка оплаты поставок газа было форс-мажорным обстоятельством, оправдывающим приостановку поставок.
Таким образом, с 2022 года регулярно возникают различные вопросы, связанные с применением санкций и контрсанкций в арбитраже. При этом устоявшаяся позиция по многим вопросам до сих пор не выработана, в каждом случае решение зависит от персонального состава арбитража, политических и других факторов. Это важно учитывать российским лицам при выборе арбитров и разработке стратегии.
