15 млн руб. в России и 15 млн фунтов в Великобритании – таковы рекордные компенсации, выплаченные за врачебные ошибки. Но отстаивать свои права в суде решаются не все, а степень успешности жалобы предсказать невозможно. Право.Ru рассматривает, какова ситуация с "медицинскими" разбирательствами в России и в мире, любят ли судиться с врачами в Европе и США и кто рассматривает претензии пациентов в Японии.
Российский рекорд: ошибка ценой 15 млн руб.
На прошлой неделе стало известно, что Первый санкт-петербургский госмедуниверситет им. академика И. П. Павлова выплатил в качестве компенсации морального вреда за врачебную ошибку 15 млн руб. жительнице Питера Ирине Разиной. Решение о рекордной для российской судебной практики компенсации принял в 2012 году Приморский районный суд Санкт-Петербурга, а в ноябре того же года решение устояло в Санкт-Петербургском городском суде.
Суд признал, что из-за ошибки медиков, выбравших неправильную тактику проведения родов, здоровью женщины был причинен тяжкий вред, а ребенок родился с необратимым повреждением головного мозга. В стабильно тяжелом состоянии он прожил всего чуть более двух лет.
Как сообщили "Право.Ru" в адвокатском бюро "S&K Вертикаль", представлявшем интересы Разиной, по заявленной, присужденной и выплаченной сумме это дело является беспрецедентным, хотя аналогичные иски подаются в российские суды регулярно.
Россия в цифрах
-
3 млн руб. составила в декабре 2014 года компенсация за смерть двухлетней девочки, которая скончалась в больнице Сургута по вине невнимательного педиатра.
-
2,1 млн руб. компенсации в ноябре 2014 года Камчатский краевой суд обязал выплатить Петропавловск-Камчатскую городскую больницу № 2, вовремя не выявившую патологию у роженицы. Родители просили взыскать 4 млн руб.
-
1 млн руб. взыскал в мае 2012 года Саратовский областной суд с саратовской клинической больницы № 8 в пользу мужчины, чья жена погибла при родах из‑за врачебной ошибки. Суд также присудил матери погибшей 800 тыс. руб.
-
1 млн руб. компенсации морального вреда в сентябре 2012 года присудил Хабаровский краевой суд женщине, чей новорожденный ребенок погиб по вине врачей. Женщина просила взыскать 2 млн руб.
-
1 млн руб. компенсации Миасский городской суд (Челябинская область) взыскал в феврале 2014 года с челябинской городской клинической больницы № 1 в пользу пациентки, у которой врачи по ошибке удалили щитовидную железу.
По данным "РБК"
Шансы на успех
По приблизительным оценкам, ежегодно в России из-за врачебных ошибок погибает 40–50 тыс. человек. Официальной статистики медицинских ошибок и их последствий не существует, как отсутствует в российском законодательстве и само это понятие. Число возбужденных по факту неправильного лечения уголовных дел довольно невелико – во всяком случае, намного меньше, чем в Европе или США. Тем не менее обращение в суд на сегодняшний день – единственный способ защиты интересов пациента.
Надеяться на серьезную компенсацию не стоит – уголовные дела в отношении медработников прекращаются в 70 % случаев. Закон не дает и четких критериев, позволяющих определить размер компенсации морального вреда – не существует даже привязки для определения размера выплаты. В итоге сумма назначается исключительно судом, опирающимся на "разумность и справедливость, характер и степень страданий, степень вины причинителя" (1101 ГК РФ). На деле это выливается в то, что требования по медицинским делам редко удовлетворяются в полном объеме.
"Суды на формальном и психологическом уровне не способны выносить решения о взыскании значительных сумм. Последствием такого отношения является крайне низкая оценка жизни и здоровья окружающих людей", – комментирует сегодняшнюю ситуацию в сфере медицинского права партнер юридической фирмы "ЮСТ" Александр Боломатов. По его оценкам, средняя компенсация морального вреда составляет 300–400 тыс. руб. и возрастает до 1 млн руб. в случае гибели пациента.
За рубежом компенсация морального вреда начинается в среднем от $150 тыс. и может доходить до нескольких миллионов долларов. Размеры компенсаций, принятые в мировой практике, часто были установлены в результате судебных тяжб пострадавших с авиакомпаниями, железнодорожными компаниями и т. д. "Со временем данные стандарты стали нормой и были закреплены в судебной практике", – поясняет Боломатов.
Британский рекорд
Абсолютным рекордом стала присужденная недавно британским судом компенсация в размере 15 млн фунтов стерлингов мальчику, ставшему инвалидом в результате действий врачей при родах.
Диагноз ДЦП Джеймс Робшоу получил из-за кислородного голодания при рождении. При полностью сохранном интеллекте у него парализованы конечности, а общаться он может только при помощи специального аппарата, управляемого глазами.
На рассмотрение дела у суда ушло шесть лет – представители британской системы здравоохранения не торопились признать свою вину, вероятно пытаясь избежать потока аналогичных претензий.
"Справедливо решать вопрос о компенсациях опираясь на сохранение уровня жизни родственников пострадавшего, – именно такой подход избран во многих странах мира", – отмечает Александр Боломатов. Суть его состоит в том, что "уход из жизни или снижение качества жизни должно быть компенсировано таким образом, чтобы максимально снизить неудобства пострадавшего".
Именно этим принципом и руководствовался британский суд при назначении компенсации, в которую вошли стоимость пожизненной терапии, в том числе оплата услуг сиделки, работающей под руководством врача-специалиста по нарушениям мозговой деятельности; стоимость необходимого пациенту медоборудования и его обслуживание; необходимые перестройки дома – такие как, например, создание специальной терапевтической зоны; компенсация за потерю дохода в течение всей жизни.
США против Европы
США остается лидером по количеству медицинских исков – статистика приводит 50 000–60 000 исков на 301 млн жителей, то есть 170–200 жалоб на 1 млн человек. Хотя в последние годы и зафиксировано снижение числа подобных жалоб, как подсчитали в Forbes, новый медицинский иск поступает на рассмотрение каждые 43 минуты (в 3,5 раза чаще, чем, например, в Канаде). Лидируют США и по стоимости врачебных ошибок – на выплату компенсаций и сопутствующие расходы уходит около 2,4 % всех затрат США на здравоохранение.
Обычно компенсации за промахи медиков колеблются здесь в диапазоне $200 000–500000, при этом, несмотря на существующие в ряде штатов ограничения на компенсацию морального вреда, периодически переваливая и за миллион. Значительность сумм по сравнению с другими странами объясняется рядом особенностей, среди которых высокие расходы на суды присяжных, условный гонорар юристам (contingency fee – выплачивается только при успешном исходе дела), "раздельная" оплата судебных издержек сторонами и, конечно же, то, что в отличие от стран Европы система здравоохранения США не предполагает всеобщего медицинского страхования и на помощь государства в решении возникших по вине медиков проблем рассчитывать не приходится.
Слишком высокие компенсации увеличивают расходы здравоохранения и косвенно, через появление так называемой "оборонительной медицины" – в попытке подстраховаться медики назначают гораздо больше анализов и визитов, чем требуется, существенно увеличивая расходы на лечение.
В Европе (где действует так называемая "беспроигрышная система" компенсаций – no-fault system) существуют более жесткие, чем в США, ограничения, касающиеся компенсационных выплат пациентам: так, покрывается 75 % материального ущерба, а моральный ущерб компенсируется главным образом за физические страдания.
Однако подобный подход вполне оправдан наличием гарантированной медстраховки или низкой стоимостью судебных разбирательств. Существует социальный договор: врачи соглашаются на не такую высокую, как в США, зарплату в обмен на ограничение ответственности, отмечает блогер The Economist; пациенты же принимают то, что не могут подавать многомиллионные иски против медиков, но имеют доступную и качественную систему здравоохранения.
Японский прорыв
Японская практика в области врачебных ошибок до сих пор была малоизвестна в мире. Это неудивительно: пациенты, которые, по до недавних пор распространенному мнению японских врачей, должны были оставаться "непросвещенными и зависимыми", редко подавали в суд на медиков – в том числе и потому, что инициирование разбирательства обходилось в несколько тысяч долларов. Юристы, в свою очередь, не горели желанием практиковать в непростой и неприбыльной области медицинского права. Процессы затягивались на долгие годы – средний срок рассмотрения медицинского иска в середине 1990-х годов составлял 3,5 года, но мог растянуться и на 20 лет. Вознаграждения же оставались предсказуемо невысокими – в принятии решений о суммах судьи использовали суммы компенсаций, принятых при дорожных авариях, игнорируя моральный ущерб. Низкие страховые суммы для медучреждений только усугубляли ситуацию.
В последние годы ситуация изменилась: в результате проводимых властями страны реформ число исков о врачебных ошибках возросло и составляет 5000–10 000 исков на 170–200 млн населения, т. е. 40–80 жалоб на 1 млн человек – для сравнения, в 2004 году общее число исков составляло 1100.
Врачи стали с большей уверенностью делиться с пациентами информацией, предварительно заручившись информированным согласием на проведение терапии, общее число юристов возросло за счет снижения планки при сертификации, а радикально решить вопрос о длительности процессов помогло учреждение в восьми территориальных зонах специальных подразделений суда, в которые направляются все жалобы, касающиеся врачебных ошибок. Результат – не только опытные судьи, работающие с пулом независимых экспертов, но и появление "экспертных советов", решающих вопросы сторон на досудебной стадии.
Интересные факты из зарубежной практики:
- более 61 % врачей старше 55 лет хотя бы раз становились ответчиками по медицинскому иску;
- меньше всего судятся с педиатрами и психиатрами;
- большинство истцов в медицинских делах – женщины (57 %);
- 93 % выплат – результат досудебного урегулирования претензий;
- основная причина исков о врачебных ошибках – неправильный диагноз.
По данным сайта physicianspractice.com.
