Взаимное ожесточение участников дорожного движения в крупных российских городах иногда настолько сильно, что оборачивается рукоприкладством, а иногда и стрельбой. Конечно, агрессия на дорогах — не только российское явление. В Великобритании, например, 3% опрошенных признались, что им хотя бы раз случалось в пылу конфликта выскакивать из машины и "хватать за грудки" другого водителя. Но вернемся на российскую почву, то бишь асфальт, который часто раскаляется под ногами конфликтующих водителей.
Впрочем, изложенная ниже история заинтересовала Право.Ru прежде всего не потому, что она выстраивалась по остросюжетному сценарию — с погоней и дракой. Мы обратили внимание на проблему выборочного правоприменения — на то, как разительно могут отличаться подходы правоохранительных органов к двум участникам одного конфликта, каждый из которых считает другого виновным в сходных действиях.
Подход первый — волокита
В октябре 2010 года в столице на улице Вавилова произошло ДТП: столкнулись автомобили Олега Харькина и Артема Гнедкова. Харькин вышел из машины и предложил вызвать ДПС, на что Гнедков, по словам участника происшествия, отреагировал неадекватно – попытался уехать. После непродолжительной погони и еще одного столкновения, когда "Форд" Гнедкова перекрыл дорогу автомобилю Харькина, завязалась драка, которую пришлось остановить очевидцу. Однако этим инцидент не закончился: Гнедков снова попытался скрыться и несколько раз наехал капотом автомобиля на Харькина, после чего Харькину после пришлось более месяца лечиться от полученных травм.
20 октября, спустя четыре дня после инцидента, Харькин подал в ОВД по району Гагаринский г. Москвы заявление о возбуждении в отношении Гнедкова уголовного дела. Как следует из ст. 144-145 УПК, решение по результатам рассмотрения сообщения о преступлении должно быть принято в течение трех дней, а если и откладывается, то максимум на тридцать дней. Затем следственный орган должен либо возбудить дело, либо отказать в его возбуждении, либо передать его по подследственности. Однако никакой реакции на заявление со стороны правоохранительных органов Харькину не удавалось добиться, пока он не обратился в конце прошлого года с жалобой в Гагаринскую районную и в Московскую городскую прокуратуру. Впрочем, эта реакция в нормы УПК не укладывается: 27 декабря, спустя более чем два месяца после подачи заявления о возбуждении уголовного дела, Харькин получил из Гагаринской прокуратуры ответ о том, что по его заявлению проводятся следственные и оперативно-розыскные мероприятия.
Вторая жалоба была подана уже в феврале нынешнего года – Харькин жаловался в Гагаринский районный суд на бездействие дознавателя Ларисы Поповой. И в ходе судебного заседания выяснилось, почему она не приняла никакого решения по заявлению: суду было представленное датированное ноябрем 2010 года постановление, согласно которому Попова собиралась принять решение по заявлению Харькина только после проведения в отношении него судмедэкспертизы. 1 марта 2011 года суд отменил это постановление дознавателя, поскольку ст. 145 УПК такого варианта решения с его стороны не предусматривает, однако решения по заявлению Харкина о возбуждении уголовного дела до сих пор нет.
Адвокат Харькина — Юлия Демидова — пыталась привлечь к ответственности сотрудников органа дознания, опираясь на закон о компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок. По ее мнению, понятие судопроизводства, зафиксированное, например, в ст. 9 ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ", относит к нему также и "деятельность органа дознания, лица, производящего дознание, следователя или прокурора при возбуждении уголовного дела". Однако Мосгорсуд соответствующую жалобу принять отказался, считая, что срок судопроизводства начинает отсчитываться с момента поступления дела в суд.
Подход второй — оперативная реакция
Все описанное до сих пор было бы не более чем зарисовкой на тему головотяпства сотрудников милиции-полиции, не желающих выполнять свои основные обязанности по защите прав граждан, если бы не одно "но". Это "но" — действия того же дознавателя Поповой, та оперативность, с которой она отреагировала на аналогичное заявление Гнедкова. По нему постановление о возбуждении уголовного производства в отношении Харькина было вынесено 14 ноября 2010 года, то есть, без нарушения процессуального срока (правда, сам Харькин был уведомлен о том, что он проходит по уголовному делу в качестве подозреваемого, только через месяц – 13 декабря 2010 года).
И это не единственный пример неравного отношения к оппонентам со стороны дознавателя. Чтобы у сторон конфликта не было возможности скрыть доказательства, в подобных ситуациях следствие обычно запрещает ремонтировать автомобили. Но если Харькину его автомобиль был выдан под ответственное хранение, подразумевающее фиксацию повреждений кузова, то Гнедков, получив свой "Форд", сразу же обратился в страховую компанию, определившую его автомобиль в ремонт. Узнав об этом, адвокат Харькина просила дознавателя запретить Гнедкову ремонтировать автомобиль, чтобы тот не смог уничтожить доказательства по делу, а также запросить у страховой компании данные о повреждениях, однако оба ходатайства Попова отклонила.
Ответный ход
Защита Харькина считает, что действия Поповой подпадают под положения ст. 285 и 293 УК РФ, которые устанавливают ответственность за злоупотребление должностными полномочиями и халатность. В настоящее время от имени Харькина в Следственный комитет РФ подано заявление о привлечении ее к уголовной ответственности.
Право.Ru не удалось связаться с Поповой, чтобы получить более полную информацию по делу. По данным защиты Харькина, к настоящему моменту она уволилась из правоохранительных органов.
