В Китае существует адвокатская монополия во главе со Всекитайской ассоциацией юристов (All China Lawyers Association, ACLA), у которой в каждой из провинций есть региональная палата. Тот, кто хочет получить адвокатский статус, должен иметь гражданство КНР, пройти годичную стажировку в юрфирме и сдать национальный экзамен. Отбор сложный, долгое время его удавалось пройти менее чем 10% от числа всех желающих, рассказывает Максим Кузьмин, партнер практики трансграничных споров .
Кроме того, в Законе КНР «Об адвокатах» указано, что адвокату еще нужно соблюдать положения Конституции страны и вести себя «надлежащим образом».
Китайские адвокаты вправе работать по всей стране: лицензия не привязана к конкретной местности и не имеет территориальных ограничений. Правда, разрешается практиковать только в одной юрфирме. При этом инхаусы в частных компаниях могут заниматься юридической практикой, не имея членства в ACLA. А преподаватели вузов или ученые-правоведы могут стать адвокатами только с одобрения своего института-работодателя, говорит советник Альберт Трофимов.
Иностранцам, даже отучившимся на юрфаках местных вузов, не удастся получить адвокатскую лицензию и открыть собственную юрпрактику. Формально заграничным экспертам позволено консультировать клиентов только по вопросам зарубежного права. В свою очередь, китайским юристам, которые работают в международных юрфирмах, запрещено оказывать юруслуги по китайскому праву.
Эти строгие правила отражают протекционистскую политику властей, когда целую сферу строго регулирует государство, объясняет Кузьмин. Иностранные же юрфирмы контролировать значительно сложнее.
На самом деле международные юрфирмы могут оказывать юруслуги и по китайскому праву при условии получения соответствующей лицензии, но не вправе представлять клиентов в китайских судах. Доверителям только надо подписать документ, подтверждающий, что китайское право используется как справочный материал и они осведомлены о существующих ограничениях для ильфов.
Сходство с российским юррынком
Китайский юррынок во многом напоминает российский. На нем работают как крупные компании с широкими линейками юруслуг, так и бутики, специализирующиеся в узких отраслях права, говорит Трофимов. По аналогии с РФ есть разделение на общенациональные и региональные юридические команды.
Пожалуй, главная особенность местных юрфирм — размер штата. Коллектив численностью менее 200 юристов считается небольшим, а в некоторых компаниях трудятся по несколько тысяч человек, поясняет Рустем Ахметшин, старший партнер Большие команды — это зачастую разрозненные адвокатские образования, которые работают под общей вывеской и плохо интегрированы. Обращаясь в их региональные офисы, клиент не найдет единых стандартов работы и качества, предупреждает Ахметшин. Так, в китайской юрфирме Yingke Law Firm формально значится 14 000 юристов, а в Clifford Chance по всему миру лишь около 3500 специалистов, приводит сравнительный пример Наталья Стенина, партнер .
Сотрудники региональных офисов могут даже не знать партнеров собственной компании и напрямую конкурировать друг с другом. Одна очень крупная китайская фирма пользовалась нашими услугами в России в обход своих российских коллег.
Лидерами китайского юррынка считаются восемь местных юрфирм, которых в 2014 году издание The Lawyer назвало Red Circle («красный круг») по аналогии с британским Magic Circle. В 2023 году крупнейшие юридические команды КНР стали активно открывать новые офисы в Азии, Африке и Америке. Об этой тенденции писали журналисты Financial Times. По мнению издания, это показывает стремление китайского юрбизнеса завоевать рынки дружественных стран.
Как китайские команды выигрывают в конкуренции
Китайские юрфирмы сейчас успешно конкурируют с западными командами уже и на мировой арене, подчеркивает старший партнер Алена Кучер. По ее словам, «топовые компании из КНР по уровню экспертных знаний и навыков сопоставимы с ведущими британскими и американскими». Например, входящая в «красный круг» Fangda Partners выиграла тендер на сопровождение сделок M&A для Saudi Arabian Oil Company, обойдя зарубежных коллег.
При этом международные юрфирмы, наоборот, столкнулись с кризисом в китайской юрисдикции. За прошлый год восемь ильфов сократили или полностью прекратили свою деятельность в КНР, писало издание Law. Asia. Это Reed Smith, Weil Gotshal & Manges, Dechert, Eversheds Sutherland, Morrison Foerster, Sidley Austin, Orrick и Perkins Coie. Кучер говорит, что еще семь лет назад 244 международные юрфирмы работали в Китае, а теперь, согласно статистике местного Минюста, их осталось только 179.
Этому тренду способствуют несколько факторов, которые выделила Кучер. Во-первых, западные компании, которые были основными клиентами ильфов, постепенно уходят с китайского рынка. Во-вторых, все больше иностранных предприятий отдают предпочтение фирмам «красного круга», которые оказывают качественные юруслуги по более низким ценам. И третий фактор — стремительное сокращение числа китайских компаний, выходящих на IPO в США. Именно на юридическом сопровождении этой деятельности много зарабатывали ильфы, а теперь компании из КНР меняют планы из-за недружественности американского правительства, поясняет Кучер.
На фоне сужения рынка ильфы, которые хотят остаться в Китае, создают совместные предприятия с местными коллегами. Этот формат сотрудничества позволяет международным юрфирмам предоставлять полноценные услуги по китайскому праву и контролировать управление такой организацией, объясняет преимущества Кучер.
Тем временем, аналитики прогнозируют дальнейший рост рынка услуг в Китае. Согласно исследованию Zhihe Research Institute, объем оборота в этой сфере на настоящий момент составляет ¥150 млрд ($21 млрд), а к 2027 году достигнет ¥450 млрд ($63 млрд).
