Фактически возмещение имущественных потерь не рассматривается как особый способ взыскания убытков с упрощенным порядком доказывания, а простого применения формулы расчета потерь в соответствии с договором может быть недостаточно для взыскания потерь. Это следует из анализа ряда судебных дел.
Три подхода из практики
▶ Во-первых, по мнению судов, возможность применения ст. 406.1 ГК к договорным отношениям должна быть прямо санкционирована их сторонами. Суды ссылаются на п. 17 Постановления Пленума ВС от 24.03.2016 № 7, где сказано, что соглашение о возмещении потерь должно быть явным и недвусмысленным.
▶ Во-вторых, лицо, требующее возмещения потерь, должно доказать причинно-следственную связь между наступлением согласованных обстоятельств и имущественными потерями, факт возникновения потерь или неизбежность таких потерь в будущем и их размер. Например, в споре о возмещении потерь в результате расторжения договора аренды арендодатель рассчитал размер потерь на основе формулы, включенной в договор, которая состояла из постоянной части арендной платы и суммы обеспечительного платежа (дело № А40-214710/2023). Сумма, рассчитанная по формуле, составила 800 000 руб. Арбитражный суд Московского округа не согласился с решениями нижестоящих инстанций о взыскании суммы, рассчитанной на основе формулы. Кассация указала, что важно оценить доказательства, «свидетельствующие об имущественных потерях истца, их размере, о наличии причинно-следственной связи между наступлением соответствующего обстоятельства и имущественными потерями истца».
▶ В-третьих, суд может ожидать, что кредитор докажет разумность выбранного сторонами способа определения размера потерь. Например, в споре о расчете лизинговых платежей между «Сбербанк Лизингом» и «Автотрансмарин» лизингодатель включил «сумму закрытия сделки» в расчет сальдо встречных обязательств (№ А40-101929/2022). Это обосновывалось тем, что такая сумма выступает способом при досрочном прекращении договора лизинга «вернуть вложенное финансирование и погасить заранее определенные потери (ст. 406.1 ГК)».
Лизингодатель полагал, что «компенсация заранее определенных потерь исключает, в отличие от убытков, необходимость применения стандартов доказывания и раскрытия доказательств реального несения соответствующих потерь, в частности, в будущем». Верховный суд с такой позицией не согласился и указал, что «сама норма не допускает возмещения потерь в произвольном размере, поскольку не освобождает кредитора от раскрытия доказательств, подтверждающих как факт возникновения у него соответствующих потерь, так и разумность избранного сторонами алгоритма определения их размера».
Другие проблемы с возмещением потерь
Дополнительные риски могут быть связаны с требованиями о возмещении будущих потерь, например из-за невозможности исполнения обязательства. Суды потенциально будут критически относиться к условиям, когда кредитор получает то, на что мог рассчитывать в соответствии с обязательством, если бы не наступили обстоятельства, в отношении которых стороны согласовали условие о возмещении потерь. Так, в соответствии с позицией ВС, чтобы взыскать такие потери, придется доказать их неизбежность. Суды могут ожидать от истца доказывания обстоятельств, связанных с невозможностью минимизации потерь и получения замещающих доходов.
Если прямо указать в договоре на статус сторон как профессиональных участников рынка и четко согласовать условие об обязанности предпринимателя возместить имущественные потери, обязанная сторона может сослаться на несправедливость соответствующего условия. ВС подчеркивает, что «условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения». Судьи ВС рекомендуют анализировать:
- не выступает ли ответчик слабой стороной;
- мог ли он выбрать альтернативные условия договора;
- не были ли спорные условия навязаны;
- не была ли сумма обременительной;
- не нарушает ли произведенный расчет сумм принципы соотнесения взаимных предоставлений сторон.
ВС прямо указывает: «...поскольку согласно п. 4 ст. 1 ГК никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании ст. 10 ГК или о ничтожности таких условий по ст. 169 ГК». При этом слабой сторона может стать, если она оказалась в положении, затрудняющем «согласование иного содержания отдельных условий договора».
Вместе с позицией о том, что именно кредитор должен раскрыть доказательства возникновения или неизбежности потерь и разумность «избранного сторонами алгоритма определения их размера», применение положений ст. 406.1 ГК в договоре может и не возыметь ожидаемого компенсационного эффекта и не пройти сквозь «бутылочное горлышко» доказывания и «теста на справедливость».
Наконец, исходя из ограничительного подхода судов к концепции возмещения имущественных потерь, надо внимательно относиться к ситуациям, когда возмещению подлежат потери, понесенные не непосредственно стороной договора. Речь идет о ситуациях, когда, например, по договору купли-продажи акций продавец обязался возместить потери, связанные с обстоятельствами деятельности компании, акции которой стали предметом сделки. В таком случае порой нужно доказать еще и причинно-следственную связь между уменьшением имущества «таргета» сделки и имущественными потерями покупателя.
Авторы:
Илья Зоткин
Старший советник практики сопровождения сделок и проектов,
Любовь Игнатьева
Старший юрист практики сопровождения сделок и проектов,