На Украине могут запустить процесс люстрации в отношении государственных служащих эпохи Януковича, при Кабмине даже создали соответствующий комитет, готовятся и законопроекты, хотя вероятность их принятия оценить довольно сложно. "Право.Ru" исследует международный опыт по использованию противоречивого правового механизма, а также собирает высказывания юристов, политиков и общественных деятелей как "за", так и "против" люстрации.
Люстрация – процесс, регламентирующий доступ к государственным постам лиц, принадлежавших к прежней власти, которая была обвинена в нарушении прав человека и сменена новой. В Восточной Европе эта процедура шла особенно активно в связи с переходом от социализма к демократии. Наиболее радикальные формы люстрация приобрела в странах, где "красному" режиму противились с особым рвением – в Чехии и Польше. Аналогичные меры были приняты в Словакии, Болгарии, Албании, Македонии и других государствах. В Германии люстрация проводилась в связи с денацификацией, а в Ливии она коснулась высокопоставленных представителей режима Муаммара Каддафи. Определить, как поступить с людьми, которые не нарушили никакой из существующих законов, а между тем не могут считаться совершенно невиновными, для каждой страны было весьма не просто. Точных международных инструкций на этот счет нет, существуют разве что относительно абстрактные правила.
Так, согласно европейским стандартам, основным источником которых является Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, люстрация должна отвечать ряду требований. Во-первых, вина чиновника, которого ограничивают в доступе к государственной должности по закону о люстрации, должна быть доказана. Во-вторых, ему должно быть гарантировано право на защиту, соблюдение принципа презумпции невиновности и на апелляцию. В-третьих, должны соблюдаться цели люстрации, одной из которых является защита еще не окрепшей демократии. И наконец, люстрация должна быть ограничена четкими временными рамками – периодом ее действия и сроками, которые указывают, на какой период биографии лица, подвергающегося проверке, распространяется закон. На практике эти правила интерпретируются и соблюдаются в достаточно вольной манере. Из-за этого возникает риск новых несправедливостей.
За люстрацию
Сторонники люстрации видят в ней инструмент, отсекающий минувшее от настоящего. Таким образом, восстанавливается доверие народа к государству и его институтам, а новый демократический режим получает защиту от вредоносных пережитков прошлого. Македония приняла закон о люстрации позже большинства стран – в 2008 году. По нему чиновники обязаны были отчитаться за свою биографию с 1944 по 2008 год, а действие закона рассчитывалось на 10 лет. "Мы должны исправить ошибки и несправедливости прошлого" – так сформулировал роль люстрации историк и вице-президент комиссии по принятию соответствующего закона Георге Малковски.
Впрочем, в 2012 году в Македонии был принят новый закон: если документ 2008 года был одобрен всеми партиями, то новый отражал в основном взгляды правящей.
В пользу люстрации приводят и тот аргумент, что она снижает уровень коррупции, уменьшает число случаев превышения властных полномочий и в целом делает вклад в общественную безопасность. Такое убеждение основывается на доводах, что у всех не дружащих с правами человека режимов работа государственного аппарата и секретных служб велась во имя определенной идеологии. По этой причине в документах часто бывали искажения и ошибки. Над файлами служб безопасности осуществлялся слишком слабый контроль, создавалась благоприятная обстановка для шантажа и клеветы, а в результате многие документы были уничтожены или украдены. Люстрация могла поспособствовать наведению порядка, изучению досье каждого представителя старого режима и оценке его порядочности. Помимо прочего, она оградила бы новую систему от лиц старой закалки, привычных к всевозможным нарушениям. По поводу идеи проведения люстрации на Украине, в частности в отношении судей, доктор юриспруденции и юрист харьковской юридической фирмы Vasil Kisil & Partners Вадим Беляневич сказал: "Я думаю, к слугам общества, которые виновны в нарушении прав человека, должна применяться люстрация. Причем она должна быть не спонтанной (ad hoc), а действующей на постоянной основе для достижения максимального воздействия".
По мнению сторонников люстрации, она выступает фактором демократической консолидации. Противопоставляя себя старому режиму, новый порядок становится более сплоченным и определенным, он решительно отказывается от ошибок прошлого и в своей новизне открывает источник для дальнейшего развития. Законодательный орган Ливии, Всеобщий национальный конгресс, готовя закон о политической изоляции, уверил, что "любой, кто участвовал в разрушении, никоим образом не может стать инструментом перестройки государства". "Невообразимо, – настаивает конгресс в своем коллективном заявлении, – чтобы кто-либо, принимавший участие в разложении социальной, политической или экономической жизни Ливии, мог стать подвижником реформ".
В некоторых государствах, несмотря на то, что с момента смены власти прошло не одно десятилетие, сторонники люстрации оказываются сильнее оппонентов.
В Чехии закон о люстрации был принят в 1991 году. В 1996-м срок его действия истек и тогдашний президент Вацлав Гавел отказался от его продления, однако вето было преодолено большинством в парламенте. В феврале 2014 года опять встал вопрос о продлении или завершении закона о люстрации. Христианско-демократическая партия Чехии решительно выступила против его отмены и заявила о его неприкосновенности. "Мы вполне ясно предупредили наших партнеров в правительстве, что если предложение Коммунистической партии об отмене закона о люстрации пройдет в следующее чтение, мы будем расценивать это как причину для нашего выхода из правительства", – сказал Павел Белобрадек, вице-премьер Чехии и лидер Христианско-демократической партии. Закон остался в силе. Впрочем, даже в Чехии противников люстрации предостаточно.
"Я полагаю, прошедшие с 1989 года 25 лет – это достаточный срок, чтобы задуматься, должна ли вообще дальше применяться люстрация", – говорит лидер Социал-демократической партии Чехии Богуслав Соботка. Между тем закон о люстрации, принятый в 1996 году, является бессрочным. Хотя это и противоречит рекомендациям Европейской конвенции, точных цифр, которые ограничивали бы сроки люстрации, международные законы не дают и решение принимается внутри страны. Поэтому временные границы закона определяются в большей степени настроениями большинства, чем объективной необходимостью, которую вообще с точностью вычислить не представляется возможным. Есть у люстрации и другие недостатки.
Против люстрации
Критики полагают, что люстрация нарушает принцип главенства закона и права человека, запрещая определенным группам лиц доступ к тем или иным должностям. Наиболее серьезные сомнения вызывают доказательства сотрудничества подозреваемых с секретными службами: часто уликами служат файлы разведки, на которые нельзя полагаться. Как уже было сказано, многие документы содержат намеренные искажения или и вовсе считаются пропавшими, а это создает удобные условия для неправомерного использования бумаг и противоправного манипулирования. Тем более что устройство комиссии, принимающей закон о люстрации или расследующий дела по этому закону, как правило, далеко от совершенства.
Глава OSI (Open Society Institute – Институт открытого общества) в Македонии – организации, занимающейся вопросами интеграции страны в ЕС – Владимир Мильчин выступил главным критиком местного закона о люстрации. Причиной тому не в последнюю очередь было ознакомление Мильчина с его собственным досье. "Очевидно, что целью закона было запугивание, – возмущается он. – У сформированной комиссии нет ни экспертов, ни единства мнений для работы с уже "просмотренными" файлами. Вместо того, чтобы стать инструментом правосудия в переходный период, люстрация может превратиться в инструмент политической и партийной манипуляции и источник новой несправедливости". Своими наблюдениями поделился вышедший на пенсию руководящий сотрудник разведки Македонии Александар Диневски. "По моему опыту работы в службе безопасности я знаю, что многие оперативники добавляли ложную информацию в свои отчеты, называя информаторами граждан, с которыми никогда не встречались, […] а теперь на основе этих документов мы величаем людей шпионами", – посетовал недавно Диневски.
Люстрацию не одобряют из-за того, что ее нетрудно использовать для нечестной политической борьбы, поскольку люстрация нацелена на обширные группы людей и позволяет убрать сразу значительное число оппонентов. "Теперь у нас есть новый закон, за который голосовали только члены правящей партии, – говорит бывший спикер парламента Македонии Стоян Андов, который инициировал законопроект о люстрации в 2008 году и раскритиковал нормы, принятые в 2012 году, – а это противоречит решениям Конституционного суда". Суд, кстати говоря, тоже содрогнулся от прошедшего по стране шквала люстрации.
Еще первый закон 2008 года обязал всех македонских судей, адвокатов и прокуроров предоставить письменные заявления о том, что в прошлом они не сотрудничали с секретными службами. Бывший глава Конституционного суда Македонии Трендафил Ивановски был одним из первых пострадавших: в 2010 году его провозгласили бывшим сотрудником югославской разведки. Ивановски назвал процесс люстрации "карикатурой" и "хорошим средством справляться с теми, кто в оппозиции правительству". Он не признал вины и сказал, что скорее был жертвой наблюдения разведки. По мнению Ивановски, обвинения против него стали "местью Конституционному суду, который отменяет 50–60 правительственных законов каждый год. "Теперь Суд заставили умолкнуть за счет выбора новых судей и автоцензуры", – сокрушался бывший служитель Фемиды.
Люстрация стремится защитить при новом режиме граждан от пережитков старого, но от нее самой гражданам защититься не всегда удается. Между тем вовлеченность в деятельность аппарата власти или разведки могла быть результатом принуждения или только прикрытием. Из-за обвинения в сотрудничестве с секретными службами чешского политика Яна Кавана лишили места в парламенте. Лишь после длительного судебного разбирательства ему удалось очистить свое имя, с Кавана сняли обвинения и впоследствии он занял пост министра иностранных дел Чехии. В Македонии люстрация затронула не только высокопоставленных чиновников, но и рядовых граждан. Македонский радиожурналист на пенсии Мустафа Спахиу пожаловался, что его несправедливо обвинили в шпионаже и доносе на коллегу в эпоху прежнего режима. "Когда я покупаю продукты на рыночной площади, я слышу, как люди шепчутся у меня за спиной, – рассказывает он. – Все, чего я хочу, это моральной поддержки! Я не сотрудник прошлого режима, я человек, которого вырастили с верой в честность".
Решительным жестом люстрация избавляет обновленное государство не только от ошибок прошлого, но и от опытных специалистов, создавая дефицит кадров. Такая проблема возникает во всех странах, и эта одна из причин, по которой Вацлав Гавел не хотел продлевать чешский закон о люстрации. В Ираке, где новая власть стремилась изжить отголоски режима Садама Хусейна, особенно сложная ситуация возникла с судьями. С одной стороны, они были представителями старого порядка, с другой – их отстранение создавало нехватку профессионалов. В мусульманских странах, где право тесно связано с религией и требует от судей не только обширных знаний, но и опыта и авторитета, умудренные богатой практикой представители правосудия практически незаменимы.
Люстрация порой представляется гражданам предосудительной или даже унизительной мерой. По той или иной причине граждане принципиально отказываются проходить проверку. Даже будучи невиновными, отдельные лица предпочитают рискнуть своим местом, нежели добиваться сертификата о своей непричастности к деятельности властного аппарата старого режима. У Андрея Бабиша, чешского предпринимателя и основателя центристской партии ANO, тоже возникли проблемы с законом о люстрации. Ему это показалось возмутительным: "Все эти истории о секретных службах – полная чушь. Я должен быть изгоем только потому, что попал в какой-то список? Режим преследовал способных людей, а я был способным. Я никогда не сотрудничал [с просоветской властью]". Полагающийся по закону о люстрации сертификат он не получал, поскольку "не видел для этого причин".
По сути, люстрация является инструментом возмездия, но некоторые не хотят мести. Джевад Адеми, член македонского Демократического союза за интеграцию, провел 8,5 года в тюрьме в 1980-е годы. Но от вендетты он отказался: "У меня есть мое досье. Я знаю имена доносчиков, моих школьных сверстников, друзей… Но я не хочу выносить их имена на публичное обсуждение. Я простил их всех".
