Белгородский областной суд представил на своем сайте обзор судебной практики по уголовным, гражданским и административным делам за сентябрь 2014 года.
В обзоре разбираются процессуальные вопросы и вопросы применения норм материального права. Анализируются вопросы досудебного и судебного производства, а также апелляционная практика пересмотра судебных решений.
Разбирая одно из дел, Белгородский облсуд отмечает, что злостным уклонением от погашения кредиторской задолженности может быть только противодействие исполнительному производству в активной или пассивной форме. Однако пассивное сокрытие доходов или имущества нельзя смешивать с простым неисполнением судебного решения. Вопрос же о наличии в деянии лица признаков преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ, должен решаться с учетом оценки добросовестности отношения к работе пристава-исполнителя, который исполняет судебное решение.
Приговором Свердловского районного суда Белгорода от 30 июня 2014 года Е. был осужден за злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности в крупном размере. Апелляционная инстанция областного суда обвинительный приговор отменила, а Е. – оправдала за отсутствием в его действиях состава преступления по следующим основаниям.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что форма вины и мотивы инкриминируемого Е. деяния в приговоре не раскрыты, а стороной обвинения не представлено доказательств объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ, в частности обязательного признака злостности в уклонении от погашения кредиторской задолженности.
Апелляционный суд посчитал, что в действиях Е. имеет место "простое", а не "злостное" уклонение от исполнения возложенных обязанностей, что исключает уголовную ответственность. К такому убеждению суд апелляционной инстанции пришел по следующим основаниям.
Признавая Е. виновным в злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности в крупном размере, суд в приговоре уклонился от исследования и оценки довода стороны защиты о том, что Е. не создавал препятствий судебным приставам-исполнителям осуществлять взыскание задолженности с его лицевых счетов в банке, не противодействовал им, не пытался скрыть свои счета в банке, а так же спрятать местонахождение имущества, на которое возможно наложение ареста. Вопрос о привлечении Е. к административной ответственности по ст. 17.8 или 17.14 КОАП РФ судебными приставами-исполнителями не ставился.
Напротив, как видно из материалов уголовного дела, судебным приставам-исполнителям было известно о наличии всех счетов в банке на имя Е., однако на эти счета в соответствии Федеральным законом от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" взыскание не накладывалось.
По мнению суда апелляционной инстанции, стороной обвинения не было представлено в суд доказательств того, что Е., как должнику, предупрежденному об уголовной ответственности по ст. 177 УК РФ, разъяснялось, что при условии принудительного исполнении судебного решения он обязан, в случае получения доходов либо иного имущества, на которое может быть возложено взыскание, сообщать об этом в службу судебных приставов-исполнителей.
С учетом изложенного обвинительный приговор в отношении Е. в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ отменен с вынесением оправдательного приговора на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ и признанием за ним права на реабилитацию.
С полным текстом Информационного бюллетеня Белгородского областного суда № 10 (октябрь 2014 года ) года можно ознакомиться здесь.
