Павел Крашенинников презентовал книгу об истории России и собственной семьи

 

«За закон народ должен биться, как за городскую стену»

 

Фраза, вынесенная в заголовок главы, принадлежит Гераклиту. Усматриваю в цитате полезный для нашего дальнейшего разговора философский образ – закон является результатом духовной деятельности народа, равно как городская стена – продукт работы архитекторов и строителей. Отсюда и возникающая мотивация защиты – как стены, так и закона.

− Основой закон России – Конституция. Мы уже обращались к теме Вашего, Павел Владимирович, участия в работе над проектом Конституции России образца 1993 года, так называемой «ельцинской Конституции». Но это было сделано в контексте событийного ряда Вашей жизни, как важный этап «летописи от Павла».

Предлагаю вернуться к теме Конституции как опорной точки для обсуждения политической философии современной России.

В моем понимании конституция любого государства – это закрепленный в документе общественный договор. Существует много различных определений общественного договора. Мне нравится самое простое: общественный договор – это свод писаных и неписаных правил, которые позволяют считать сложившиеся отношения в гражданском обществе справедливыми, а существующий режим власти терпимым.

Общественный договор устанавливает определенные рамки для политической деятельности лидеров и партий, в то же время дает опору для формирования политических смыслов.

Исследование конституционных дискуссий, подобно анализу крови, позволяет поставить диагноз – чем живет общество, что вызывает в тот или иной период функционирования государства наибольшее внимание общественного мнения.

Конституция страны подобна публичному столбу, на который наслаиваются все новые и новые афиши, прокламации и манифесты, вокруг которого клубится народ с жаркими речами.

Редактирование конституции – желаемая цель реформаторов, пробующих политические силы и снедаемых замыслами разрушить или перестроить Гераклитову городскую стену.

Возвращаясь к образу крови, напомню расхожее мнение, что статьи Правил дорожного движения написаны кровью жертв аварий. Справедлива ли такая постановка вопроса в отношении конституции? Пишется ли конституция кровью поколений, переживающих в каждой отдельной человеческой судьбе трагедии и победы великих социальных переустройств?

Современная Россия раз за разом возвращается к теме пересмотра Конституции. «Ельцинский» вариант Основного закона оппоненты называют переходным, клерикалы требуют отказа от светского характера государства, патриоты не согласны с отказом от наличия государственной идеологии…

– Считаю полезным кратко пройтись по истории российского конституционализма.

Первая Конституция России готовилась при Александре Втором. Убийство императора поставило крест и на Конституции. Следующий этап – появление Основных законов при Николае Втором. В 1906 году император учредил высший законодательный государственный орган – Государственную Думу России, первый созыв которой проработал всего 72 дня, но парламент страны просуществовал до 1917 года. Новая история Государственной Думы России началась в 1993 году, после 76-летнего перерыва.

В 1918 году была принята первая Конституция РСФСР.

Редко упоминается Конституция СССР 1924 года. В основе первой союзной Конституции лежали Декларация и Договор об образовании СССР. Напомню, что инициаторами создания СССР стали четыре республики: Россия, Украина, Белоруссия и Закавказская Советская Федеративная Социалистическая Республика. Риторика Конституции исчерпывающе иллюстрируется, например, такой цитатой: «новое союзное государство послужит верным оплотом против мирового капитализма и новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в Мировую Социалистическую Советскую Республику».

В 1936 году была принята новая Конституция СССР – так называемая «сталинская», хотя ее правильнее называть «сталинско-бухаринской». Конституционную комиссию возглавлял действительно Секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин. Он принимал непосредственное участие в работе над текстом. Но автором основной части текста считается Николай Иванович Бухарин. Конституция «победившего социализма» обсуждалась шесть месяцев. Историки упоминают о том, что в обсуждении приняли участие 75 миллионов человек, и было предложено полтора миллиона поправок. Правда, характер обсуждения живописует факт, что нелояльные поправки и замечания в прессе не публиковались, а сохранялись в архивах над названием «враждебные отклики». Можно предположить, что стало с авторами этих «откликов».

В Конституции 1936 года были впервые в отечественной истории продекларированы права, во многом описывающие ожидания гражданского общества современной России: всеобщее, равное и прямое избирательное право при тайном голосовании; право на труд и отдых, материальное обеспечение в старости и болезни; право на всеобщее бесплатное образование. Провозглашалась свобода совести, слова, печати, собраний и митингов. Земля и недра, заводы и транспортная инфраструктура, банки были объявлены всенародным достоянием.

В статье 126 раздела «Основные права и обязанности граждан» Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) провозглашалась представителем «руководящего ядра» всех общественных и государственных организаций трудящихся.

Следующей Конституцией стала «брежневская», принятая в 1977 году. «Брежневская» потому, что председателем Конституционной комиссии был назначен Леонид Ильич Брежнев. Хотя подготовка проекта новой Конституции началась еще в 1962 году, и эту работу тогда возглавлял Никита Сергеевич Хрущев. Из существенных положений Основного закона упомяну статью 6, где была закреплена однопартийная политическая система.

В 1990 году упоминание о руководящей и направляющей роли КПСС было исключено из текста Конституции и легализована частная собственность, появилась должность Президента СССР.

После «августовского путча» в 1991 году Съезд народных депутатов СССР принял Закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период». Конституция СССР продолжала действовать лишь в той части, в которой она не противоречила данному, по сути дела конституционному закону.

Я был знаком с участниками подготовки «брежневской» Конституции 1977 года. Они подтверждали, что Конституция, несмотря на многие весьма прогрессивные декларации, носила характер ширмы, прикрывающей истинное положение дел в стране, особенно с точки зрения политических прав и свобод. Учитывались Хельсинкские соглашения, иные международные соглашения, международное право в целом. Писали Конституцию, если можно так выразиться, с оглядкой на международное мнение.

Подготовка «ельцинского варианта» Конституции России 1993 года велась прежде всего с учетом необходимости предотвратить развал страны. Трещины шли по всем направлениям – в политической сфере, в экономике, в межнациональных отношениях. Задачей Конституции было сцементировать государство, субъекты федеративных отношений, людей.

Напомню, что в рамках Конституционного совещания конкуренция шла между двумя основными концепциями Конституции. Одну, условно государственническую, олицетворял Сергей Шахрай. Другую, условно называемую «концепцией Конституции для граждан», продвигали Алексеев,

Хохлов, Яковлев, Калмыков. Их заслуга в том, что они смогли отстоять концепцию прав и свобод гражданина России, выраженную в главе второй Конституции, и заложили мощную правовую основу для развития отраслевого законодательства, Гражданского и Жилищного кодексов и других актов.

 

– Вы рассказываете о волнительных событиях. Перед авторами стояла задача колоссальной исторической важности – создать Конституцию нового демократического государства с рыночной экономикой. Как проходили заседания рабочей группы по выработке проекта Конституции? Вы принимали в них участие?

 

– Чтобы снизить пафос нашего разговора, видимо, нужно рассказать предысторию конституционной деятельности. Это ведь история длительная. Кроме того, сразу расставлю акценты. Конституцией занимались мои учителя – Алексеев, Хохлов, Яковлев, Калмыков. Меня привлекли к разработке сороковой статьи Конституции «Право на жилище». Проблема необходимости пересмотра «брежневской» Конституции остро проявилась начиная с 1991 года, но возникла как политическая задача сразу после избрания в 1990 году Верховного Совета РСФСР 12-го созыва.

В то время я присутствовал в Верховном Совете в качестве эксперта и был свидетелем, как «с голоса» принимаются поправки в Конституцию РСФСР, в законы, носящие откровенно конституционный характер.

Конструкция союзного государства предполагала наличие Конституции СССР – в данном случае мы имеем в виду Конституцию СССР образца 1977 года. Начиная с 1978 года все союзные республики приняли свои республиканские конституции, которые не могли противоречить союзной.

С распадом СССР в декабре 1991 года мы остались с Конституцией РСФСР.

Как только депутаты Верховного Совета РСФСР начали вносить поправки в Конституцию и законы, вся конструкция законодательной базы «поплыла» и в законотворчестве начался настоящий хаос, названный журналистами и политиками тех лет «войной законов».

Ситуация была похожа на нелепую попытку отремонтировать дом путем замены отдельных кирпичей и балок на новые.

На уровне обсуждений были понятны и логика, и аргументация, и мотивы внесения поправок. К примеру, редактировались небольшие статьи, связанные с трудом, жилищем, правом на адвоката или что-то подобное, что казалось правильным и своевременным. Но в результате начинались противоречия с другими законами, и «каркас» законодательства просто разваливался. Замена одной буквы в Конституции сильно влияет на отдельные отраслевые законодательства!

Это был период эмпирической рихтовки коммунистической Конституции, попытка привести ее в соответствие с новыми экономическими и политическим реалиями, что закономерно привело к очень плохим результатам.

Все чаще вслух стал задаваться вопрос: «Что же мы это, товарищи, делаем? Ломаем дом, в котором живем. Давайте строить новый, пока этот не рухнул».

Первым, кто поставил политическую цель разработать новую Конституцию России, был Борис Николаевич Ельцин. Он вообще эти вещи понимал очень глубоко, интуитивно. Как понимал и то, что помимо разработки Основного закона необходим новый Гражданский кодекс. И слава Богу, что рядом с Ельциным были люди, которые понимали это с профессиональных позиций.

В 1993 году Ельцин издал Указ «О Конституционном совещании». Предполагалось собрать в команду представителей органов государственной власти, местного самоуправления и общественных организаций. Первое заседание Конституционного совещания прошло летом 5 июня 1993 года в Москве в Кремле.

В конце 1993 года, в октябре – ноябре, «президентский» проект Конституции РФ прошел окончательную доработку во вновь созданных органах Конституционного совещания: Общественной и Государственной палатах, а также в Комиссии конституционного арбитража Конституционного совещания, после чего был вынесен Президентом РФ на референдум 12 декабря 1993 года.

Наиболее подробно и честно, на мой взгляд, о подготовке и принятии Конституции рассказал наш земляк Сергей Сергеевич Алексеев в своей последней книге «У истоков Конституции».

Свое ви?дение работы Конституционного совещания я изложил в книге «12 апостолов права».

О своем учителе – Станиславе Антоновиче Хохлове я бы хотел сказать несколько отдельных слов. Жаль, но его уже нет с нами.

Вся жизнь Хохлова посвящена праву: от «вечерки» в СЮИ, затем преподавателя того же вуза, до Верховного Совета, Комитета конституционного надзора, участия в подготовке Конституции и Гражданского кодекса.

В 1989 году один из лидеров свердловской правовой школы Алексеев был избран народным депутатом СССР и стал председателем Комитета по законодательству Верховного Совета СССР, а его ученик и соратник Хохлов стал работать в аппарате Комитета. По рекомендации Комитета были приняты судьбоносные законы о кооперации, о собственности, о предприятиях и т.д., в их числе был и Закон «О Комитете конституционного надзора СССР». На основе Закона был создан одноименный Комитет, по существу ставший прообразом Конституционного Суда. Председателем был избран Алексеев, а Хохлов назначен заместителем руководителя секретариата Комитета.

Комитет конституционного надзора рассмотрел небольшое количество дел, но среди них были воистину судьбоносные. В частности, он признал не имеющими юридической силы так называемые секретные нормативные акты, отменил пресловутую прописку, имевшую откровенно крепостнический характер.

Безусловно, заслуга Алексеева и Хохлова в том, что после событий 1991 года им удалось сохранить основную часть коллектива Комитета, на основе которого в Москве и Екатеринбурге был создан Исследовательский центр частного права при Президенте Российской Федерации.

Первоначально основной задачей Центра являлось сведение разных проектов Конституции в единый текст, что было непросто. И если первый проект, разработанный еще комиссией Верховного Совета, имел просоветский характер, то «альтернативный» проект ставил в центр государственного устройства Человека с его высоким достоинством и неотъемлемыми правами. Положения «альтернативного» проекта легли в основу проекта «президентского», который в итоге был принят на всенародном референдуме 12 декабря 1993 года.

После Конституции второй по значимости документ – это Гражданский кодекс. По охвату отношений он, безусловно, главный закон: он одновременно является экономической конституцией страны и определяет права и обязанности гражданина от рождения до смерти. Центр частного права взялся за работу над Гражданским кодексом основательно и целеустремленно, во главе этой работы был Станислав Хохлов. При этом нас, членов рабочей группы по подготовке проекта Гражданского кодекса, он часто буквально заставлял трудиться после работы, по ночам, в выходные и на выезде.

Вместе с работой над проектом Гражданского кодекса Хохлов выполнял различные обязанности исполнительного директора Исследовательского центра частного права (1992–1996), а позже и ректора Российской школы частного права (1995–1996). Он сам готовил заключения по проектам важнейших правовых актов, читал лекции и делал множество других, менее заметных дел.

Весной 1996 года заработали две – главные – части Гражданского кодекса. Но в декабре того же года Станислава Антоновича Хохлова не стало…

Говорить, что работа группы Румянцева над «государственным или аппаратным вариантом» проекта Конституции была напрасна, тоже было бы неправильным. Юристы этой группы проделали большую работу, хотя в итоге едва ли они испытывали чувство удовлетворения, ведь разработанный ими вариант не был принят. Но их наработки были несомненно использованы.

Но еще раз акцентирую внимание на главном: инициатором и организатором, идеологическим вдохновителем работы был лично Борис Николаевич Ельцин. Он собрал Конституционное совещание. Он внимательно изучал работу всех групп и настойчиво придерживался определенной идеологии, своего понимания будущего России. Заслуга Ельцина и в том, что работа над проектом Конституции была проведена в сжатые сроки.

Дискуссии в Конституционном совещании велись по ключевым направлениям проекта: комплекс прав и свобод, федеративное устройство, работа судов и так далее.

 

– Одним из расхожих мнений является утверждение, что  Конституция России списана с американской или как минимум американские советники участвовали в работе над Основным законом. Так ли это?

 

– Чушь полная! Единственно верное в этих историях то, что наши эксперты внимательно изучали весь комплекс конституционных актов других стран. И Конституцию США, и европейские конституции. И индийскую, которая, кстати, самая обширная по объему в мире – более 400 статей.

Особое внимание уделяли опыту иностранных государств с федеративным устройством. Изучали, как решается нашими коллегами задача создать эффективные принципы федеративных отношений, обеспечивающие прочность государства при минимизации государственного аппарата. Смотрели иностранный опыт, как максимально «насытить» права человека и гражданина. Это было тогда действительно актуально, гораздо актуальнее, нежели сейчас. И иерархию законов, безусловно, исследовали, как это можно сделать.

– Кто докладывал Ельцину о ходе проектной работы?

– Он лично принимал участие в заседаниях Конституционного совещания. Докладчики были разные: Румянцев, Собчак, Алексеев, Шахрай и другие. Но точку в дискуссиях ставил Борис Николаевич!

Читал комментарии некоторых политиков, что Ельцин делал Конституцию «под себя». В реальности он был выше этого, выше! Он лично настоял на варианте о запрете занимать пост Президента России «два срока подряд». Это тоже его личная позиция. Если поискать в истории аналогию ельцинского подхода к разработке Основного закона, так я бы сослался на работу Наполеона над Гражданским кодексом Франции. Хотя документы несоразмеряемы по объему, но нацеленность политического лидера на будущее, на отдаленную перспективу очевидна.

Ельцину докладывали ход дискуссии и аргументы сторон, а он, пользуясь своим авторитетом и политическим весом, ставил точку. Без Бориса Николаевича история Конституции России была бы невозможна. Увязли бы в спорах.

Приведу пример, связанный с обсуждением форм собственности. Формы собственности – это вообще-то сталинская придумка. Он в свое время размышлял, как идеологически бороться с собственностью. С точки зрения практики это уже было сделано. В итоге обозвал собственность «социалистической», а у нее определил формы. Была колхозно-кооперативная, государственная и общественная форма. Личная собственность носила ограниченный потребительский характер.

Но социализм Россию покинул, а термин «форма» остался. Разработчики Конституции 1993 года обсуждали, какие формы собственности указать в тексте. Предлагали сделать только три формы: государственную, муниципальную и частную. Но колхозники требовали указать колхозную собственность, общественные объединения – общественную собственность и так далее.

Ельцин в качестве компромисса согласился на добавлении в описании форм собственности «и иные».

 

– Достаточно ли у президента было знаний юридического, профессионального характера для такой работы?

– Подготовки сугубо юридической у него не было никакой. Брал интуицией, опытом, умел слушать советников, докладчиков, экспертов, а по итогам обсуждений имел достаточно смелости брать решения на себя.

Позицию Ельцина по правам человека во многом формировал Совет по правам человека. Права человека для Ельцина имели первостепенное значение. Он и по личному опыту знал многие проблемы с правами и свободами в Советском Союзе. В конце концов история жизни советского человека и советского руководителя – это его личная история, со всеми достижениями и радостями той эпохи, но и со всеми трагедиями и страхами. Кроме того, Ельцин прекрасно знал, какая была ситуация в отечественном правосудии на том этапе.

Скажу еще об одном важном обстоятельстве. Никем из разработчиков Конституции, и прежде всего самим Ельциным, Основной закон не воспринимался как «переходный» документ, носящий временный характер. Верстали судьбу страны на многие десятилетия вперед. Авторы исходили из исторической задачи создать основательный, долговременный, эффективный законодательный корпус России.

 

– Говоря о роли Бориса Николаевича в создании Конституции, да и в целом в истории современной России, мне приходит на ум аналогия с другим президентом – Джорджем Вашингтоном.

И вот почему.

Во-первых, равно как и Ельцин, Джордж Вашингтон был первым президентом, в данном случае Соединенных Штатов Америки. Его относят к группе так называемых отцов-основателей нации. Для этих лидеров характерна сознательная созидательная деятельность, заложившая основы устройства политической системы и государства в целом.

Джордж Вашингтон убедительно демонстрировал качества политического творца – придумывал, писал, конструировал политику. В том числе он выступил одним из авторов Конституции Соединенных Штатов.

Но что еще более важно для нас в контексте разговора, Вашингтон был сторонником прецедентной политики, то есть он считал, что необходимо личным примером создавать политические традиции, ритуалы, личными действиями и заявлениями формировать черты, критерии новой политической культуры. Например, он показательно и не единожды демонстрировал уважение к национальным институтам и символам, например к Конституции. Он ввел много разнообразных политических традиций. Например, создал традицию прощальной речи уходящего со своего поста президента. После Вашингтона традиция прощальной речи как некоего политического завещания неукоснительно соблюдалась.

В своей личной жизни и в ежедневной работе Вашингтон показывал, как нужно относиться к политическим ценностям, что является положительным и что является отрицательным, как вообще нужно делать политику.

 

– Согласен. Приведенная Вами оценка Вашингтона убедительно описывает и Бориса Николаевича Ельцина. Это наш, отечественный пример прецедентной политики. Уральцы – крепкие ребята, не боятся браться за дела, которые других бы отпугнули!

Но я бы не сводил все заслуги Ельцина в правовом поле исключительно к Конституции. Ранее мной уже было упомянуто, что президент внимательно контролировал процесс подготовки двух основополагающих документов – Конституции России и Гражданского кодекса России.

Если говорить о лично моем отношении к конституционной деятельности, абстрагируясь от деталей, то конституции создаются на два, на три поколения. А вот Гражданский кодекс – на пару-тройку сотен лет! Поэтому для меня как профессионального юриста Гражданский кодекс важнее Конституции, как это ни парадоксально прозвучит для некоторых.

Если возвращаться к теме якобы заимствований и влияния иностранных юристов на разработку Конституции России, то, разумеется, обсуждали с коллегами из других государств различные формулировки разрабатываемых статей – это обычная практика профессионального общения. Прежде всего с точки зрения соотнесения правовых формулировок с зарубежным опытом. По своему опыту работы над сороковой статьей Конституции могу сказать, что мы показывали нашим зарубежным коллегам формулировки статьи и… ничего –

ни предложений, ни комментариев в ответ не получили.

Перед нами, разработчиками сороковой статьи, стояла задача сформулировать концепцию прав граждан на жилье. В советской Конституции было зафиксировано право на жилище всех граждан страны. Это право гарантировалось общенародной собственностью.

В проекте новой Конституции мы написали, процитирую:

 

«Статья 40

1. Каждый имеет право на жилище. Никто не может быть произвольно лишен жилища.

2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище.

3. Малоимущим, иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных и других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами».

 

За пункт третий нас изрядно ругали политические оппоненты, мол, мы снизили социальные стандарты жизни – по сравнению с советской Конституцией. Но мы просто написали правду!

В целом работу над жилищными правами возглавлял Ефим Владимирович Басин, в то время руководитель Комитета по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству. Басин раздал нам задания, материалы и попросил подготовить свои предложения в письменном виде.

 

– Что Вы испытали в этот момент? Поразила ли Вас величественность момента, коленки задрожали, мысли спутались, не знаю… Ведь речь шла о Конституции!

 

– Не помню. Скорее всего, ничего не почувствовал. Еще один этап еще одной работы. Мы готовили много замечаний и предложений по самым разным правовым документам. 80% наработок шли в урну.

Получив задание, я четко и в срок его исполнил.

 

– Какие именно слова в сороковой статье принадлежат непосредственно Вашему перу?

 

– Фраза «Каждый имеет право на жилище. Никто не может быть произвольно лишен жилища» взята из предыдущей, советской Конституции. Предложение оставить формулировку сделал Басин, а Ельцин поддержал.

Я предлагал дополнить статью пунктом 3: «Малоимущим, иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище…» и далее по тексту. Формулировка была поддержана и вошла в итоговый текст Конституции России.

 

– Что Вы испытали, когда работа над Конституцией была завершена, прошел референдум, и страна обрела новый Основной закон, в котором есть доля и Вашего труда?

 

– Подумал: хорошо, не зря работали!

 

– Отцы-основатели Америки, написав Конституцию, потом всю жизнь рассказывали о божественном вдохновении и великих этапах великой истории…

 

– Придумать что угодно можно. У меня нет времени на такие придумки. Пока есть возможность, лучше конкретные тексты писать, работать, дальше идти.

 

– Павел Владимирович, в своем рассказе Вы упомянули, что разработчики Конституции большое внимание уделяли принципам федеративного устройства России. А какие, собственно, варианты обсуждались?

 

– Ключевым вопросом был вопрос равенства субъектов Федерации. Унитарный принцип государства, если Вы это имеете в виду под вариантами, даже не обсуждался. В итоге было принято взвешенное решение.

В Конституции дан перечень всех субъектов Федерации. Установлен перечень полномочий, находящихся в исключительном ведении федеральных органов власти. Установлен перечень полномочий совместного ведения Федерации и субъектов Федерации. Установлены границы полномочий субъектов Федерации, порядок их изменений.

Принят комплект общенациональных символов и институтов – флаг, герб, гимн.

В целом создана система, которая укрепила Россию, объединила страну и людей, что и было на тот момент архиактуальным.

Был дан отрицательный ответ на предложения уйти от наличия национальных республик в составе Федерации.

Напомню, тогда высказывались предложения создать субъекты Федерации исключительно по территориальному признаку. Здесь сработал известный политический принцип: политика – это искусство возможного. Если бы попытались пойти по этому пути – не удалось бы сохранить страну.

Поэтому за основу мы взяли существующее на тот момент устройство Федерации.

Делались альтернативные предложения. Например, предлагалось не давать в Конституции перечня регионов, а лишь констатировать, что в Федерацию входят субъекты Федерации. Другие предлагали зафиксировать федеральное устройство государства федеративным договором по аналогии с первой советской Конституцией 1924 года или Конституцией РСФСР.

На практике принятие Конституции России в 1993 году сняло с повестки дня вопрос федеративного договора, и это стало серьезным политическим достижением Ельцина. Михаил Сергеевич в свое время, кстати, был сторонником союзного договора. Дело в том, что если федеративное устройство государства выстраивается на уровне договора, то включается

механизм, предполагающий подписание договора сторонами, а значит, начинается торг, раскол, автоматически вырастает статус регионов и понижается статус федеральной власти.

Как раз американская модель федеративного устройства и не была принята разработчиками российской Конституции. Это я говорю в адрес любителей теории американского влияния на российский конституционализм. А ведь речь идет о фундаментальных конституционных вопросах!

Выстраивать отношения между федеральной властью и регионами по примеру США мы не стали. И правильно сделали. Не потому, что договорный принцип в чем-то ущербен или неправилен. Конституция США – сугубо национальный продукт политической и экономической жизни XVIII века граждан другого континента. У нас своя история, следовательно, иные решения.

А вот чему мы были просто обязаны поучиться у наших зарубежных коллег – так это вопросам обеспечения свобод и прав граждан. Такого опыта правовой деятельности у России не было.

Конституция четко и эффективно определила статус национальных республик, решила вопросы государственного языка, обеспечила защиту коренных и малочисленных народов.

Определено, что внешняя политика является исключительным полномочием федеральных органов власти, равно как, например, таможенное, уголовное законодательство. Был установлен запрет на ограничение свободного

перемещения товаров внутри России. Эти формулировки – насущный на тот момент ответ на желание отдельных регионов взять на себя больше государственных полномочий, что в итоге разнесло бы Россию вдребезги.

Той же цели служило введение единой денежной единицы – рубля, управление которой стало исключительной компетенцией федерального центра, с прямым запретом выпуска региональных денег.

Процитирую статьи 74 и 75 Конституции. Эти фразы, выстраданные, продуманные, – четкая гарантия целостности России:

 

«Статья 74

1. На территории Российской  Федерации не допускается установление таможенных границ, пошлин, сборов и каких-либо иных препятствий для свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств.

2. Ограничения перемещения товаров и услуг могут вводиться в соответствии с федеральным законом, если это необходимо для обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей.

 

Статья 75

1. Денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком Российской Федерации. Введение и эмиссия других денег в Российской Федерации не допускаются.

2. Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти.

3. Система налогов, взимаемых в федеральный бюджет, и общие принципы налогообложения и сборов в Российской Федерации устанавливаются федеральным законом».