ПРАВО.ru
Новости
6 июля 2010, 19:37

Владимир Лукин о реформе пенитенциарной системы РФ для "Право.Ru":"Сидеть, где живешь или жить, где сидишь?"

"Сидеть, где живешь или жить, где сидишь?"
Уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин высказался о реформе уголовно-испонительной системы РФ фото ИТАР-ТАСС

- Россия и США занимают ведущие места в мире по количеству лиц, содержащихся в местах лишения свободы. Высокие "достижения" в этой области вряд ли кого радует. И наша страна в рамках комиссии, созданной по инициативе Дмитрия Медведева и Барака Обамы в январе сего года, ведет с США диалог по различным проблемам, в том числе по вопросам пенитенциарной системы.

Американцы посидели во Владимирском централе

27 мая 2010 года такой обмен мнениями состоялся во Владимире, где российские и американские члены подкомиссии по гражданскому обществу, координаторами которой являются первый заместитель главы администрации Президента России Владислав Сурков и специальный помощник президента США Майкл Макфол, посетили Владимирский централ – легендарную, воспетую в арестантском фольклоре тюрьму. 

Американскую сторону интересовали условия содержания заключенных и подследственных, и, в особенности, их медицинское обеспечение. Затем мы обсудили увиденное и услышанное во Владимирском централе на совместном совещании. 

Естественно, американцы затронули вопрос о смерти в СИЗО в декабре прошлого года адвоката инвестиционного фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского. Разговор, в котором участвовали известные российские правозащитники, не мог не получится достаточно откровенным. Поднимался вопрос, что это - халатность врачей или даже умысел?

Знаете, как всегда, разные стороны говорят разное. Насколько я знаю, следствие сейчас ведется. И оно должно установить, был там умысел или нет. 

Российскую делегацию ждет американская тюрьма

Следующую российско-американскую встречу планируется провести в США, может быть, с посещением нашей делегацией американских тюрем. И тогда уже будем сопоставлять увиденное у нас и у них. 

Я не настолько наивный человек, чтобы ждать от каждой российско-американской встречи каких-то судьбоносных результатов. И не сторонник того, что наши собственные проблемы мы должны решать с американцами. Но будет полезно продолжить обмен мнениями и совместные консультации.

Если башмаки не прилипают к полу, значит, в тюрьме готовились к визиту правозащитника 

После посещения Владимирского централа журналисты не раз задавали мне вопрос: что я там увидел? Знаете, я калач тертый, уже шесть лет работаю в должности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. И прекрасно понимаю, что значит посетить тюрьму с ранним уведомлением. У меня есть такой оценочный критерий при входе в помещения тюрьмы - прилипают башмаки к полу или нет? Если не прилипают, значит, готовились... 

Это вообще очень интересный вопрос. В России Федеральный закон "Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания" готовился … 10 лет! Представьте, какие силы активно противились его принятию. К слову, наши американские коллеги, представляющие гражданское общество, очень заинтересовались этим законом, потому что у них на федеральном уровне какой-то системы общественного контроля нет. 

Так вот, как только долгожданный закон появился на свет, Совет Федерации предложил поправку, в соответствии с которой надо оповещать ФСИН посещении пенитенциарного заведение за неделю. Понятно, что эта "потемкинская" составляющая нашей жизни вообще и пенитенциарной системы в частности, обесценивает результаты проверки мест лишения свободы. 

В такой редакции закон противоречит рекомендациям Комитета ООН против пыток, который на своих сессиях и в 2006 и 2007 году подчеркнул необходимость создания в нашей стране системы проверки мест лишения свободы "без предварительного уведомления".

Я приехал как-то в Екатеринбург, где помимо прочего намеревался встретиться с одним заключенным. Но когда я появился в исправительном заведении, мне, как говорится, на голубом глазу, сказали: знаете, он только вчера переведен за 250 километров отсюда. Вряд ли речь шла о совпадении…

В этой связи любопытен, чтобы не сказать, парадоксален тот факт, что согласно циркуляру Главного управления мест заключения НКВД СССР, изданному в 1929 году, общественные наблюдатели имели постоянные пропуска, дававшие им право посещения любых инспектируемых исправительных учреждений без уведомления администрации.

В конечном итоге поправку Совета Федерации нам удалось "убить". Но по-прежнему идет противление открытости пенитенциарной системы. Посудите сами, в настоящее время беседовать с заключенным правозащитнику можно только под визуальным контролем представителей тюремной администрации, а беседу с подозреваемым или обвиняемым в СИЗО администрация должна еще и слышать. Естественно, рассчитывать, что кто-то при этом скажет что-то о его нарушенных правах, не приходится. 

Для многих сотрудников УИС черта между строгостью и жестокостью оказывается слишком тонкой

В почте Уполномоченного по правам человека в РФ стабильно содержится в среднем до 3 тысяч в год индивидуальных и коллективных жалоб заключенных на нарушение прав на жизнь, личную безопасность, на свободу от пыток, жестокого и унижающего человеческое достоинство обращения, на медицинскую помощь и судебную защиту.

В одних странах подобных нарушений больше, в других – меньше. В любом случае, однако, лишенный свободы человек круглосуточно находится в полной власти администрации пенитенциарного учреждения, а его жизнь "за решеткой" регламентирована множеством суровых правил, за несоблюдение которых предусмотрено наказание. Черта между строгостью и жестокостью, требовательностью и самодурством в таких условиях чрезвычайно тонка, переступить ее не сложно. 

В нашей стране положение дел в уголовно-исполнительной системе (УИС) усугубляется несовершенством соответствующих нормативных правовых документов, не всегда высоким уровнем правовой культуры сотрудников УИС, недостаточной материальной базой. И, наконец, глубоко порочным, но, увы, распространенным в обществе убеждением в том, что бесправие осужденного и даже задержанного есть часть их наказания.

Почему заключенные выстраиваются в очередь на длительное свидание, и к чему это приводит

Работа с обращениями заключенных позволяет порой обнаруживать ущемление их прав формально безупречными нормами действующего законодательства. Так, например, ч. 1 ст. 118 УИК РФ устанавливает запрет, в частности, на свидания, в отношении лиц, содержащихся в штрафном изоляторе в качестве меры дисциплинарного наказания. Формально все логично. На деле же исполнение указанной нормы, как правило, влечет за собой лишение осужденного права на длительное свидание и после выхода из шизо. Почему? 

Фактически все российские исправительные учреждения испытывают острую нехватку помещений для длительных свиданий осужденных, и очередность на свидания устанавливается надолго вперед. Заключенный, вышедший из шизо, оказывается в конце нескончаемого списка. То есть, на практике в течение длительного времени не может получить положенное ему по закону свидание.

Я считаю разумным дополнить упомянутую выше ч. 1 ст. 118 УИК РФ положением о том, что дисциплинарное наказание в виде водворения осужденного в штрафной изолятор приостанавливается на время длительного свидания, установленного для него в порядке очередности. 

Без окон, без дверей, полна хата людей…

В данном случае ответ на загадку прост. Переполненность мест лишения свободы и следственных изоляторов является одним из серьезнейших факторов, объективно чреватым нарушением прав осужденных и задержанных. По состоянию на 1 февраля 2010 в них содержалось 862,3 тысяч человек (на 1 января предыдущего года – 887,6 тысяч). Это явно превышает возможности УИС обеспечить приемлемые условия содержания. 

Российские правозащитники считают, что первостепенная задача состоит в сокращении количества заключенных и эффективной социальной реабилитации отбывших свой срок граждан для сокращения количества рецидивов. "Сажать" в России, и, правда, могли бы меньше. И альтернативных наказаний, не связанных с "посадкой", закон предоставляет предостаточно.

Понятно, что для этого потребуются серьезные изменения, как в практике вынесения судебных приговоров по уголовным и, в особенности, экономическим преступлениям, так и в самой системе исполнения наказаний. В частности, в перепрофилировании пенитенциарных учреждений. (Кстати, члены американской делегации рассказали нам во Владимире, что в США также наблюдается избыточность тюремных наказаний, и численность заключенных растет быстрее, чем число разнообразных пенитенциарных учреждений).

В таких условиях более чем своевременными стали предложения Минюста и ФСИН России постепенно перевести значительную часть осужденных за менее тяжкие преступления в колонии-поселения. Эти меры при должном исполнении могут реально привести к гуманизации системы исполнения наказаний.

В заключении умирают в среднем столько же, сколько и на свободе. Но есть разница...

Последние события в московских следственных изоляторах, связанные со смертью нескольких подследственных, буквально открыли широкой общественности глаза на вопиющие нарушения прав человека на жизнь. 

Согласитесь, сама Федеральная служба исполнения наказаний отнюдь не заинтересована держать в "казенном доме" тяжело больных людей. Однако если для мест лишения свободы существует перечень болезней, по которым граждан надо освобождать, то для следственных изоляторов, где условия содержания куда тяжелее, чем в колонии (добавьте к этому, что речь идет о гражданах, вина которых еще не доказана судом) такого перечня нет.

На встрече с Президентом России я затронул этот вопрос. Президент мне сказал, что он уже отдал соответствующее распоряжение. Позже директор ФСИН Александр Александрович Реймер подтвердил, что такая работа идет. 

Сегодня ФСИН аргументирует цифрами, которые свидетельствуют, что уровень смертности в местах заключения соответствует среднему показателю в стране. Но даже если в процентном отношении это и так, то, тем не менее, здесь есть существенная разница. Потому что если человек умирает на свободе, это божий промысел, а если он умирает в учреждении ФСИН, то это - ответственность государства. 

"Безработному" заключенному трудней расчитывать на условно-досрочное освобождение

Крайне противоречивым и в целом неблагополучным остается положение с обеспечением права на труд лиц, осужденных к лишению свободы. В принципе реализация этого права не налагает на государство обязанности предоставить работу всем своим гражданам. В нашей стране каждый может свободно выбирать род деятельности и место работы, а при желании вообще не работать. В местах лишения свободы дело, конечно же, обстоит по-другому.

С одной стороны, согласно ст. 9 УИК РФ законодатель определяет труд как одно из основных средств исправления осужденного. В силу этого ст. 103 УИК РФ устанавливает обязанность осужденного трудиться. С другой стороны, осужденный, как правило, жестко ограничен в выборе работы условиями конкретного исправительного учреждения, в котором он содержится. В совокупности все это, видимо, позволяет предположить, что государство в лице органов УИК несет обязанность обеспечить работой всех осужденных без исключения. 

С этим как раз и имеются немалые трудности. Согласно оценкам, в 2009 году в российских исправительных учреждениях был "безработным" почти каждый пятый осужденный. Стоит заметить, что не имеющий работы осужденный находится в заведомо не равном положении с работающим осужденным при рассмотрении судом ходатайств об условно-досрочном освобождении.

К тому же почти половина осужденных при поступлении в исправительные учреждения не имеют профессиональных и трудовых навыков. Ясно, что приобрести эти навыки, столь необходимые для их ресоциализации после отбытия наказания, осужденные могут только в процессе труда. В целом, таким образом, отсутствие в исправительном учреждении достаточного количества рабочих мест объективно чревато рецидивами преступлений. 

Почта Уполномоченного содержит примеры использования труда лиц, содержащихся в местах лишения свободы, без оплаты. Это очень серьезное нарушение прав человека, особенно нетерпимое в условиях ограничения его свободы.

"Места не столь отдаленные" стали в прямом смысле отдаленными

Как известно, еще совсем недавно ст. 73 УИК РФ предусматривала направление осужденных для отбывания наказания в исправительные учреждения по месту их жительства или осуждения или в ближайшие исправительные учреждения в других субъектах РФ. Такая норма была, конечно, оправданна, прежде всего, потому, что позволяла осужденному эффективно сохранять социально полезные связи с семьей, друзьями, коллегами. способствовало его более успешной ресоциализации после освобождения. Однако в 2007 году в ст. 73 были внесены изменения, позволяющие направлять осужденных для отбывания наказания в любой субъект РФ.

Такая новация ожидаемо привела к тому, что лишение свободы стало в гораздо большей степени мерой карательной, нежели исправительной. Убежден, что настало время исправить допущенную ошибку, восстановив ст. 73 УИК РФ в прежней редакции. 

Записал Александр Пилипчук