Первые итоги реализации закона о компенсации за волокиту неутешительны: норма буксует, а единой практики ее применения нет. Сложнее всего приходится судьям, на которых давит профессиональная солидарность и дефицитный бюджет. Ошибки судебных приставов вообще могут принести казне многомиллиардные убытки. В результате попытки повысить имидж России и снизить поток дел в Страсбургский суд могут обернуться для граждан и бизнеса дополнительной налоговой нагрузкой.
По словам представителя Федерального казначейства Светланы Сауль, с начала действия нормы было рассмотрено 64 дела о нарушении сроков судами и чуть меньше — судебными приставами. Компенсацию выплатили по 12 жалобам на суды в размере 996 тысяч рублей и по 16 — на приставов, за них казна заплатила 415 тысяч рублей. К слову, арбитражные суды засветились в статистике всего один раз, а все остальные 27 удовлетворенных заявлений касались судов общей юрисдикции.
Заместитель директора правового департамента Минфина Марина Соснина подчеркнула, что при подготовке закона нарушения приставов оценивались в 170 миллиардов рублей. "Мы умножили все нарушения по срокам на сумму в 1 тысячу евро", — пояснила метод подсчета государственных убытков г-жа Соснина. Правда, с такой системой расчета не согласен директор Федеральной службы судебных приставов Артур Парфенчиков, который предложил ориентироваться на все тот же Европейский суд по правам человека. "Сумма рассчитывалась исходя из превышения двухмесячного срока, тогда как практика ЕСПЧ — шесть-девять месяцев", — отметил он.
За волокиту приставов не должно платить государство, считает председатель ВАС Антон Иванов. Он пояснил, что бюджет попросту не выдержит такой нагрузки. "Не стоит снимать всю ответственность и с граждан, которые сами себе выбирают партнеров по бизнесу. Иначе им на референдуме придется выбирать между продолжением членства в Конвенции и повышением налогового бремени в два-три раза", — подытожил г-н Иванов.
Проект резолюции ООН об ответственности государства за противоправные деяния своих чиновников бродит по Нью-Йоркским коридорам с 2001 года. Однако внедрять отдельные его положения в национальные законодательства стало делом престижа. Так и в России президентский закон о волоките был принят ради упрощения существующей проблемы с исполнением судебных решений и погони за имиджем, считают эксперты.
"Репутация России в ЕСПЧ столько не стоит, и скорее всего суммы компенсаций окажутся чисто символическими", — считает ведущий эксперт Центра политической информации Алексей Панин. По его мнению, успех судебной реформы — дело личной репутации президента, который, возможно, готовится занять после 2012 года место именно в судебной вертикали власти.
До сих пор не могут разобраться судьи ни с понятием разумного срока, ни с размером присуждаемых компенсаций. К слову, у них всегда есть возможность прикрыться сложностью дела, критериев для определения которого попросту не существует. "Сроки, установленные в законах, не тождественны разумным", — считает заместитель председателя ВАС Татьяна Андреева. К такому же мнению не так давно пришел и Верховный суд, указав, что задержка вынесения решения на 20 дней — еще не волокита.
Напомним, что 31 августа Федеральный арбитражный суд Московского округа (ФАС МО) решил взыскать из бюджета России первую в столичном регионе компенсацию за судебную волокиту. Причиной затягивания процесса стало участие в деле арбитражных заседателей. Министерство финансов, защищающее интересы бюджета, формулировать свою позицию отказалось, оставив решение о компенсации "на усмотрение суда". А суд снизил сумму компенсации с 63 тысяч до 10 тысяч рублей. Юрист-предприниматель из Подмосковья Елена Шеина рассказала, как с 2006 по 2008 год судилась с МУПом из-за оплаты юридических услуг и Арбитражный суд Московской области не рассмотрел заявление о взыскании 60 тысяч рублей судебных издержек. Новое заявление госпожа Шеина подала в этот же суд 13 апреля 2009 года, когда основное дело прошло три судебные инстанции, но определение о взыскании издержек было вынесено только 9 декабря 2009 года. Еще четыре месяца ушло на выдачу судом исполнительного листа, но получить деньги Елена Шеина не смогла, поскольку МУП обанкротился. В качестве компенсации за волокиту юрист потребовала из госбюджета 60 тысяч рублей судебных издержек и 3 тысячи рублей транспортных расходов. "Я прошу минимальную сумму — согласно практике Европейского суда по правам человека, размер компенсаций составляет €3-4 тысячи",- заявила она.
Елена Шеина заявила, что удовлетворена присуждением компенсации, но удивлена столь значительным снижением суммы, поскольку заявляла требование в минимальном размере. Юрист намерена "обжаловать решение вплоть до Страсбургского суда". Эксперты предполагают, что при удовлетворении требования о компенсации решающим стало участие в деле арбитражных заседателей, которые нередко способствуют судебной волоките. "Создается судебная практика, которая признает известную проблему затягивания дел с участием арбитражных заседателей",- считает адвокат Московской городской коллегии адвокатов Алексей Мельников. О существовании этой проблемы говорила 15 июня и председатель ФАС МО Валерия Адамова, подчеркивая, что Высший арбитражный суд уже готовит постановление пленума, "направленное на устранение негативных последствий от участия арбитражных заседателей в судебных процессах". В том же интервью Валерия Адамова заявила также о том, что "не стоит рассматривать компенсацию как возможность обогащения за счет государства". Алексей Мельников оценил сумму компенсации в 10 тысяч рублей как "настолько незначительную, что она не будет привлекательной для заявителей". По словам эксперта, это, возможно, уменьшит число обращений с подобными требованиями, но вряд ли станет эффективным способом борьбы с волокитой.
