Развитие и реформирование арбитражного процесса в последние несколько лет было ориентировано в основном на сокращение нагрузки на судей и аппарат суда, что выражалась в упрощении и минимизации различных процедур. Среди таких реформ были:
- 2016 год — введение в арбитражный процесс института судебного приказа.
- 2016 и 2018 годы — расширение круга дел, рассматриваемых в порядке упрощенного производства.
- 2018 год — составление мотивированного решения по делу, рассматриваемому в порядке упрощенки, только по заявлению стороны.
- 2018 год — наделение председательствующего правом ограничить время выступления лица, участвующего в деле.
Несложно видеть, что интересы законодателя (и Верховного суда как инициатора большинства реформ последних лет) в основном сосредоточены на обеспечении интересов судейского сообщества, освобождении судей и сотрудников суда от монотонной работы по рассмотрению типовых и простых дел. Предполагается, что участники судебных споров также должны быть косвенно заинтересованы в снижении судебной нагрузки, ведь результатом такого снижения должно стать высвобождение времени для рассмотрения дел сложных и неоднозначных.
Между тем базовые конструкции российских процессуальных кодексов во многом восходят еще к их предшественникам — кодексам советским, когда суды в целом реже сталкивались со сложными делами, требующими анализа множества обстоятельств и непростой юридической экспертизы. Поэтому самого по себе увеличения количества времени (скорее предполагаемого, нежели действительного), которое судья может потратить на рассмотрение сложного дела, абсолютно недостаточно, чтобы обеспечить качественное правосудие по сложным делам (корпоративным спорам, делам о банкротстве, делам о взыскании убытков и подобным).
Предложим некоторые (очень краткие) соображения, чего же не хватает арбитражному процессу для решения проблемы рассмотрения сложных дел.
Институт предварительного решения
В некоторых делах суд должен исследовать множество обстоятельств, причем выводы по одним обстоятельствам предопределят выводы по другим. Рассмотрим пример с делом о взыскании убытков. В таком деле суд должен установить, действительно ли имели место убытки, причинил ли их ответчик, каков их размер и нет ли оснований для снижения размера убытков, взыскиваемых с ответчика. Сейчас все эти вопросы изучаются одновременно в судебном заседании, а представителям приходятся выстраивать альтернативные и немного абсурдные конструкции в стиле «убытки не возникли, если же и возникли, то их причинил не ответчик, если же возникли и причинил ответчик, то размер истцом определен неверно».
Было бы гораздо удобнее рассматривать дело в несколько этапов: сначала установить факт убытков, а затем приступать к вопросу об их размере. Самое же примечательное — соответствующая норма в АПК есть, это ст. 160: рассмотрение дела в раздельных заседаниях арбитражного суда. Однако применяется она крайне редко.
Раскрытие доказательств
Сколько бы ни говорилось о предварительном раскрытии доказательств и, опять же, несмотря на соответствующие нормы АПК (ч. 4 ст. 65), эта норма не препятствует раскрытию доказательств «в последний момент». Впрочем, это обусловлено не только недобросовестным поведением сторон: суды стремятся рассмотреть дело в короткие сроки, и времени на сбор и предварительное раскрытие всех доказательств порой не хватает. Кроме того, стороны нередко постоянно уточняют, корректируют правовое и фактическое обоснования своего иска или возражения, что требует представления новых доказательств.
Расширенное понимание принципа res judicata
Принцип недопустимости пересмотра решенного дела понимается в российском процессе узко: нельзя повторно обратиться в суд с иском к тому же ответчику с тем же предметом и основанием. Иск считается тождественным ранее рассмотренному, только если совпадают все три названных элемента. Соответственно, меняя основание иска, можно подавать несколько исков с одним и тем же предметом или, наоборот, используя одно основание, формулировать разные требования. Это приводит к тому, что один и тот же правовой конфликт становится предметом судебного рассмотрения многократно, а стороны находятся в состоянии вечной войны.
Было бы справедливее, если бы один вопрос мог быть рассмотрен судом только один раз. Но для этого, помимо законодательных изменений, надо также обеспечить соблюдение правила, что суд должен обсудить со сторонами правовую квалификацию спора и возможность ее изменения (по сравнению с заявленным), а не удивлять стороны правовым обоснованием уже в судебном акте. Наконец, судебные акты должны быть качественно мотивированы и не оставлять ощущение недосказанности.
Как можно заметить, вышеуказанные проблемы могут быть решены без масштабных реформ, первые два пункта в принципе и не требуют законодательных изменений. Остаемся с надеждой, что законодателя когда-либо заинтересуют не только проблемы судебной нагрузки, но и качество рассмотрения сложных дел.