Чиновники и представители юрбизнеса 18 марта обсудили в Минэкономразвития проекты документов, которые регламентируют порядок досудебной защиты в сфере интеллектуальной собственности. Действующие правила устарели лет семь назад, но новые юристы встретили критикой. Партнер "Интеллект-С" и патентный поверенный Максим Лабзин рассказывает, как прошло обсуждение в Минэкономразвития, почему новые нормы направлены на сугубо экспертную оценку объектов, а не состязательный спор, и чем это грозит компаниям.
В Минэкономразвития 18 марта 2016 года обсудили проекты двух документов, очень важных в сфере интеллектуальной собственности: Правил составления и подачи в Федеральную службу по интеллектуальной собственности возражений и заявлений о защите интеллектуальных прав и Правил рассмотрения и разрешения споров в административном порядке.
Остается загадкой, в чем необходимость такого «деления на два». Я не могу припомнить другие примеры подобного нормотворческого подхода. Но оставим это. Как будет показано дальше, авторы в принципе стремятся раздробить и поделить связанные между собой вещи.
На заседании присутствовали замруководителя Федеральной службы по интеллектуальной собственности (ФСИС, также Роспатент – прим. Право.ru) Любовь Кирий и её коллеги, которые и разрабатывали исходные проекты, а также председатель судебного состава Суда по интеллектуальным правам (СИП) Виктор Химичев, представители объединений патентных поверенных и различных юридических и патентно-правовых фирм. Заседание вел Сергей Лещенко из Минэкономразвития.
Отрадно, что обсуждение проектов состоялось в непривычном формате очной дискуссии – тем более что разработка явно пробуксовывала, хотя принять новые правила надо было еще лет семь назад. Действующие безнадежно устарели после того, как вступила в силу четвертая часть ГК и поправки [регулирующие вопросы интеллектуальных прав]. Можно поприветствовать некоторые новации, например, появилась возможность использовать видеоконференцсвязь и подавать возражения и заявления в электронной форме (впрочем, без подробной регламентации таких процедур). Еще один положительный момент – установление некоторых сроков рассмотрения дел.
Чего не хватает
Однако в целом проекты не выглядят цельными, последовательными, полными. В них отсутствуют некоторые важные общие разделы, свойственные тем нормативным актам, которые регулируют рассмотрение споров. В них нет разделов или хотя бы отдельных пунктов про общие полномочия и обязанности экспертов, рассматривающих споры, про общие права и обязанности сторон спора, про правила уведомления заинтересованных лиц о возбуждении дела, про виды доказательств и правила их оценки. Отдельные нормы об этом разбросаны по разным разделам и способны обеспечить лишь очень фрагментарное регулирование.
Простой пример: правила предусматривают, что сторонам можно делать на заседании, но не определяют их общие права на всем протяжении рассмотрения дела. Дошло до того, что знакомиться с материалами дела стороны могут только на самом заседании коллегии (п. 21 Правила рассмотрения и разрешения в административном порядке споров). Или, например, Правила определяют, по каким адресам направляются уведомления о рассмотрении дела, но не определяют, когда лицо будет считаться уведомленным. И так далее.
Видимо, нет стремления следовать каким-то общим подходам и принципам, из-за чего, думается, и возник ряд проблем и противоречий в попытке определить процедуру рассмотрения споров. Этим принципам необходимо посвятить хотя бы один пункт, в котором нужно указать, что в приоритете – быстрое или максимально полное рассмотрение дел, состязательность или объективная истина, необходимо ли непосредственное исследование доказательств теми лицами, кто принимает решения, или же допустима проверка чужих заключений.
Пока же возникает впечатление, что разработчики смотрят на регулируемый процесс как на какую-то процедуру сугубо экспертной оценки объектов, хотя для очень многих дел вся суть спора обычно заключается в том, чтобы установить доказанность того или иного факта реальной жизни: продавалось ли то или иное изделие до даты приоритета или нет, был ли опубликован и распространен тот или иной источник информации или остался внутренним документом, и так далее. И зачастую такие факты устанавливаются (должны устанавливаться) по результатам оценки доказательств в их совокупности в условиях различных мнений сторон спора и при наличии взаимоисключающих (а иногда и сфальсифицированных) материалов.
Запрет на объединение однородных споров
Острую критику представителей юридических и патентно-правовых фирм вызвала попытка разработчиков сократить сроки рассмотрения конкретных споров за счет запрета объединять несколько оснований для оспаривания прав в одном обращении, даже если речь идет о правах в отношении одного зарегистрированного объекта. Более того, для тех же, видимо, целей разработчики считают нужным лишить обратившееся лицо права на представление любых дополнительных доказательств (кроме общедоступных источников) и даже возможности приводить дополнительные фактические данные и аргументы, не указанные в изначально поданном возражении (заявлении). Как указано в Правилах, это может быть оформлено в качестве отдельного возражения (заявления). Это абсолютно неприемлемый подход сразу по двум причинам.
Во-первых, разработчики странным образом игнорируют то, что запрет на объединение оснований оспаривания прав и представление дополнительных доказательств повлечет увеличение количества дел. Причем зачастую дела будут однотипными, по сути повторными. Если у лица не будет права представить какой-то дополнительный документ, то оно подаст новое повторное возражение, но уже с этим документом, и ФСИС обязана будет его рассмотреть. Получается, один и тот же вопрос будет оставаться неразрешенным в течение долгого времени, пока друг за другом идут несколько разбирательств. Государственному органу придется тратить гораздо больше ресурсов на несколько сходных дел, которые могли бы быть рассмотрены вместе, чем на одно объединенное дело.
Во-вторых, в таком подходе отрицается равноправие сторон спора и состязательность. Получается, что защищающий может опровергать утверждения и доказательства атакующего любыми аргументами и доказательствами, а атакующий не может на это ответить. Примеры подобного подхода к сокращению сроков рассмотрения споров мне не известны. Вряд ли они когда-либо имели место в любой другой сфере.
Даже при таком подходе общие сроки рассмотрения споров во ФСИС представляются неопределенно долгими. Например, не установлен общий срок рассмотрения дел. Единственное, что сказано на этот счет, – первое заседание назначается в течение четырех месяцев с того дня, когда заявление или возражение приняли к рассмотрению. Но и этот срок не выглядит разумным в сравнении, например, со сроками рассмотрения судебных дел.
Впрочем, государственному органу дается все-таки право по своему усмотрению объединять дела. Но на практике мы этого вряд ли дождемся, если не дать возможность самим сторонам объединить в одном обращении несколько оснований для оспаривания. Если это окажется неоправданным, госорган сможет их разделить. Именно такой подход реализован в процессуальных кодексах.
Контроль Роспатента над законностью
Большие сомнения – вплоть до упреков в неконституционности – вызывает полномочие руководителя ФСИС (впрочем, оно есть и сейчас) неоднократно не утверждать то решение, которое подготовила коллегия Палаты по патентным спорам по результатам рассмотрения дела. Закрепляется некий контроль руководства ФСИС над законностью и обоснованностью решений членов коллегий. Процедура неясная и непрозрачная, в ней можно увидеть коррупционный риск. Если все-таки такое полномочие ФСИС остается, то нужно обязательно уведомлять участников спора, по каким основаниям дело направлено на новое рассмотрение. Это повысит авторитет решения руководителя и поможет сторонам в подготовке позиции по делу.
Сомнительна и идея ограничить возможность патентообладателя «спасти» патент от полного аннулирования (для этого меняют формулу изобретения, полезной модели, перечень признаков промышленного образца). Согласно п. 36 проекта правил, это возможно лишь тогда, когда не требует проведения дополнительного информационного поиска. По мнению Владимира Мещерякова из фирмы «Городисский и партнеры», таким образом разработчики просто хотят избавить ФСИС от дополнительной работы, хотя в приоритете должны быть права патентообладателя.
Это только самые важные замечания. Несомненно, проекты нуждаются в серьезной доработке, в том числе системной. Остается надеяться, что она будет: разработчики предложили участникам обсуждения направить свои предложения по электронной почте.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
