Первый день работы II Петербургского международного юридического форума начался с панели "Механизмы реализации инициатив "Открытого правительства" в правовой системе". Организовали его в вестибюле здания Главного штаба, являющегося частью Эрмитажа, а участников заставили сидеть на небольших подушках на ступенях его лестницы.
И.о. министра юстиции Александр Коновалов (его ведомство является одним из организаторов форума), когда ему предоставили слово, назвал этот формат "свежим и хулиганским". "Это разминка перед пленарным заседанием, – заявил чиновник, а потом рассказал о том, как выглядят сидящие вверху из кресел, в которых разместились он сам и другие спикеры. "Смешно выглядите, как студенты, не хватает только "Пепси-колы", – сказал Коновалов. "Ну а мы тут, наверное, похожи на космонавтов", — добавил он про президиум. Впрочем, у ведущего панели, заместителя главы президентской администрации Алексея Волина, есть другая версия происхождения идеи усадить людей на ступени лестницы в вестибюле. По его словам, она – в архитектурных особенностях помещения (у него стеклянная крыша и большая дверь). Это, по мнению Волина, символизирует траспарентность и открытость. А Коновалов уверен, что такой формат вполне уместен, так как сама тема открытого правительства для многих тоже "свежая и хулиганская".
Основным докладчиком на панели был советник президента Михаил Абызов, которому теперь прочат высокий пост в правительстве. Он, как одно из главных действующих лиц проекта "Открытое правительство" (второй, наверное, по значимости после Дмитрия Медведева) рассказал об основных его элементах. Во-первых, режим "Открытого правительства" предполагает, что граждане должны получать от государства максимум информации, причем в удобной форме. Во-вторых, это соучастие общественных организаций, экономического и экспертного сообществ в системе принятия решений вплоть до муниципального уровня и контроль за их исполнением. В-третьих, "Открытое правительство" – это предоставление государственных услуг в электронном виде с одновременным предоставлением их заказчикам реагировать на качество предоставления этих услуг. "Это проект, который уже работает", – закончил свое выступление Абызов, а потом, выступая еще раз, добавил, что "Открытое правительство" ни в коем случае не будет подменять государственные институты.
Работает, но, конечно же, не в полном объеме, и потому, наверное, Волин спросил Коновалова, какие изменения надо внести в нормативную базу, чтобы проект "Открытое правительство" мог быть реализован в полной мере. Ответ и.о. министра юстиции свидетельствовал о том, что вопрос этот глубоко еще не прорабатывался. "Я не стал бы вдаваться в детали, какие именно нужны акты", – сказал он и обратил внимание слушателей только на две вещи. Во-первых, это давняя инициатива Минюста по поводу мониторинга правоприменения, в рамках которого ведомство Коновалова, по его словам, взаимодействует с практикующими юристами, научным сообществом, масс-медиа и правозащитными организациями. Во-вторых, и.о. министра юстиции вспомнил про законопроект о правовых актах, который регламентирует в целом, как должен быть устроен законодательный процесс в России. "С ним затянули, а теперь можно сделать [этот документ] более современным", – добавил Коновалов.
– Есть ли консультации [по поводу этого документа] с гражданским обществом? – переспросил Волин.
– Этот закон находится в замороженном состоянии, надо разморозить, – ответил Коновалов.
Впрочем, качество этой неинформативной части выступления и.о. министра юстиции вполне было компенсировано содержанием другой, весьма эффектной. "Хватит морочить людям голову", – вклинился Коновалов несколькими минутами позже в дискуссию и высказался в том смысле, что законы надо писать нормальным языком, чтобы они были понятны гражданам, а понятны они им должны быть для того, чтобы эти граждане не тратили по пустякам деньги на дорогостоящие юридические услуги.
Во время своих выступлений российские выступавшие несколько раз брались объяснить, зачем оно нужно – это "Открытое правительство". При этом несколько раз звучала мысль, что с всплеском протестной общественной активности его появление никак не связано. "Открытое правительство реализуется не потому, что этого требует гражданское общество. Это путь повышение эффективности власти и конкурентоспособности российского государства", — сказал в начале заседания Волин. "Это долгосрочная политика, а не потиттехнологические решения, которые должны успокоить рассерженных граждан. Это важно для проекта под названием "Россия", – так высказался Коновалов.
Интересно, что ни один из выступавших российских чиновников не выразил уверенности в успехе презентовавшегося проекта. Только Волин позволил себе сделать это иносказательно. Ему нравится, что об "Открытом правительстве" говорят в здании Главного штаба, поскольку это ведомство было образчиком хорошего планирования, а это почти всегда гарантирует успех. Однако вряд ли эта параллель всем покажется убедительной. Некоторые точно вспомнят, "успешное" военное планирование в русско-японской и первой мировой войнах, а значение этих неудач для российской истории хорошо известно.
И уж точно добавило минорного настроения дискуссии выступление одного из иностранных участников панели. Он напомнил, что "открытое правительство" невозможно без свободы слова, в условиях государственного контроля за средствами массовой информации. "Журналисты и блогеры не должны бояться наказания за сказанное и написанное", – сказал он. Между тем в России ситуация в этой сфере далека от этого идеала – достаточно посмотреть программу новостей по государственным каналам.
