Как сообщалось ранее, вчера в Мособлсуде с последним словом выступили бывший полковник ГРУ Владимир Квачков и трое его предполагаемых сообщников, которые обвиняются в покушении на Анатолия Чубайса, совершенном в марте 2005 года. Подсудимые еще раз обнародовали свою версию, настаивая на том, что покушение на господина Чубайса было имитацией, организованной службой охраны чиновника.
На последнее слово обвиняемых пришло так много публики, что места в зале хватило не всем. Первым из подсудимых председательствующая Людмила Пантелеева пригласила в зал Владимира Квачкова. Предупредив его о необходимости соблюдать закон, госпожа Пантелеева пригласила присяжных.
Владимир Квачков начал с того, что попросил судью тоже соблюдать закон. Он процитировал ст. 293 УПК ("Последнее слово подсудимого"), обратив внимание на то, что "суд не может ограничивать продолжительность последнего слова", а перебивать подсудимого — лишь тогда, когда "обстоятельства, излагаемые подсудимым, не имеют отношения к делу". Сразу отметим, что речь Владимира Квачкова прерывалась судьей не раз: подсудимому указывалось то на "недопустимость ссылок на доказательства, не исследовавшиеся перед присяжными", то на "недопустимость перехода на личности". Каждое замечание судьи вызывало бурную реакцию обвиняемых и их адвокатов, указывавших на незаконность прерывания выступления подсудимого в последнем слове. При этом Владимир Квачков именовал судью не иначе как гражданкой Пантелеевой. Порой перепалки представителей сторон становились настолько жаркими, что судья прерывала выступление Владимира Квачкова и выпроваживала участников процесса из зала. При этом приставы старались развести адвокатов, прокуроров и подсудимых подальше друг от друга.
В общей сложности выступление Владимира Квачкова заняло около трех часов. Напомним, он был лишен возможности выступить в прениях сторон — вместе с другим подсудимым, бывшим десантником Робертом Яшиным, его удалили из зала за неуважение к суду. Обвиняемый в целом повторил свою версию событий, которую отстаивал и на следствии, и на первом процессе по этому делу. Владимир Квачков еще раз попытался доказать присяжным, что подрыв и обстрел кортежа Анатолия Чубайса 17 марта 2005 года мог быть либо инсценировкой, либо следствием коммерческих разборок. В первом случае, как утверждал вчера подсудимый Квачков, господин Чубайс мог воспользоваться имиджем жертвы, чтобы беспрепятственно провести реорганизацию РАО ЕЭС, вызывавшую, по мнению подсудимого, негативную реакцию в обществе. При втором варианте, считает подсудимый, нападение могло быть актом устрашения со стороны структур, принимавших участие в дележе собственности РАО ЕЭС.
Выступления других подсудимых — экс-военнослужащих 45-го полка ВДВ Роберта Яшина и Александра Найденова, а также сына бывшего главы Минпечати РФ Бориса Миронова, преподавателя-историка Ивана Миронова,- были значительно короче. Они в основном просили присяжных вынести справедливый вердикт, "сообразуясь со своей совестью". При этом бывшие десантники заканчивали выступления репликой "Честь имею!". Иван Миронов поблагодарил присяжных за участие в процессе. "Нижайший поклон вам за то, что не бросили нас и дошли с нами до конца",- сказал он.
После этого судья отпустила присяжных, и стороны обсудили вопросы, которые будут поставлены перед заседателями перед вынесением вердикта.
Напомним, что 16 августа адвокат подсудимого Роберта Яшина Оксана Михалкина в своем выступлении заявила, что в России 99% оправдательных вердиктов, вынесенных коллегией присяжных, отменяются. Судья Пантелеева сделала ей замечание о недопустимости затрагивания процессуальных вопросов в присутствии присяжных, а также пояснила коллегии, что если вердикты вынесены с нарушениями закона, они не могут быть признаны законными. Затем Михалкина перешла к анализу слабых мест речи гособвинителей. В частности о том, что ее подзащитный Роберт Яшин снял квартиру, окна которой выходят на зеленый забор дачи Чубайса. Однако, по ее словам, никакого забора из окон этой квартиры не видно. Адвокат подчеркнула, что Яшин ни от кого не скрывался после ареста Квачкова. В прениях Михалкина цитировала известное изречение Конфуция о том, что нельзя искать кошку в темной комнате, если ее там нет. На предыдущем заседании, прокурор Елена Колоскова поправила адвоката, заявив, что высказывание философа звучит как: "Трудно искать кошку в темной комнате, если тебя в ней нет". На сегодняшнем заседании адвокат Михалкина заявила, что такая прокурорская интерпретация изречения Конфуция лишний раз доказывает позицию гособвинителей: "Прокуроры ищут кошку, не заходя в темную комнату. Пытаются убедить присяжных, что следы преступления есть, но они не сохранились". Судья сделала замечание адвокату Михалкиной о том, что спор о существе доказательств она подменяет оскорблениями или затрагивает обстоятельства, не касающиеся доказательств по делу.
