Адвокатская палата Ленинградской области отказала Минюсту в требовании лишить статуса адвоката, сообщила пресс-служба палаты.
Совет Адвокатской палаты Ленинградской области в соответствии с положениями ст. ст. 24, 25 Кодекса профессиональной этики адвокатов рассмотрел дисциплинарное производство № 00/10 в отношении адвоката И. Оно было возбуждено 01 сентября 2010 года в связи с поступившим в АП Ленобласти представлением начальника Главного Управления Министерства юстиции РФ по СПб и ЛО.
В представлении сказано, что в ГУ Минюста поступило обращение следователя по особо важным делам СК по Республике Карелия С. о допущенных адвокатом И. нарушениях Кодекса профессиональной этики адвоката.
В частности, указано, что адвокат И. осуществлял защиту Б. в уголовном деле 28 мая 2010 года в Петрозаводске. С участием обвиняемого Б. и его защитника И. проводилось следственное действие — проверка показаний на месте. Обвиняемый Б. отказался от дальнейшего участия в данном следственном действии, о чем написал заявление. В связи с этим следственное действие было прекращено, а участникам следственного действия было объявлено, что с помощью технических средств будет изготовлен протокол следственного действия и предъявлен всем участникам для ознакомления и подписания.
07 июня 2010 года протокол проверки показаний на месте был предъявлен для ознакомления обвиняемому Б. и его адвокату И., которые, ознакомившись с протоколом, заявили о своем отказе подписывать данный протокол, поскольку в следственном действии не участвовали.
В представлении указано, что, поскольку обвиняемый Б. не заявлял об отказе от защитника И., то адвокат И., обязан был участвовать в проведении следственного действия. При этом в силу ст. 167 УПК РФ, обвиняемый Б. вправе был отказаться от подписания протокола следственного действия, в отличие от адвоката И. Указано, что И., отказавшись от подписания протокола следственного действия, фактически нарушил п.1 ч.1 ст.51 УПК РФ, отказавшись от участия в уголовном судопроизводстве, не исполнил возложенных ст. 53 УПК РФ обязанностей защитника.
В представлении содержалось предложение рассмотреть вопрос о лишении статуса адвоката И. в связи с тем, что в его действиях усматриваются нарушения п.1 ч.1 ст.7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и ст.ст.4, 5, 8 Кодекса профессиональной этики адвоката.
Адвокат И. 22 сентября представил в к/комиссию письменные объяснения, в которых указал, что с 07 апреля 2010 года он осуществляет защиту Б. 28 мая он и Б. были приглашены в СК для участия в следственном действии — проверке показаний на месте. И. разъяснил своему подзащитному, что тот может отказаться от участия в данном следственном действии на основании ст.51 Конституции РФ. После этого Б. заявил следователю о своем отказе от участия в проверке показаний на месте, подав соответствующее письменное заявление. Протокола следственного действия при этом следователем не составлялось. 07 июня 2010 года следователь С. обратился к адвокату И. и его подзащитному Б. с требованием подписать протокол следственного действия проверки показаний на месте, показав составленный протокол, в который были внесены признательные показания обвиняемого Б., И. отказался подписывать представленный следователем протокол, поскольку 28 мая никакого следственного действия не проводилось, протокола не составлялось, его подзащитный не давал в этот день никаких показаний.
Адвокат И. считает, что, отказавшись от подписания протокола следственного действия, который не соответствовал действительности, он поступил в соответствии с требованием закона и интересами его подзащитного, при этом, не допустив никаких нарушений Кодекса профессиональной этики адвоката и Закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ". На заседание комиссии адвокат И. явился, поддержал свои письменные объяснения, дал устные объяснения, в которых добавил, что его подзащитный никаких показаний 28 мая не давал и ничего не подписывал, а следователь не разъяснял обвиняемому положений ст.51 Конституции РФ. Адвокат просил приобщить к делопроизводству письменные объяснения его подзащитного Б.
27 сентября 2010 года дисциплинарное производство № 00/10 было рассмотрено квалификационной комиссией АП ЛО, которая в соответствии с п.2 ч.9 ст.23 КПЭА, пришла к заключению о необходимости прекращения д/производства в отношении адвоката И. вследствие отсутствия в действии (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, КПЭА и вследствие надлежащего исполнения адвокатом своих обязанностей перед доверителем.
Совет АП ЛО, изучив материалы делопроизводства, посчитал установленным следующее.
Из представления начальника Главного Управления Министерства юстиции РФ по СПб и ЛО и следователя С. следует, что фактически 28 мая следственного действия — проверки показаний на месте с участием обвиняемого Б. не производилось, а протокол следственного действия был составлен не 28 мая, а позднее. Однако в самом протоколе следственного действия не содержится отметки о том, когда именно он был составлен. Письменное заявление обвиняемого Б. от 28 мая об отказе давать показания и участвовать в следственном действии — проверке показаний на месте, подтверждает, что со стороны адвоката И. отказа от осуществления защиты Б. не было. Данное обстоятельство подтверждает и письменное объяснение Б. в Совет Адвокатской палаты ЛО от 24 сентября. Совет АП ЛО установил, что адвокат И. явился 28 мая вместе со своим подзащитным в Следственное управление для участия в следственном действии. Однако после того, как его подзащитный Б. перед началом следственного действия отказался от участия в нем, защитник И. поддержал позицию своего подзащитного. В дальнейшем, отказавшись подписывать протокол проверки показаний на месте от 28 мая, адвокат И. исходил из того, что данного следственного действия с его участием и участием его подзащитного не производилось, протокол 28 мая следователем не составлялся.
Совет АП ЛО пришел к выводу о том, что, поскольку фактически 28 мая следственного действия — проверки показаний на месте с участием обвиняемого Б. не производилось — в связи с отказом обвиняемого от дачи показаний и участия в следственном действии, то адвокат И. правомерно отказался подписывать протокол проверки показаний на месте от 28 мая, предъявленный ему следователем 07 июня 2010 года. При этом никаких нарушений положений ст.ст.51, 53 УПК РФ, ч.1 ст.8, ч.2 ст.13 КПЭА адвокат И. не допустил, поскольку он не отказался от защиты обвиняемого Б. и не отказывался от участия в производстве следственных действий с участием его подзащитного.
С учетом изложенного и на основании п. 2 ч. 1 ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвокатов, Совет АП ЛО решил: прекратить дисциплинарное производство № 00/10 в отношении адвоката И. вследствие отсутствия в действии (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, КПЭА и вследствие надлежащего исполнения адвокатом своих обязанностей перед доверителем, на основании заключения квалификационной комиссии.
