Имя Эриха Мильке в Германии считали синонимом Штази (так называлось министерство госбезопасности ГДР). Мильке мог даже заставить продолжать футбольный матч, если его не устраивал результат. Суд над шефом Штази в 1992 году общественность поддержала. Тем не менее процесс вызвал бурные дискуссии в Германии. Почему?
Немцев волновал вопрос, на который они не получили ответа: если Мильке виновен в тысячах смертей (произошедших из-за его деятельности в качестве главы Штази), то почему его судят лишь за два убийства, совершенные много лет назад?
Когда начался процесс, Мильке был очень стар
Эрих Мильке был не только мучителем противников режима и ярым сторонником Эриха Хонеккера. Он был еще и страстным охотником и певцом. Вплоть до последних дней 1989 года, когда он находился на вершине власти, немолодой Мильке все еще был полон сил и энергии.
Когда же бывший шеф Штази оказался на скамье подсудимых 10 февраля 1992 года на берлинской Моабит-платц, обвинители и журналисты увидели перед собой тяжелобольного, дышащего на ладан старика. 84-летний Мильке был не в состоянии осмысленно отвечать на вопросы судьи. Мало кто верил в то, что видит ужасного и беспринципного руководителя Штази, который в течение 32 лет с помощью 200 тысяч информаторов контролировал все сферы жизни ГДР, беспрепятственно распоряжаясь жизнями своих сограждан.
Мильке сделал Штази самым могущественным министерством ГДР
Историки единогласны во мнении, что Штази — это Эрих Мильке, а Эрих Мильке — это Штази. "Товарищи, мы должны знать все", — любил говорить министр. Руководствуясь этим утверждением, он создал самое могущественное учреждение ГДР. После того как Мильке занял кресло министра госбезопасности, число штатных сотрудников Штази выросло вдвое, а затем втрое (до 30 тысяч к 1961 году, а к концу 80-х годов до 91 тысячи человек); число же внештатных информаторов достигло 180 тысяч. Эти люди заполнили и обработали больше 40 миллионов личных дел. Если сложить эти документы один на другой, вышина стопки составила бы 180 километров!
Мильке не только боролся с оппозиционерами: он влезал в вопросы экономики, культуры, спорта и управления государством. Иногда его приказы переходили все разумные нормы и выглядели абсурдом. Например, если помешанного на футболе министра не устраивал результат игры с участием любимого клуба — берлинского "Динамо" — он без всякого смущения приказывал играть дальше или объявлял дополнительное пенальти.
Убежденный коммунист и убийца полицейских
Эрих Мильке родился в 1907 году в берлинском районе Веддинг. Его родители (отец — столяр, мать — швея) вступили в Коммунистическую партию Германии в 1918 году. Молодой Эрих посещал Королевскую городскую гимназию на Александр-платц, но диплома об ее окончании так и не получил. В 1921 году Мильке вступил в Комсомол, а в 1927 году получил документ, подтверждающий получение специальности "торговый агент-экспедитор". В собственноручно заполненной анкете Мильке указал, что в 1925 году вступил в Коммунистическую партию Германии.
С 1928 года, после нескольких скучных лет работы по специальности, Мильке завязывает с жизнью "добропорядочного бюргера" и начинает сотрудничать с коммунистической газетой "Rote Fahne" ("Красное знамя"). В 1930 году молодого коммуниста арестовывают за участие в запрещенной демонстрации, но через некоторое время отпускают.
Однако молодой борец решает мстить за обиду. 9 августа 1931 года вместе со своим приятелем Эрихом Вихертом Мильке убивает двух полицейских — Пауля Анлауфа и Франца Ленка — на берлинской Бюлов-платц. После этого будущий министр бежит в Бельгию, а оттуда — в Советский Союз. Там Мильке принимают с распростертыми объятьями, а в 1936 году перспективный немецкий коммунист заканчивает советскую партийную школу.
Посадить Мильке за служебные преступления не удалось
В объединенной Германии Мильке устроили не короткий суд, к которому привык всесильный министр, а настоящий процесс, с соблюдением всех европейских законодательных процедур. Обвинителям не хватило доказательной базы, чтобы посадить Мильке за преступления, совершенные в его бытность шефом Штази. Поэтому немецкие власти решили действовать тоньше и вспомнили об эпизоде шестидесятилетней давности.
Материалы, которые использовало следствие и на которых впоследствии базировалось обвинительное заключение (текст заключения читайте здесь), относились еще ко времени, когда у власти были нацисты. Бумаги обнаружили в сейфе в рабочем кабинете шефа Штази, где они пролежали до 1990 года. Процесс, который вела 23-я коллегия по уголовным делам, длился полтора года.
Мильке отказывался говорить с обвинителями и отвечать на вопросы следствия. Он решил высказаться лишь тогда, когда ему предоставили последнее слово. "Государство, которое само себя называет правовым, затеяло против меня процесс, который целиком построен на документах преступного нацистского правосудия. Сегодня, когда с момента инцидента на Бюлов-платц прошло 60 лет, я вынужден бороться с чудовищной ложью, доказывая свою невиновность. Справедливо ли это? Я не совершал преступления, которое мне вменяется. Отпустите меня. Оставьте меня в покое", — сказал тогда Мильке.
Приговор — 6 лет тюрьмы — вызвал общественную дискуссию
Просьбу Мильке берлинские судьи не исполнили. 26 октября 1993 бывший шеф Штази был приговорен к шести годам заключения за двойное убийство, совершенное в 1931 году. Решающую роль в признании Мильке виновным сыграло наличие в распоряжении суда двух собственноручно составленных преступником биографий (в 1934 и 1951 годах), где тот хвалится тем, что убил полицейских.
Оглашение приговора вызвало оживленную дискуссию в немецком обществе, ведь человек, лично ответственный за гибель и муки тысяч людей, был осужден не за это, а за убийство, которое совершил будучи 23-летним юнцом. Он должен был отвечать за убийство тысяч людей, а не двух. Квинтэссенцией этих дискуссий можно считать статью "На ступенях Вавилона" (текст статьи находится здесь), вышедшую в еженедельнике Spiegel через несколько дней после оглашения приговора. Ее автор прямо указывает на то, что несмотря на справедливость вынесенного приговора, по-настоящему заслуживающие наказания преступления Мильке все-таки остаются без должной юридической оценки.
Из 6 лет Мильке провел в тюрьме лишь 2 года
Эрих Мильке отсидел в тюрьме только два года. В 1995 году его выпустили из заключения по состоянию здоровья, а в 1998 году все расследования в отношении 90-летнего старика были остановлены.
Осудив Мильке, Германия взяла на себя все расходы на ведение процесса
В декабре 1998 года Коллегия по уголовным делам выплатила Мильке 1 тысячу евро (в пересчете на сегодняшнюю денежную единицу Германии) компенсации за то, что в 1991 году тот вынужден был три месяца просидеть в камере предварительного заключения. В то время против него еще не было открыто уголовное дело, поэтому Мильке "отсидел" за предполагаемые служебные преступления, которые так и не были доказаны.
Стоит отметить, что оплата всех следственных действий в отношении бывшего шефа Штази (50 тысяч евро в сегодняшних деньгах) легла на плечи государства.
Цинизм или верховенство закона?
Многие немцы до сих пор полагают, что Германия проявила цинизм, осудив Мильке не за должностные преступления, а за обычную уголовщину. Однако некоторые считают, что в подобном развитии событий скрыт глубокий смысл, ведь именно давний инцидент на Бюлов-платц был исходной точкой в карьере всесильного министра.
К 2000 году Мильке полностью чист перед законом
К 90-летнему юбилею государство сделало Мильке еще один подарок. В строгом соответствии с пунктом 2 статьи 24 Центрального федерального реестра (статью 24 этого реестра смотрите здесь), сведения о Мильке были удалены из публичных баз данных по преступникам.
Таким образом, 21 мая 2000 года Мильке умер как совершенно свободный, юридически незапятнанный гражданин новой Германии. Его похоронили в присутствии некоторых бывших соратников (статью из журнала "Фокус" о похоронах можно прочитать здесь) на Центральном кладбище Берлина в безымянной могиле (такова была воля покойного). Через некоторое время на месте его захоронения появился изящный памятник (как он выглядит, вы можете увидеть здесь) с цитатой из немецкого поэта Карла Ферстера о скоротечности земного существования.
