Несколько лет назад "Банк проектного финансирования" заключил с производственными предприятиями в Томске договоры займа на сумму, превышающую 200 млн руб., которые были обеспечены ипотекой. Затем Центробанк лишил банк лицензии, началось банкротство, и его конкурсный управляющий заявил должникам требования на основании этих договоров. Но проблемы, которые оставили в "наследство" собственники банка, в итоге обернулись значительными финансовыми потерями для одного из контрагентов.
13 декабря 2013 года Центробанк отозвал лицензию у "Банка проектного финансирования" (БПФ) за "низкое качество активов при рискованной кредитной политике" и "сомнительные операции", в результате которых учреждение уже в ноябре фактически прекратило деятельность. А 23 декабря Агентство по страхованию вкладов (АСВ) приступило к банкротству банка (дело № А40-184548/2013).
Одним из клиентов банка было ЗАО "Свет XXI века. Томский завод светотехники", которое входило в холдинг Владислава Голубева по производству ламп "Свет XXI века" (ранее – Томский электроламповый завод).
В 2011–2013 годах "Свет XXI века" заключил кредитных договоров суммарно на 196,6 млн руб. под 12–16 % годовых. Другая фирма холдинга – "Современные источники света" – заложила в их обеспечение всю недвижимость завода (земельные участки и 15 зданий на них площадью более 10 000 кв. м). При этом активы основного должника в указанные годы были не больше 171,3 млн руб., а субсидиарного – 59 млн руб., то есть даже суммарно они едва превышали основную часть займа.
Что не так с кредитными договорами на 209 млн руб.
До того, как наступил срок возврата основной части, банкротные дела начались и в отношении должников – "Света XXI века" и "Современных источников света" (дела А67-6581/2013 и А67-1872/2014). Банк, от имени которого выступал конкурсный управляющий АСВ, решил вступить в реестр кредиторов во второй половине 2014 года, уже стадии конкурсных производств. После этого БПФ с долгом 208,9 млн руб. (уже с процентами) становился главным кредитором, мог решить судьбу предприятий и получить средства от продажи заложенной недвижимости на торгах.
Заявления банка о включении в реестры изучили конкурсный управляющий светотехнических фирм Павел Песоцкий и его представитель Анастасия Белянко из юркомпании "Белянко и партнеры". Они обнаружили, что у кредитора нет доказательств перечисления крупных сумм кредита. Все, на что он ссылался, – это расчеты со ссылками на "ведомость остатков" и копии платежных поручений на 5 млн руб.
На этом юристы и основали возражения против включения банка в реестр кредиторов. Они указали, что на платежках нет печати банка, а расчеты подписаны лишь с одной стороны – управляющим из АСВ. Как написали юристы в своем отзыве, наличие подписанных договоров само по себе не означает, что обязательства возникли, а важно то, что банк не смог доказать факт передачи денег, а значит, в его требованиях следует отказать.
Судья Арбитражного суда Томской области Вадим Маргулис, который вел дело о банкротстве "Света XXI века", предложил банку представить оригиналы документов, которые подтвердили бы заявления управляющего банка о том, что он перечислял заемщику кредиты. Однако тот этого не сделал, и 26 ноября 2014 года судья решил не включать БПФ в реестр кредиторов, потому что он не доказал "основания требований, наличие и размер задолженности". С такой же формулировкой судья Ольга Зайцева отказала банку в банкротном деле "Современных источников света".
Когда банкротство кредитора выгодно должнику
Так почему Агентство по страхованию вкладов не смогло доказать перечисление кредитных денег, куда делись документы на столь значительные суммы? Или деньги действительно не перечислялись? В своем заявлении о включении в реестр кредиторов конкурсный управляющий из АСВ объясняет, почему не смог представить выписки с лицевых счетов: "В БПФ не работает автоматизированная банковская система, предпринимаются попытки ее наладить". По словам Белянко, представители АСВ говорили, что его собственники перед уходом уничтожили документы и "убили" электронную базу. Не исключено, что они хотели избежать ответственности за те самые "сомнительные операции", в которых Центробанк подозревал БПФ.
В пользу того, что деньги реально передавались, говорит и интервью фактического владельца холдинга Голубева. В 2012 году он рассказывал "Интерфаксу" о том, что предприятиям требуются деньги для выкупа активов электролампового завода, который обанкротился ранее. "Значительную сумму нам предоставил "Банк проектного финансирования" (БПФ), оставшуюся часть средств еще предстоит привлекать", – сообщил изданию Голубев.
Сейчас у него нет необходимости выкупать недвижимость завода, которую заложили "Современные источники света", – АСВ не доказало, что банк может на них притязать, и банкротное дело субсидиарного должника прекращено. В отношении "Света XXI века" оно еще продолжается, и его производственные линии выкупают другие компании из холдинга Голубева. Но от притязаний на 208,9 млн руб. кредитного долга заемщик избавлен.
Белянко считает, что АСВ могло еще за него побороться – например, известно, что "Свет XXI века" в свое время уплачивал проценты по кредитам. Это могло стать аргументом в пользу реальности договоров, но конкурсный управляющий банка его не использовал. "В целом, ситуация показывает, что банкротство кредитора может быть выгодно для должника, – комментирует Белянко. – Последний может обнаружить, что ничего не должен – а все благодаря обстоятельствам и юридической работе".
