Корпоративный конфликт в угольной компании «Кокс» снова обострился. Его миноритарий пытается заставить мажоритария вернуть премию, которую тот получил как работник дочернего общества несколько лет назад (дело № А27-4513/2019). Вот как развивались события.
- В 2003 году ПАО «Кокс» и его дочерняя компания ООО «УК «ПМХ» заключили договор, по которому «ПМХ» стала единоличным исполнительным органом «Кокса». Такая система управления продержалась почти 16 лет. Главой «ПМХ», а с 2016 и основным акционером «Кокса» был один человек — Евгений Зубицкий.
- ПМХ» была управляющей компанией для всех основных компаний группы «Кокса». Почти все полученные за управление деньги тратила на зарплату своим сотрудникам, в том числе и Зубицкому.
- В 2019 году Виктория Казак, миноритарий «Кокса», потребовала взыскать с Зубицкого 2 млрд руб., которые тот в 2016–2018 годы получил как зарплату в «ПМХ». Казак —жена родного брата Зубицкого, 16 % акций «Кокса» перешли к ней после раздела имущества. По версии миноритария, Зубицкий не заработал эти деньги, а просто вывел их из общества. А значит, должен вернуть выплаты «Коксу».
- При первом рассмотрении спора АС Кемеровской области и 7-й ААС решили, что у Казак нет права на иск. Ведь она акционер «Кокса», а пытается взыскать с Зубицкого деньги, которые он получил не от «Кокса», а от его «дочки».
- АС Западно-Сибирского округа вернул дело в первую инстанцию. Нужно выяснить, причинил ли Зубицкий убытки «Коксу» тем, что получал такую зарплату, и есть ли между действиями Зубицкого и причиненными убытками причинно-следственная связь, разъяснила кассация.
- На втором круге Казак уменьшила требования до 900 млн руб., 340 из них АС Кемеровской области взыскал с Зубицкого в пользу «Кокса». С июля 2016-го глава «ПМХ» мог выписывать себе премии только после одобрения их размера «Коксом» как единственным участником «ПМХ», пояснила первая инстанция. Раз 340 млн руб. Зубицкий получил без одобрения, их надо вернуть «Коксу». Апелляция согласилась с этим. В ноябре законность такого подхода оценит АС ЗСО.
По сути АС Кемеровской области на новом круге не оценил то, что просила кассация, а просто приравнял расходы дочернего общества к убыткам материнского. Это не понравилось миноритариям другой дочерней компании «Кокса» — «Тулачермет». Дело в том, на зарплату Зубицкого шли деньги всех компаний группы «Кокс», которым управляла «ПМХ». А суд взыскал все якобы безосновательные выплаты в пользу «Кокса».
Решение по делу Зубицкого — опасный прецедент, настаивали миноритарии «дочки» «Кокса» в апелляционных жалобах. Оно позволяет акционерам холдинговой компании перераспределять активы внутри группы в свою пользу. 7-й ААС отклонил жалобу. Но 28 сентября кассации предстоит оценить доводы еще одного миноритария «Кокса», которого решение по делу Зубицкого тоже не устраивает. Кассационную жалобу миноритариев и самого Зубицкого рассмотрят в ноябре.
Опасный прецедент
Один из основных вопросов это дела — может ли участник материнской компании взыскивать убытки, причиненные дочерней организации, отмечает Евгения Червец, партнер . «Именно такой иск заявила госпожа Казак. По моему мнению, действующее правовое регулирование такой возможности не предусматривает», — говорит юрист.
Отечественный правопорядок признает право на иск в интересах компании лишь за ее непосредственными участниками или акционерами. Такой подход во многом оправдан, потому что у менеджмента российских корпораций нет тех защитных механизмов от необоснованных исков миноритариев, которые известных англо-американскому праву.
Дело о вознаграждениях Зубицкого имеет большое значение для формирования правоприменительной практики, добавляет Кирилл Бельский, старший партнер . По сути решается вопрос, вправе ли материнское общество взыскивать расходы с дочернего, объясняет юрист. Таким правом обладают участники самого общества, но не материнской компании, настаивает он. Суды же приравняли расходы «дочки» к расходам материнской структуры.
Партнер Александр Боломатов уверен, что в этом случае расходы дочернего общества являются убытками материнского. Такой подход повысит культуру корпоративных отношений и даст инвесторам дополнительные гарантии по контролю за деятельностью компаний, считает он. А вот Червец и советник Вадим Бородкин с ним не согласны. На втором круге первая инстанция и апелляция проигнорировали такие основополагающие признаки юрлица, как имущественная и организационная обособленность, уверен Бородкин. Даже если исходить из того, что Зубицкий получал премии необоснованно, это убытки не «Кокса», а «ПМХ», объясняет эксперт. Ведь зарплату Зубицкому платило «ПМХ». Фактически это взыскание неизвестных российскому правопорядку «отраженных убытков», объясняет Червец.
Еще одной ошибкой Бородкин считает то, что суды взыскали убытки по формальному основанию: потому что не было решения общего собрания участников «ПМХ» о размере премий его руководителя. В тот момент у «ПМХ» был единственный участник — «Кокс», а им руководила сама «ПМХ». То есть решение о своей премии все равно бы принимал Зубицкий. Ведь именно он выступил от имени «ПМХ» в тех случаях, когда она представляла «Кокс».
Не было никаких оснований признавать убытками материнской компании выплаченные президенту дочернего общества премии, уверен Бородкин. В том числе потому, что апелляция и первая инстанция посчитали размер такого вознаграждения рыночным, а значит справедливым. Раз Зубицкий получал справедливое вознаграждение, то у «Кокса» не было убытков, а взыскивать с Зубицкого премии рыночного размера нельзя.
Вызывает озабоченность то, что суды взыскали убытки с единоличного исполнительного органа без доказательств центрального элемента состава — самих убытков.
Первая и апелляционная инстанции согласились, что общий размер вознаграждения, в том числе оспоренные премии, соответствует рыночному уровню. Это значит, что ущерба не было ни у материнской, ни у дочерней компании, подчеркивает Бельский. Даже если бы формально процедура выплаты была нарушена, без материального ущерба убытков нет, констатирует юрист.