Юридические барьеры при выходе участника из ООО
Процедура выхода из бизнеса регламентирована ст. 26 закона «Об обществах с ограниченной ответственностью». Участник вправе выйти из общества путем отчуждения доли обществу независимо от согласия других участников, если это предусмотрено уставом. При этом бывший участник имеет право получить действительную стоимость своей доли — ее определяют на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период.
Именно выход участника из ООО встречается относительно редко, говорит партнер корпоративной практики Дмитрий Позин. Это может свидетельствовать об очень глубоком конфликте между участниками общества. Предусмотренный механизм выхода участника из общества имеет ряд очевидных для выходящего участника недостатков.
Главная проблема связана с определением справедливой стоимости доли. Позин поясняет, что выходящему участнику выплачивают действительную стоимость, рассчитанную на основании чистых активов общества. Но это не всегда корректно отражает стоимость бизнеса. Особенно это касается компаний в сфере услуг, где чистые активы могут быть небольшими, а прибыльность — значительной. Вторая существенная проблема — сроки выплаты компенсации. Законодательство позволяет выплатить действительную стоимость в течение трех месяцев после выхода участника, и оставшиеся партнеры могут злоупотреблять этим.
Ключевой проблемой остается реальное получение справедливой стоимости своей доли или акций.
Партнер корпоративной практики / M&A Антон Панченков тоже выделяет две категории проблем при выходе из бизнеса. К первой он относит юридические барьеры, осложняющие выход, например заранее согласованный запрет на выход при действующем ограничении на продажу третьему лицу или обусловленность продажи получением согласия других акционеров. Вторая же категория проблем связана со справедливой оценкой стоимости акций или доли выходящего участника.
После выхода из общества участник теряет корпоративные права и контроль над деятельностью компании, что создает почву для манипуляций со стороны оставшихся партнеров. «Это открывает поле возможностей для недобросовестных партнеров, оставшихся в обществе. Они снижают финансовые показатели и создают условия, при которых выплата действительной стоимости доли невозможна, поскольку в обществе нет активов эквивалентной стоимости», — предупреждает Наталья Касаткина, руководитель проектов АБ
Информационная асимметрия как основа для конфликта
Из-за неравенства возможностей уходящий из предприятия участник нередко сталкивается с целым «комплектом» недобросовестных действий со стороны остающихся партнеров. В основном они направлены на занижение стоимости активов компании и затягивание процедуры расчетов.
Между выходящим участником и текущими участниками создается информационная асимметрия. Выходящий участник ограничен в возможности собирать и получать информацию о деятельности общества, его активах и пассивах, тогда как от этого зависит расчет действительной стоимости его доли.
Часто возникают ситуации, когда оставшиеся участники целенаправленно уменьшают стоимость активов компании или создают искусственную задолженность перед дружественными структурами. Вадим Бородкин, партнер , отмечает два ключевых риска: имущественный и последующей ответственности. Первый связан с уклонением компаний от выплаты действительной стоимости доли, что вынуждает обращаться в суд.
Особо опасной для выходящего участника может стать ситуация, когда он ранее занимал в компании руководящие должности. Урякин предупреждает, что у оставшихся участников велик соблазн провести ревизию его деятельности за прошлые периоды и предъявить имущественные требования. «Второй риск может выражаться в последующем банкротстве компании с появлением риска привлечения вышедшего участника к субсидиарной ответственности. Поэтому важно понимать, в каком состоянии и какие перспективы есть у общества на момент выхода», — говорит Бородкин.
Старший юрист корпоративной практики / M&A Айта Адучиева указывает на распространенную проблему нарушения контрагентом корпоративных обязательств для снижения цены доли выходящего участника. Например, вывод существенных активов или манипуляции в рамках операционного управления со стороны контролирующего участника.
Еще одна распространенная недобросовестная практика — затягивание расчетов. Несмотря на законодательно установленный трехмесячный срок для выплаты действительной стоимости доли, компании нередко его нарушают, ссылаясь на различные обстоятельства: отсутствие денег, необходимость дополнительной оценки активов, несогласие с расчетами выходящего участника.
Злоупотребления со стороны выходящего участника
Ситуация с выходом из бизнеса может осложняться недобросовестными действиями не только остающихся, но и выходящих участников. Эксперты отмечают, что злоупотребления с их стороны также распространены и наносят серьезный ущерб компании. Позин предупреждает: выход участника и выплата ему стоимости доли иногда существенно нарушает нормальную деятельность общества. Это само по себе снижает стоимость компании, ведь выплата производится из ее имущества.
Отдельный риск для бизнеса представляют действия, которые совершает выходящий участник прямо перед выходом. Например, иногда участники пытаются искусственно завысить стоимость активов компании перед выходом. А с определением рыночной стоимости доли у судов часто возникают сложности (подробнее о том, как устроен этот процесс, — в материале «По отчетности и с оглядкой на рынок: как суды считают стоимость доли в ООО»).
Вывод активов, разглашение коммерческой информации, переманивание ключевых сотрудников — распространенные недобросовестные практики выходящих участников. Адучиева рекомендует изначально согласовывать несколько сценариев определения цены с разными коэффициентами для кризиса и роста и анализировать финансовый статус контрагента.
Пространство для появления разногласий при выходе участника очень широкое. Поэтому, констатирует Касаткина, механизм выхода из состава участников неэффективен, когда партнеры оказываются в корпоративном конфликте.
Практические советы
Бородкин советует использовать письменные договоренности в форме корпоративного договора и четкие формулировки устава как наиболее эффективный способ выхода и преодоления конфликта. Это существенно укрепляет позиции в суде, даже если уладить конфликт самостоятельно не удалось.
Урякин рекомендует заключать с обществом соглашение о порядке выплаты действительной стоимости доли. Хотя такое соглашение не поименовано в законе, его нередко подписывают на практике. Оно позволяет сторонам оговорить условия выплаты, отличные от закрепленных в уставе.
При этом опрошенные эксперты соглашаются, что законодательство не успевает за потребностями бизнеса и требует существенной доработки. Хотя Касаткина поясняет, что закон «Об ООО» дает возможность предусмотреть в уставе иной срок и порядок выплаты действительной стоимости доли, например сокращенный период, что снижает риски недобросовестных действий оставшихся партнеров с активами общества.
Панченков предлагает использовать дополнительные инструменты защиты, такие как право миноритария присоединиться (tag-along) к сделке мажоритария, а для мажоритария — право принудить миноритария к совместной продаже (drag-along).
Ситуации корпоративного конфликта или дедлока должны иметь заранее согласованный окончательный способ разрешения.
Позин резюмирует, что стороны совместного предприятия обычно стараются ограничить право друг друга на выход из общества и одновременно заранее договориться о способах «развестись» при возникновении неразрешимых противоречий. Таким способом цивилизованного прекращения совместных предприятий часто становятся опционы, в которых стороны заранее определяют условия приобретения одним участником доли другого.
Эксперты сходятся во мнении, что оптимальный подход — заранее предусмотреть возможные сценарии выхода и определить справедливые условия для всех сторон. Бородкин советует особое внимание уделять определению рыночной цены доли, для чего важно привлекать оценщика, которому доверяют все заинтересованные лица.