Конституцию РФ нужно воспринимать как Священное Писание, как гражданскую Библию, рассуждал вчера в Госдуме в рамках лекций, посвященных 20-летию Основного закона страны госсекретарь России в 1991-1992 годах Геннадий Бурбулис, участвовавший вместе с Борисом Ельциным в подписании Беловежского соглашения. Обществу не хватает конституционного консенсуса, считает он, его нужно к нему принуждать. Заодно он поделился мнением о недостатках демократии и предложил свой "идеал" модели управления.
"Конституционную веру", "чуточку иной взгляд" на Основной закон страны пытался передать вчера в Госдуме аудитории, в основном состоящей из студентов, проректор Международного университета в Москве Геннадий Бурбулис. "Я не стесняюсь и настойчиво отстаиваю, утверждая, что в высоком духовном, нравственном и мировоззренческом предназначении Конституция может и должна нами восприниматься как гражданская Библия, — рассуждал Бурбулис. — Точнее сказать: в многоконфессиональной стране, с актуальными ее религиозным содержанием, как Священное Писание". При этом он признавал, что сегодня в обществе духовность в большей мере проявляется через религиозную деятельность, через институционализацию церковную, конфессиональную.
По мнению лектора, российская "Конституция есть комплекс ценностей жизненных смыслов, которые в первую очередь позволяют нам обрести уверенность" в себе, за поколение и за страну. "И у России, у нас с вами как ее граждан, сегодня есть ясный и четкий образ будущего, — объяснял он. — У нас есть хорошо продуманная и сформулированная стратегия развития страны на ближайшие десятилетия. И этот образ будущего страны, эта стратегия содержится в тексте нашей Конституции".
Позже Бурбулис уточнил, что есть перспектива для хорошей государственности России, но "мы больны некоторыми хроническими болезнями классической российской государственности". К последним лектор относит "самовластие, всевластие". "Исторически было так (практически десятки веков), когда госсистема в России воспринимала себя как высшую силу, а конкретный человек был ее подчиненным. Самовласть, всевластие было нормой, — рассуждал Бурбулис. — Редкие моменты самообновления власти не создавали самого главного – не меняли базовой диспозиции, кто для кого служит: государство людям или человек государству". Он уверен, что возможна "диагностика болезней госсистемы" через мониторинг законодательства и правоприменительной практики.
Ст. 2 Основного закона ("Человек, его права и свободы являются высшей ценностью") Бурбулис назвал "духовным якорем нашей Конституции". Однако сомнения по поводу ее гармоничности у него все-таки есть. "Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства. — процитировал он статью. — Разве это правильно с точки зрения полноценной концепции российского конституционализма? А где обязанность человека и гражданина укреплять, облагораживать систему государственной власти и управления?".
По его словам, мнение о том, что государство само по себе может оказаться конституционно-способным, не просто ошибочно, это "интеллектуальное преступление". "Как мы можем научиться свои права реализовывать и отстаивать, мы должны и можем научиться защищать государственное устройство России от каких-либо целенаправленных или непродуманных угроз и опасностей", — уверен лектор. Сейчас в обществе доминируют "раскол, конфронтация, нетерпимость", убежден он. В этой связи, считает Бурбулис, "самое важное для России сегодня – обрести способность и желание к конституционному консенсусу". Добиться последнего, считает Бурбулис, можно с помощью принуждения "особого рода". В первую очередь, считает он, нужно объединиться по программе конституционного образования. Вполне возможно, допускает Бурбулис, что после цикла лекций могут возникнут клубы, конституционные практики. "Но это принуждение через формирование в себе потребности осваивать конституционную систему ценностей как жизненно необходимую каждому из нас в отдельности", — резюмировал он.
Во-вторых, принуждение к конституционному консенсусу нужно начинать с формирования обязанности органов власти, чиновников, граждан соблюдать Конституцию и законы (ст. 15 Основного закона), говорил Бурбулис. Это необходимо, чтобы изменить отношение к тем, кто находится на госслужбе, преодолеть отчуждение между государством и конкретным человеком. "Наверняка ваше поколение будет способно снять проклятие чиновников", — сказал, обращаясь к студентам Бурбулис.
Сегодня, по его мнению, людям не хватает не только знаний закона, Конституции, но и понимания их жизненного смысла, сопереживания тем ценностям, которые в них содержатся. В Конституции существуют такие концепты как: любовь, вера, высшая ценность, напоминал он, а преамбулу сравнивал с молитвой, а получение паспорта — с причастием. Бурбулис предлагает с первым вручением паспорта в 14 лет выдавать человеку и персональный экземпляр Конституции, в котором "типографски обозначено" он, например, для "Синеокой Ольги Петровны". "Это та самая гражданская Библия, которая может быть реальным помощником, когда нам грустно, обидно, непонятно, как нам дальше жить", — считает Бурбулис.
В завершение лекции ее модератор, глава думского комитета по госстроительству, единоросс Владимир Плигин поинтересовался у Бурбулиса, какие чувства он испытывал, подписывая с Борисом Ельциным в декабре 1991 года Беловежское соглашение, "сколько минут" это заняло. "Я всегда воспринимал эту ситуацию как предельную", — признался Бурбулис. По его словам, для любого человека момент, когда его родина перестает существовать, является "большой бедой" и "человеческой трагедией". В тоже время "метафорически" Бурбулис назвал события 1991 года "оптимистической трагедией", так как у Советского Союза при множестве достоинств был "корневой недостаток", связанный с тем, в каких условиях большевики приобрели власть, в какой системе ценностей развивался и существовал Советский союз. "Режим, который многократно совершил преступления по отношению к собственному народу, доказал, что самую блестящую идею нельзя реализовать плодотворно", — подытожил Бурбулис.
Свою лекцию он завершил рассуждениями о недостатках демократии. Он убежден, что "в условиях XXI века мы находимся не просто в тупике, а [имеем] моральный и содержательный износ традиционных демократических институтов". "Мне очень горько, что в стране сегодня нет полноценной партийной системы. Но я понимаю, что институт партии в XXI веке утратил уже свою эффективность, — говорил Бурбулис. - Я понимаю, что классические представления о демократии имеют ряд изъянов, поскольку выборная демократия большинства не может быть эффективна в системе управления, если большинство игнорирует позицию и волю меньшинства, если нет консенсусной культуры". По его мнению, "кризис традиционной демократии" переживает не только Россия, но и все страны. "Своим идеалом" будущего Бурбулис называет "переход от демократии XX века к меритократии XXI века ("власть лучших", принцип управления, согласно которому руководящие посты должны занимать наиболее способные люди)".
