Если представить, что банкротство – это игра, то чтобы узнать ее правила, нужно знать судебную практику и тактику ведения банкротных дел. С этих слов модератор Сергей Ковалев, управляющий партнер КА начал сессию конференции Право.ru «Банкротство 2021: игра ва-банк». Павел Двойченков, соруководитель практики «Антикризисная защита бизнеса» ЮК «Бендерский и партнеры» рассказал, как складывается практика по включению требований в реестр. По его словам, главное – это не пропустить срок и исключить формальный подход.
Вы должны исключить любые сомнения в реальности вашего требования. Сейчас уже никто не включит в реестр на основании одного договора и акта сверки. Должны быть все первичные документы. Нужно предоставить выписки по счетам, платежные документы.
После включения в реестр кредитор сталкивается с другой проблемой – аффилированные кредиторы. Двойченков говорит, что один из способов противостоять им – это субординация, то есть понижение очередности их требований. Что необходимо доказать для субординации, по словам Двойченкова:
- аффилированность (не обязательно контроль);
- финансирование в кризисной ситуации;
- недобросовестность;
- отсутствие доказательств реальности сделки.
Так как для субординации имеет значение финансирование в кризисной ситуации, Нина Бабинова, руководитель практики банкротства , предостерегла будущих кредиторов. Прежде чем предоставлять финансирование, проверяйте экономическую ситуацию должника и уточняйте, на какие цели ему нужны деньги. Чтобы потом после включения в реестр вас не пытались субординировать другие независимые кредиторы. Эту тенденцию подтверждает Ольга Анисимова, заместитель директора юридического департамента Центра по работе с проблемными активами. По ее словам, все чаще механизм субординации используют в борьбе между независимыми кредиторами за контроль над реестром. В таких случаях пытаются переквалифицировать отношения независимого кредитора и должника в корпоративные с последующей субординацией.
Анисимова рассказала, как бороться с такими злоупотреблениями. А Илья Жарский, управляющий партнер Veta, поделился, чем может помочь судебная экспертиза в спорах о субординации. Например, были ли у должника признаки неплатежеспособности, каким было его финансовое состояние и был ли в момент финансирования имущественный кризис.
Антон Красников, партнер ЮК рассказал о том, как кредиторам признать мировое соглашение подозрительным и оспорить его.
Когда игрок за рулеткой делает ставку на одно число, то шанс на выигрыш составляет 2,7%. Я думаю, что именно к этому числу близится то количество юристов, которые в своей практике сталкиваются с оспариванием мировых соглашений при банкротстве.
Оспаривание мирового соглашения как сделки эксперт называет нерабочим инструментом. Есть два пути: обжаловать судебный акт об утверждении мирового соглашения или действия по исполнению мирового соглашения. Более эффективным Красников считает первый.
Схемы вывода имущества и их оспаривание
Андрей Мазуркевич, специалист в сфере юридического сопровождения договорных споров и процедур банкротства , рассказал о схемах вывода имущества. Кроме классического совершения сделок, это может быть реорганизация должника (выделение или разделение), трансформация активов должника в объект. По его словам, бороться с выводом имущества можно несколькими способами:
- обеспечительные меры;
- оспаривание сделок должника и сделок с имуществом должника;
- обжалование постановочных судебных актов государственных или третейских судов;
- возбуждение уголовного дела (преднамеренное и фиктивное банкротство);
- субсидиарная ответственность и убытки КДЛ.
Никита Филиппов, заведующий БА , остановился на оспаривании цепочки сделок. Перед тем, как обращаться в суд, он советует тщательно изучить как правовые, так и фактические обстоятельства. Проанализировать всю структуру сделок, возможную аффилированность сторон. Тактика во многом зависит от того, в «нападении» вы или в «обороне». То есть собираетесь ли вы оспаривать сделку (это нападение) или оспаривают вашу сделку (оборона). Филиппов считает, что проще именно «нападать».
У нас при нападении статистика удовлетворяемости далеко за 95%. Потому что, если не видим перспективы, мы не идем оспаривать сделки.
По общему правилу, если сделку оспорили по специальным основаниям Закона о банкротстве, то контрагент по ней имеет право включиться в реестр с реституционным требованием. О том, как это сделать, объяснял Олег Пермяков, руководитель направления ЮФ .
Если жилье единственное?
Вячеслав Косаков, управляющий партнер , рассказал о том, что делать с роскошным единственным жильем должника. Сначала Верховный суд развивал практику, что продать жилье и купить для должника квартиру попроще нельзя. Но потом Конституционный суд закрепил возможность разменивать жилье в пользу кредиторов. Косаков объяснил порядок действий для кредитора, если тот хочет включить единственное жилье в конкурсную массу.
Для начала нужно понять, кто должник и какая у него недвижимость. По легенде, заемщика зовут Василий, у него есть жена, двое детей, а еще с ними живет бабушка. Официальная зарплата у него 15 000 руб. в месяц. Из имущества есть единственная квартира в центре Москвы в 140 кв. м. Для начала нужно проверить его добросовестность. Если выяснится, что он избавился от другой квартиры перед процедурой, то его жилье лишится исполнительского иммунитета. Потом нужно узнать число собственников квартиры, кто именно в ней живет. Оказалось, что в жилье проживают 5 человек (Василий и вся его семья). Так как норма жилой площади в Москве составляет 18 кв. м. на человека, семье должника достаточно квартиры в 90 кв. м.
Косаков объясняет, что теперь перед кредитором стоит главный вопрос: насколько замена единственного жилья на квартиру в 90 кв. м. поможет удовлетворить требования и стоит ли затевать такой «обмен».
Виктор Бельченко, управляющий партнер BSR Partners, перешел от теории взыскания к ситуации на рынке торгов банкротного имущества. По его словам, с 2015-го средний прирост на рынке составляет 5% в год. Пандемия привела к существенному увеличению количества участников online-торгов. И, по мнению Бельченко, их число может еще увеличиться в результате третьей волны коронавируса.
Иностранные активы должника
Николай Покрышкин, партнер ЮФ , рассказал о ситуациях, когда у должника есть иностранные активы. В таких случаях кредитор должен разработать стратегию обращения взыскания на это имущество. Для этого надо ответить на много вопросов. Действовать за рубежом непосредственно в качестве кредитора или через арбитражного управляющего, назначенного российским судом, вступить в дело о банкротстве в России до взыскания за рубежом, параллельно с ним или не вступать, предъявить иск к контролирующим лицам в российском деле о банкротстве должника и затем приводить решения в исполнение за рубежом или обращаться сразу в иностранные суды. Подробнее о том, как приводить в исполнение решения иностранных судов в России, рассказал Евгений Новичихин, партнер АБ . Как он отметил, Россия имеет международные договоры по вопросу признания решений судов со 100 различными государствами. Но ни один из договоров не касается решений по вопросам банкротства.
Сальдирование в банкротстве
Иван Стасюк, советник, руководитель рабочей группы ЮК , рассказал о сальдировании в банкротстве (подробнее о том, чем оно отличается от зачета, мы рассказывали в материале Сальдирование в банкротстве: чем отличается от зачета и как поможет кредитору).
Стасюк привел три ситуации, когда суды используют этот институт. Первый – истинное сальдирование. По его словам, это когда нет встречных однородных обязательств (например, поставка против оплаты или выполнение работы против оплаты). Еще он рассказал о том, что такое квазисальдирование. Если подрядчик или поставщик совершил недобросовестные действия (некачественно выполнил работу, нарушил сроки), то фиксация сальдо в пользу заказчика не является зачетом.
Третий случай – это «неприятие» запрета зачета в банкротстве. Есть практика, где суды стали очень широко трактовать идею сальдирования и в принципе стали обходить невозможность зачета.