Верховный суд считает, что «сложность изложения правовой позиции» может относиться к уважительным причинам для пропуска процессуальных сроков. Это следует из определения ВС по делу № 53-КГ21-8-К8. Инга Кайданович пыталась добиться досрочного назначения пенсии через суды, но безуспешно; в кассационном обжаловании ей отказали из-за пропуска сроков. Верховный суд счел, что у женщины могли быть уважительные причины для опоздания.
История вопроса
В 2015 году управление Пенсионного фонда в Рыбинском районе Красноярского края отказало Инге Кайданович в досрочном назначении пенсии по старости. Позднее женщина обратилась в Партизанский районный суд Красноярского края, требуя признать это решение незаконным. Истица просила суд обязать УПФР зачесть ей в стаж определенные периоды работы в льготном порядке и назначить пенсию с 2015 года.
Первая инстанция обязала управление ПФР включить некоторые периоды работы Кайданович в ее стаж в льготном исчислении, но в других требованиях отказал. Красноярский краевой суд изменил только порядок включения спорных периодов в стаж истицы.
Восьмой кассационный суд общей юрисдикции не принял кассационную жалобу Кайданович, так как апелляционное определение вынесли 29 июня 2020-го, а жалобу истица подала только 5 ноября, то есть с пропуском трехмесячного процессуального срока. Ходатайство о восстановлении срока кассация также отклонила; в нем Кайданович утверждала, что получила текст апелляционного определения только 10 августа, чем и объяснялась задержка с подачей жалобы.
Позиция ВС
Верховный суд напомнил, что закрепленный в законодательстве список уважительных причин пропуска процессуальных сроков не является исчерпывающим. Таковыми можно признать не только обстоятельства, которые напрямую относятся к личности заявителя (например, болезнь), но и любые, которые объективно препятствовали подаче жалобы в срок. Суд обязан изучать все приведенные заявителем доводы и давать им исчерпывающую оценку в мотивировочной части определения.
Так, в этом деле Кайданович ссылалась на то, что не смогла в срок подготовить жалобу «в том числе в связи со сложностью изложения правовой позиции по спору о защите права на пенсионное обеспечение». Этим доводам суды не дали надлежащей оценки, отмечает ВС.
Верховный суд также указал, что поздно выданное истице апелляционное определение тоже затруднило подготовку жалобы в срок. При этом суд поставил под вопрос, достаточно ли времени оставалось у Кайданович, «учитывая сложность возникшего спора».
Отклонять ссылку на распространение COVID-19 только на том основании, что на территории Красноярского края не вводили обязательную самоизоляцию населения, тоже нельзя было. ВС указал, что ссылку истицы на необходимость соблюдать самоизоляцию следовало принять во внимание.
С учетом всего этого, Верховный суд отменил определения нижестоящих инстанций и восстановил для Кайданович пропущенный срок подачи кассационной жалобы.
Опоздание судов важнее сложности дела
Опрошенные Право.ru юристы согласны, что позиция ВС верна, а принятое решение справедливо и обоснованно. При этом эксперты несколько расходятся в оценке аргумента о сложности изложения правовой позиции по спору о начислении пенсии.
Михаил Ялынычев, юрист фирмы , считает это указание довольно необычным. В Гражданском процессуальном кодексе используется такой критерий как сложность спора, например, при разрешении вопросов о судебных расходах сторон, при определении разумного срока судебного разбирательства и т. п., напомнил он. Но при восстановлении срока этот фактор обычно не учитывают.
Анастасия Подковко, руководитель практики разрешения споров адвокатского бюро Плешаков, Ушкалов и партнеры, считает более существенным фактором позднее получение истицей апелляционного определения. Довод о «сложности правовой позиции» приведен судом исключительно в контексте того, что истица была вправе рассчитывать на исчисление срока с момента фактического получения копии документа, наступившего через полтора месяца после рассмотрения дела в апелляции.
Михаил Герман, партнер, руководитель практики трудового права также обращает внимание на полное отсутствие оценки нарушения сроков возврата дела после апелляционного рассмотрения при отказе в восстановлении пропущенных сроков.
Несоблюдение процессуальных сроков со стороны самих судов — проблема, существовавшая давно, но обострившаяся в последние несколько лет.
Сроки, установленные для судов на изготовление итоговых судебных актов, базируются на расчетной нагрузке на суды в 26–28 дел в месяц. Но такая нагрузка нигде не закреплена, поясняет Герман. В реальности ее часто превышают в десятки раз, что ведет к задержкам и, как следствие, сокращению оставшихся у участников процесса сроков обжалования. А при рассмотрении вопроса о восстановлении пропущенных сроков суды часто не принимают этот фактор во внимание.
В то же время Герман отметил, что указание на сложность формулирования правовой позиции по этому делу не лишено оснований. В данном случае неприменим принцип «незнание закона не освобождает от ответственности». Дело в том, что, помимо общих положений законодательства о пенсионном обеспечении, вопросы включения льготного стажа регулируются большим количеством подзаконных нормативных актов Минтруда, ПФР, а также постановлениями Конституционного Суда и Пленума ВС. К тому же позиция властей и судов по этой теме периодически меняется. Применение соответствующих правовых позиций затруднительно даже для юристов, а тем более для защищающего свои интересы самостоятельно гражданина, подчеркнул Герман.
При этом он считает позицию ВС относящейся только к этому конкретному делу. Едва ли аргумент о сложности подготовки правовой позиции будет иметь значение в других случаях. Михаил Ялынычев, напротив, считает, что позиция ВС повлияет на критерии оценки уважительности причин пропуска процессуальных сроков в будущем. Но не стоит рассчитывать только на этот довод, предостерегает Ялынычев: как и указал ВС, суды будут оценивать причины пропуска срока в совокупности.