Судья ЕСПЧ Анатолий Ковлер встал на сторону протеста

Поддержки российского судьи в ЕСПЧ не хватило заявителям, чтобы выиграть дело о несанкционированном пикете. Анатолий Ковлер, что интересно, в своем особом мнении пожурил российские суды за односторонний взгляд на конфликт протестующих с московской мэрией. Зато солидных компенсаций удалось добиться родственникам похищенных чеченцев, а также женщине, избитой шестью милиционерами.

Ковлер поддержал протестующих, но это не помогло

В ноябре 2005 года власти Москвы разрешили проведение "Правого марша" — мероприятия националистов и других сочувствующих требованию ужесточения иммиграционной политики. В ответ сторонники противоположных взглядов решили устроить свой антифашистский митинг, однако городская администрация отказалась согласовывать в качестве места проведения Тверскую площадь, что напротив мэрии, предложив взамен площадь Тверской заставы.

После такого поворота антифашисты вышли из переговоров и устроили у мэрии несанкционированный пикет уже против политики столичных властей. 10 участников мероприятия оказались задержаны и позже приговорены судом к штрафам от 500 до 1000 рублей. Не сумев обжаловать такое наказание, граждане написали в ЕСПЧ, указав на предполагаемое нарушении ст.10 Европейской конвенции по правам человека (право на свободу выражения) во взаимосвязи со ст.11 (право на свободу собрания).

Страсбургский суд, впрочем, не встал на сторону протестующих, отказав в удовлетворении иска к России. Как следует из решения ЕСПЧ, заявители не смогли убедить суд, что альтернативное место для пикета, которое также расположено в центре столицы, причем даже превосходит избранное по вместительности, является единственным возможным для эффективного выражения гражданской позиции в данном конкретном случае. Более того, полагают судьи, протестующие, отвергая предложение городских властей, не выдвинули третий вариант. При этом в мэрии действовали в соответствии с внутренним законодательством, отдав приоритет безопасности самих участников митинга и других горожан.

В ЕСПЧ не стали давать правовую оценку существующей в России системе проведение публичных мероприятий, предполагающую подачу уведомления и получение согласования. "Это всего лишь из множества практикующихся в Европе схем, и к компетенции суда не относится задача по стандартизации подобных механизмов", — указано в решении.

Впрочем, страсбургские судьи не были едины в своей позиции. Российский судья Анатолий Ковлер совместно с Ниной Вайич из Хорватии выступили с особым мнением. Они, в отличие от своих коллег, рассудили, что перенос места для пикетирования не был оправдан, потому что заявители желали выразить недовольство именно действиями мэрии города. Альтернативный вариант, напоминают Ковлер и Вайич, предполагал более короткое мероприятие – всего час вместо двух – чему также администрация не дала разумного объяснения. Наконец рассматривают судьи в особом мнении и особенности местности. Так, Тверская площадь по большей части используется как парковка для машин сотрудников мэрии, но акции была заявлена на воскресенье, а стало быть нарушение функции ландшафта было бы минимальным.

Когда российские суды выписывали штрафы протестующим, они опирались на закон "О массовых мероприятиях..", однако легитимность отказа властей в желанной площадке ни одна из инстанций не исследовало, что, по мнению Ковлера и Вайич, было большим упущением. В итоге оба судьи приходят к выводу о наличии в рассматриваемом деле нарушения ст. 10 и 11 Конвенции.

Шестеро милиционеров и машина, которой не было

Ирина Юдина из Кемеровской области обратилась в ЕСПЧ в 2008 году. В своей жалобе женщина опиралась на ст.3 Конвенции (запрет пыток и бесчеловечного обращения) в отношении случившегося с ней в декабре 1998 года. Тогда, по версии Юдиной, шестеро милиционеров ворвались в ее дом в рамках расследования дела о краже автомобиля, жестоко избили ее на глазах у 11-летней дочери, а позже, не найдя искомую машину, уехали. Обыск при этом проводился без ордера и присутствия понятых.

Власти представили в ЕСПЧ несколько иной взгляд на инцидент. Так, в их рассказе милиционеры вошли в дом представившись и предъявив документы, а физическую силу применили, только когда женщина сама напала на них – одного ударила ногой в пах, другого укусила за палец.

Так или иначе, Юдина в тот же вечер очутилась в больнице, где были зафиксированы синяки, ушибы и повреждения внутренних органов. Расследование этого эпизода прекращалось 14 раз, но всякий раз возобновлялось по решению прокуратуры, длится оно и в настоящий момент.

Разбирая это дело, Страсбургский суд отмечает, что Юдина представила достаточный объем доказательств того, что во время визита милиции ей были нанесены серьезные травмы. Одновременно заявительница не являлась ни подозреваемой, ни обвиняемой ни в одном уголовном преступлении.

Противоположная сторона, в свою очередь, не смогла предложить ЕСПЧ весомых доказательств того, что Юдина нанесла сотрудникам МВД серьезные повреждения, а также имела оружие в момент обыска. Как говориться в решении суда, "любое буйное поведение заявительницы шестеро сотрудников правопорядка должны были пресечь с минимальным ущербом для ее здоровья".

Компенсация Юдиной, по решению Страсбургского суда, составит 15000 евро плюс расходы на судебное представительство – еще 1680 евро.

Компенсация за чеченские похищения: 400000 евро

На этой неделе судьи ЕСПЧ разобрали еще два дела об исчезновениях людей в Чечне. Первое связано с бесследным исчезновением в 2001 году в Урус-Мартане Русланбека Вахаева. Жалобу в Страсбург направили родители Вахаева. Вторая жалоба поступила от большой семьи Иляевых. Все заявители приводят традиционное для подобных жалоб обвинение: российские военные забрали их родных, поэтому официальное расследование не смогло (или не захотело?) разобраться в исчезновении.

Согласно первой жалобе – ее подала Тамара Вахаева, мать Русланбека – мужчина возвращался с другом в Урус-Мартан. Их машину остановили у КПП "Рошня", где предположительно между ними и военными завязалась драка, финалом которой стало то, что Русланбека и его спутника увезли в неизвестном направлении. Позднее арест, по словам Тамары Вахаевой, подтвердил заместитель главы местной администрации, однако он был убит и для Страсбургского суда свидетельствовать не смог. Больше никакой информации о сыне Вахаева не получала.

Женщина подала заявление об исчезновении Русланбека, которое долго путешествовало из инстанции в инстанцию. В конце концов, уголовное дело, ранее открытое по статье "похищение", было прекращено, виновники не установлены. Прокуратура направила Вахаевой уведомление, что ее сын не подвергался аресту российскими силовиками, и ни в одном пенитенциарном учреждении его нет. Позднее аналогичный ответ пришел и из ФСБ. Правда, власти возобновили расследование его пропажи, но найти Русланбека или его похитителей до сих пор не смогли.

На суде представители России сообщили, что, по их мнению, вся история, рассказанная Вахаевой, базируется только на слухах. Свидетели, чьи слова она приводит, либо мертвы, либо заявительница не предоставила никаких письменных показаний, а равно адресов и имен людей, чьи слова приводит. Более того, заявила российская сторона, расследование пока не закончено.

Европейские судьи, ознакомившись с мнением заявительницы и опираясь на несколько аналогичных дел, касающихся исчезновений людей в Чечне, согласились с доводами Вахаевой и признали ее сына умершим. В ЕСПЧ сочли, что российские власти слишком долго бездействовали – расследование исчезновения Вахаева прекращалось и снова возобновлялось как минимум семь раз. Таким образом, суд усмотрел в деле нарушение статьи 2 Конвенции (право на жизнь), статьи 3 (запрещение пыток) в отношении матери бесследно исчезнувшего Русланбека, статьи 5 (право на свободу и личную неприкосновенность) и статьи 13 (право на эффективное средство правовой защиты). Россия заплатит Тамаре Вахаевой 72000 евро.

Вторые заявители – Иляевы, Ибрагимовы, Батаевы и Исламовы – все родственники. Они рассказали, что в июле 2004 года ремонтировали дом одного из членов семьи в станице Ассиновской, где и заночевали. Ночью в дом ворвались вооруженные люди в масках и камуфляжной форме. Они обыскали дом на предмет ценностей, а затем увели с собой Инвера, Рустама, Адлана Иляевых и Казбека Батаева. В жалобе заявители утверждают, что это были российские военные, поскольку "они говорили на чистом русском" и якобы приехали на бронетранспортерах и "уазике" без номеров. Семья сразу обратилась к властям, а также в прокуратуру. Там они сообщили о пропаже, а также заявили, что Адлану Иляеву было только 16 лет. Прямо при них прокурор кому-то позвонил и попросил человека на том конце провода "иметь в виду", что один из похищенных еще ребенок – в том числе и это навело заявителей на мысль о причастности российских силовиков.

По заявлению родственников похищенных Иляевых и Батаева было проведено расследование, однако никакой точной информации о местонахождении молодых людей им не предоставили. Позднее, по словам заявителей, те же "военные" еще раз приезжали обыскать дом. Следователи изучили место похищения и допросили соседей – один подтвердил, что наблюдал, как люди в камуфляже и масках уводили четырех мужчин, а остальные видели лишь пятна крови в доме уже после похищения. Позже следователи опросили остальных жителей Ассиновской, но они заявили, что о похищении знают лишь со слов соседей. Ничего не дали также запросы в ФСБ – силовики подтвердили, что в тюрьмах заключенных с такими именами нет.

Разобрав дело, в Страсбурге решили, что раз российская сторона не смогла объяснить, куда делись люди, то для разбирательства они будут считаться арестованными в рамках некого неустановленного рейда военных. Учитывая, что со дня ареста родственники ничего не слышали об их местонахождении, Иляевых и Батаева признали умершими. Жалоба Иляевых мало чем отличается от других схожих заявлений, поэтому ЕСПЧ вынес вполне ожидаемое решение. Расследование было проведено некачественно и с проволочками, следователи не стали снимать отпечатки пальцев, опрашивать военных, которые дежурили на блокпостах в ночь похищения, — постановили судьи.

Как и в предыдущем деле, ЕСПЧ согласился с нарушением статей 2, 3, 5 и 13 Конвенции. Россия заплатит заявителям – всего их было девять — в общей сложности 281700 евро в качестве компенсации.

***

Читайте также в сюжете "Россия и ЕСПЧ"

Эффект одиночной камеры

Вместо денег — статья 413 УПК РФ

Новогодние каникулы судей и другие нарушения прав человека

Гастарбайтеры, кришнаиты и бунтарь Бунтов против России

ЕСПЧ отличил российскую авиационную бомбу от фугаса

Страсбургский триумф чеченского гангстера

Плохие правила стрельбы по дезертирам и избирательное правоприменение в пользу государства

В ЕСПЧ — день диких историй из практики российского МВД

Дмитрий Романов, Александра Ромазина