Перед штурмом "Речника" начальство сообщило милиционерам, что в поселке обосновались экстремисты, пишут "Новые Известия". Об этом стражи порядка сообщили вчера в Хамовническом суде на процессе по иску ГУВД к "НИ". Также выяснилось, что рапорты на задержанных жителей поселка писали не те милиционеры, что их задерживали, а в милицейском автобусе вместо слезоточивого газа был угарный. Кроме того, суд допросил двух защитниц поселка, одну из которых, 64-летнюю пенсионерку, по ее словам, полковник милиции пытался обвинить в проституции.
Вчерашнее заседание по иску ГУВД и УВД по Западному округу Москвы к "НИ" по поводу статей о сносе "Речника" было самым долгим за все время процесса — оно продолжалось почти целый день. Вначале истцы представили свои аргументы: результаты прокурорской проверки по жалобам девяти граждан на неправомерные действия милиционеров при сносе поселка. По итогам проверки в возбуждении уголовных дел было отказано. Помимо этого, представитель УВД по ЗАО Москвы Дмитрий Гуляев попросил суд вызвать в качестве свидетелей пятерых милиционеров, участвовавших в штурме поселка. Судья Игорь Кананович согласился. Правда, милиционеров в суд приехало только трое — еще один заболел, а у одного не оказалось паспорта. Но и этих выступлений оказалось достаточно, чтобы понять, что и как делали правоохранители в "Речнике".
Первой выступала милиционер патрульно-постовой службы 25-летняя Анна Сторчак. "Мы были вызваны на "Речник", — начала она. "Мы — кто?", — уточнил судья. "Рота наша. В качестве поддержки судебных приставов. У них было предписание по выселению из домов граждан, которые незаконно там проживали", — рассказала г-жа Сторчак. "Когда?", — уточнял судья. "Число не помню. Месяц — с трудом", — ответила девушка. Она пояснила, что на протяжении всей операции находилась в автобусе, куда приводили задержанных, составляла на них рапорты. Все рапорты были однотипные, а все задержанные обвинялись в том, что "препятствовали исполнению предписаний судебных приставов". В чем именно заключалось это препятствование, г-жа Сторчак рассказать не могла: задерживали жителей поселка другие милиционеры, а формулировку рапортов установило начальство.
Зато Анна Сторчак объяснила, почему точное число задержанных жителей поселка так и осталось неизвестным, и даже в иске фигурирует приблизительное количество в 15-20: после приезда в ОВД "Крылатское" часть задержанных "перепрыгнули через забор и сбежали, а нас было трое, и мы не могли их задержать физически".
Еще Анна Сторчак прояснила, что за газ был в автобусе. В публикации "НИ" со слов жителей поселка сообщалось, что это был слезоточивый газ. По словам г-жи Сторчак, газ был угарный от двигателя автобуса, который сломался по пути в "Речник". Глушить же мотор не стали, чтобы не замерзнуть.
Затем суд допросил 33-летнего командира роты майора Эльвига Онкорова, подчиненные которого осуществляли штурм поселка. Г-н Онкоров сообщил, что сопротивления жители поселка не оказывали и "после разъяснений" даже убрали машины, перекрывавшие въезд в поселок. "Я везде находился", — убеждал суд майор Онкоров: даже вызванная речниковцами "скорая", по словам милиционера, "приехала через меня". В поселке же милиционеры никого не задерживали, а только "охраняли строительную технику, чтобы ее не сожгли". Никаких других милиционеров, по словам г-на Онкорова, в поселке не было — только его рота.
Последним допрашивали 30-летнего прапорщика Виктора Соколенко. По его словам, вечером перед штурмом поселка милиционеров собрали на Поклонной горе и объявили, что "в „Речнике“ находится группа экстремистски настроенных граждан". "Так и сказали — экстремистски?" — переспросил судья. "Я так слышал", — ответил прапорщик. Затем он рассказал, что жители поселка отказывались убирать свои машины с дороги под предлогом, что те сломались и не заводятся, и машины "выкатывали всей ротой". Задерживали же жителей поселка, по словам г-на Соколенко, для установления личности: "Был приказ: без документов — задерживать". "Ни у одного из граждан не было документов", — тут же добавил милиционер. Сам он задержал пять человек, но рапорты на них составляли другие. "Почерк у меня корявый, в дежурной части разобрать не могут", — пояснил прапорщик.
Слезоточивый газ у милиционеров, по словам прапорщика, был — "Сирень" или "Черемуха". Как газ действует, прапорщик не знает — никогда, по его словам, не использовал, а инструкцию не читал. Еще г-н Соколенко рассказал, почему раньше у милиционеров его подразделения была на спинах курток надпись "Милиция", а теперь — нет: пришло пополнение, им дали куртки без надписей, и командир сказал отодрать надписи и тем, у кого они были. Про судьбу задержанных милиционер дал такие пояснения: "Всех завезли на территорию УВД, а кто куда девался — я без понятия".
Вчера суд допросил также двух защитниц поселка: 46-летнюю Галину Шорохову и 64-летнюю Людмилу Голосову. Галина Шорохова сообщила, что ехала в поселок, когда ей дорогу перекрыл милиционер в каске: "Это страшно, когда из-под земли такая фигура возникла и никаких документов не предъявляет". Так как представители правоохранительных органов настаивали, что противоправные действия в поселке могли совершать не милиционеры, а судебные приставы, судья уточнил у свидетельницы, точно ли это был милиционер. "Выглядел, как милиционер", — ответила г-жа Шорохова. По ее словам, к машине подошли еще несколько "выглядевших, как милиционеры", и со словами: "Ой, да она пьяная. Забирайте ее" — женщину вытащили из автомобиля. Судья поинтересовался, как именно вытаскивали. Шорохова ответила, что открыли дверь и схватили за локоть. Женщине потом пришлось вырываться, чтобы закрыть машину, которая стояла с распахнутой дверью и опущенным стеклом.
Задержанную, по ее словам, повели к "битком набитому автобусу". "Тут еще люди", — крикнул милиционер, после чего находившихся в автобусе "утрамбовали", и для Шороховой нашлось место на ступеньках. В автобусе, по утверждению женщины, было "невозможно дышать, воняло". "Чем воняло?" — спросил судья. "Не знаю. Запах неприятный", — ответила свидетель. В УВД "Крылатское" она попросила у дежурного объяснений по поводу своего задержания. "Мне было сказано: вон два человека за столом сидят, они объяснят".
Никаких обвинений женщине не предъявили. Протокол по поводу своего задержания Галина Шорохова подписывать отказалась, сославшись, что все изложила в заявлении дежурному. Потом на это заявление приходили ответы, но "все закончилось ничем". Какие именно слова милиционеры говорили задержанным жителям поселка, г-жа Шорохова вспомнить не смогла, но сообщила, что "разговоры были жесткие, не „будьте любезны“. Если я была алкоголичкой за рулем, то чему удивляться". Никакой проверки на состояние алкогольного опьянения Галина Шорохова после задержания не проходила, штрафу или лишению прав за управление в нетрезвом виде не подвергалась.
Завершилось вчерашнее заседание допросом Людмилы Голосовой. В ночь штурма она находилась в гостях у Алексея Зеленова и Людмилы Гайдук. Г-жа Голосова рассказала, что среди ночи услышала с соседнего участка женский крик: "Помогите!" и мужской голос: "Сейчас составим протокол". Алексей Зеленов вышел во двор, и Голосова с крыльца увидела, как "его скручивали" несколько человек в милицейской форме, а он кричал: "Отпустите!"
Гражданка вернулась в дом и вышла через другой вход, чтобы позвать на помощь. Но не найдя никого, вернулась и увидела в коридоре Алексея Зеленова "в плохом состоянии" и с подтеками крови с левой стороны головы. За Зеленовым шли трое милиционеров, но мужчина "упал под лестницей", и милиционеры "пробурчали что-то и ушли". Тогда Голосова вышла на улицу и натолкнулась на милицейское оцепление. "Что ты здесь делаешь в три часа ночи? Мы еще с твоим моральным обликом разбираться будем", — так, по словам Голосовой, обратился к ней полковник милиции и так ее дернул за рукав, что "рукав разлетелся". Судья опять уточнил, точно ли это был полковник милиции. Женщина заверила, что видела на погонах три звезды, на рукаве — нашивку "МВД", а на голове — шапку с милицейской кокардой, "хотя туда лучше подошла бы свастика".
Следующее заседание суда пройдет сегодня.
Напомним, что 25 октября суд отклонил ходатайства ответчиков — представителей газеты "НИ" — о привлечении в качестве свидетелей 62 жителей поселка "Речник", а также о приобщении к материалам дела публикаций других СМИ. Мировое соглашение, о котором ранее заявляли стороны, так и не было достигнуто. В ходе заседания суд удовлетворил ходатайство "НИ" о приобщении трех подлинников газет с публикациями о событиях в поселке "Речник", которые являются предметов разбирательства, а также приобщение письма жителей "Речника" к президенту РФ Дмитрию Медведеву. Также представитель "НИ" просил вызвать в суд в качестве свидетелей людей, которые подписали письмо президенту. (Под ним стояло около 100 подписей). Представитель ходатайствовал о вызове в суд 62 человек, где ФИО и адрес были написаны четко и разборчиво. По мнению представителя "НИ", эти люди могли бы подтвердить факты изложенные в материалах журналистов о том, что в январе 2005 года в ходе исполнения судебных решений о сносе "Речника" представители ГУВД превысили свои полномочия.
В частности, как утверждает ответчик, свидетели могут подтвердить, что в январе 2010 года "жителей вытаскивали из домов, травили газом, избивали, возили в УВД по ЗАО Москвы, где обвиняли в проституции и торговле наркотиками". Истец возражал против удовлетворения данного ходатайства, поскольку по мнению представителя ГУВД, эти 62 человека ничего не могут подтвердить или опровергнуть. Судья Игорь Кананович отказал в удовлетворении ходатайства, ссылаясь на то, что из ходатайства не ясно, какие обстоятельства по делу могут подтвердить (или опровергнуть) данные лица. А значит, невозможно определить "относимость к предмету иска". Также представитель журналистов "НИ" просил суд приобщить к делу публикации других СМИ: газет "Известия" и "Московский комсомолец", "Новой газеты", РИА-Новостей. Но и в этом ходатайстве суд отказал, поскольку данные статьи были распечатаны с сайтов СМИ. Суд счел их недопустимыми доказательствами, ссылаясь на то, что необходимо предоставить либо оригиналы, либо заверенные копии публикаций.
