На практике выделяют новые и вновь открывшиеся обстоятельства. Первые возникают уже после рассмотрения спора, их перечень закрытый (ст. 392 ГПК). А ко вторым относятся те факты, которые имели место на момент разбирательства и могли повлиять на выводы по существу, объясняет адвокат юрфирмы Виктор Степанов. Квалифицирует их тем или иным образом только суд в каждом конкретном случае, поясняет советник юрфирмы Елена Изотова. Если какие-то из двух видов обстоятельств суд обнаружит, то позволит дело пересмотреть.
По словам Изотовой, оба перечисленных института не очень распространены на практике: «Суды не торопятся пересматривать вступившие в силу акты, стараясь соблюдать основополагающий принцип правовой определенности — окончательность судебного решения». Но бывают и исключения, о чем свидетельствует история крупного кировского девелопера Владимира Шабалина. Тот возглавлял несколько строительных фирм в регионе, потом оказался осужденным по делу о мошенничестве и стал банкротиться (дело № А28-3995/2017).
Последствия неудачного бизнеса
Одним из кредиторов бизнесмена считается его преемник на посту директора ООО «ЖК Виктория-4» Владимир Матанцев. У того Шабалин якобы занял в 2015–2016 годах 18,6 млн руб. Пять лет назад Октябрьский районный суд Кирова заочным решением взыскал эту сумму с должника, а в 2018-м его начали банкротить. При этом Арбитражный суд Кировской области до сих пор не включил Матанцева в реестр кредиторов, зато туда в третью очередь смог попасть другой кредитор Шабалина — Сергей Домнин (природа долга в акте не указана. — Прим. ред.).
Чтобы повысить вероятность получения средств из конкурсной массы должника, Домнин решил «избавиться от конкурента» в лице Матанцева, оспорив акт Октябрьского райсуда со ссылкой на вновь открывшиеся обстоятельства. К ним заявитель отнес нотариально заверенное обращение самого Шабалина и его финансового управляющего о мнимости того займа в 18,6 млн руб. В той бумаге должник утверждал, что в реальности никаких денег у Матанцева не занимал в 2015–2016 годах.
Три инстанции посчитали такой документ вновь открывшимся обстоятельством и удовлетворили требования Домнина. Верховный суд не согласился с подобной трактовкой коллег (дело № 10-КГ22-1-К6). Тройка судей под председательством Александра Киселева пришла к выводу, что слова Шабалина, пусть и заверенные у нотариуса, носят предположительный характер. ВС расценил этот факт просто как изменившееся мнение ответчика по спору пятилетней давности, а не как вновь открывшееся обстоятельство. Судьи ВС отменили акты нижестоящих инстанций и отправили дело на новое рассмотрение обратно в райсуд.
Шабалин при рассмотрении спора в 2017 году обладал всеми теми же сведениями о мнимости задолженности, что и сейчас, но по каким-то причинам умолчал о них. На это обращает внимание Изотова. Она объясняет, что ВС в этом деле указал на разницу между понятиями «обстоятельства» и «доказательства». К первым относятся юрфакты, которые влияют на спорные правоотношения сторон, а ко вторым — сведения о фактах, на основе которых можно установить наличие или отсутствие этих обстоятельств, объясняет Степанов.
Заявление самого должника об искусственном характере и безденежности займа является лишь его позицией, выступающей одним из доказательств по делу, и оно должно оцениваться в совокупности с другими аргументами.
Юрист коллегии адвокатов Ян Гончаров тоже уверен, что в этом деле не было новых обстоятельств: «Должник просто не заявил возражения против иска, а потом сказал финансовому управляющему, что они у него были». Партнеру юрфирмы Александру Попелюку тоже очевидно, что признание одного контрагента не должно считаться достаточным для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам.
Когда можно пересмотреть дело
Один из наиболее популярных поводов, чтобы добиться пересмотра акта по вновь открывшимся обстоятельствам, — ситуация, когда недобросовестная сторона спора скрыла важные доказательства, говорит партнер Владимир Журавчак. Он приводит в пример дело № А65-6755/2017. Аналогичным образом квалифицируют и вступивший в законную силу судебный акт, который устанавливает факт реестровой ошибки и меняет сведения в ЕГРН (дело № 4-КГ20-37-К1). Там речь шла об исправлении границ участка.
Но если в том же реестре обнаружат некорректные сведения про залогодержателя, которые никак не влияют на результат спора, то из-за такого обстоятельства суды не станут ничего пересматривать (дело № 88-8222/2022). Никак не повлияет на судьбу разбирательства и отмена нормативного акта, который в ходе процесса был лишь одним из оснований для вынесения судебного решения, но не единственным. На это обращает внимание Алена Ермоленко, руководитель практики , приводя в пример дело № 88-23860/2022.
У кредиторов из банкротного дела больше вариантов, благодаря которым можно добиться пересмотра старых судебных актов. Они имеют право на экстраординарное обжалование ошибочного взыскания. Его ввели постановлением Пленума ВАС № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»), а уточнила и закрепила экономколлегия в делах № А40-247956/2015 и № А45-6961/2014. Кредитор может оспорить решения по спорам, в которых не участвовал, если те затрагивают его права в банкротном разбирательстве.
Такой порядок обжалования позволяет приводить не только новые доводы, но и новые доказательства, подчеркивает Журавчак. На это указал и ВС в деле № А41-35652/2017 (подробный разбор этого спора — в авторской колонке «Экстраординарное обжалование: история одного дела в Верховном суде»). На практике такая процедура идет по правилам пересмотра актов из-за вновь открывшихся обстоятельств, но не приравнивается к ней, а считается самостоятельным инструментом.
Экстраординарное обжалование не является пересмотром по вновь открывшимся обстоятельствам. Суд лишь по аналогии применяет соответствующие правила, которые в то же самое время не препятствуют представить новые доказательства.
И Домнину в рассматриваемой ситуации следовало использовать именно вариант экстраординарного обжалования ошибочного взыскания. Так считает Степанов. Вместо этого кредитор пошел обжаловать решение райсуда лишь со ссылкой на вновь открывшиеся обстоятельства.
Старший партнер Роман Речкин уверен, что в этой истории Домнин стал «заложником» изменения процессуального подхода самого ВС.
ВАС, указывая в п. 24 Постановления Пленума ВАС № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» на возможность такого оспаривания, исходил из того, что это обычное апелляционное обжалование, объясняет юрист. Таким образом, кредитор или арбитражный управляющий просто «...вправе обжаловать в общем установленном процессуальным законодательством порядке указанный судебный акт». Тогда заявителю восстанавливается срок на апелляционное обжалование: подается обычная жалоба и доказывать наличие каких-то вновь открывшихся обстоятельств кредитор не обязан. Тем более, в таких ситуациях формальных оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, как правило, нет, поясняет Речкин. Просто судебный акт не обоснован, поскольку решение выносилось в исковом производстве без учёта банкротных факторов (неплатёжеспособности должника и т.п.)
Этот процессуальный подход нормально работал, пока ВС в п. 23 Обзора судебной практики ВС от 10 ноября 2021 года № 3 его не изменил, указав, фактически императивно, что в подобной ситуации подаётся не апелляционная жалоба в общем порядке, а заявление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам. Причём подаётся такое заявление, строго говоря, независимо от того, есть ли в конкретной ситуации формальные основания для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, обращает внимание Речкин.
В итоге, на взгляд юриста, ВС рассмотрел дело формально: поскольку Домнин обратился именно с заявлением о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам — он должен строго доказать наличие процессуальных оснований для этого. А то, что истец фактически просто обжаловал судакт в апелляционном порядке, но, руководствуясь правовой позицией самого же ВС, назвал апелляционную жалобу заявлением о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам — этого ВС почему-то «не заметил», резюмирует Речкин.