Летом 2022 года адвокат по назначению Артем Белов представлял интересы осужденного во Втором кассационном суде общей юрисдикции. Работа заняла у него три дня: он ознакомился с материалами дела, подготовил письменные возражения на доводы прокурора и поучаствовал в судебном заседании.
Чтобы получить вознаграждение, адвокаты по назначению обращаются с соответствующим заявлением в суд, который рассматривал дело. Так поступил и Белов. Он хотел получить 6450 руб. за три дня работы. Сумму он рассчитал исходя из ставок, указанных в подп. «а» п. 22(1) Постановления Правительства от 01.12.2012 № 1240. Он гласит, что за каждый день участия в кассации адвокату следует выплачивать по 2150 руб. Еще адвокат просил, чтобы ему возместили 244 руб. расходов на проезд.
Но суд решил, что вознаграждение считается иначе: уголовное дело, по которому Белова назначили защитником, изначально рассматривал районный суд. И уже потом апелляция и кассация. Второй кассационный СОЮ решил, что при расчетах вознаграждения адвоката нужно применять коэффициент по первой инстанции. Подп. «г» этого же пункта правительственного постановления гласит, что адвокату положено по 1500 руб. в день при рассмотрении дела в районном суде. Еще кассация отказала в выплате вознаграждения за подготовку письменных мотивированных возражений на кассационное представление, указав, что подача возражений — это право, а не обязанность сторон. В итоге Второй кассационный СОЮ присудил Белову 3000 руб. за два дня работы (1500 руб. в день) и расходы на проезд.
Но Белов с этим не согласился и пожаловался в ВС (дело № 5-УД22-134-К2). Тройка судей под председательством Александра Колышницына согласилась, что Второй кассационный СОЮ неправильно посчитал размер вознаграждения. ВС заметил, что к подсудности кассационных судов относятся рассмотрение жалоб и представлений на вступившие в силу судебные акты. То есть в этом случае неважно, где изначально по существу рассматривали дело. Поэтому следовало использовать коэффициент, который определен для работы в кассации, то есть 2150 руб. в день. Еще ВС не согласился, что работу адвоката по подготовке возражений не нужно оплачивать. Ведь по ст. 401.7 УПК («Действия суда первой инстанции при поступлении кассационных жалобы, представления») суд обязан сообщить участникам дела о возможности подать письменные возражения. Белов воспользовался этим правом. В итоге суд увеличил размер вознаграждения Белову до 6450 руб.
Первичное рассмотрение дел райсудами не имеет значения для определения размера оплаты. Ведь кассационные суды не рассматривают уголовные дела по существу.
В ВС сформировалась устойчивая практика по поводу выплат адвокатам вознаграждения за защиту по назначению по повышенной ставке, отмечает заместитель заведующего Александр Погодин. Так, по делу № 5-УД22-133-К2 ВС решил повысить гонорар адвокату с назначенных Вторым кассационным судом общей юрисдикции 3000 руб. до 4300 руб. В этом деле нижестоящая инстанция так же посчитала вознаграждение адвоката, как за участие в деле в первой инстанции. Хотя адвокат представлял интересы осужденного в кассации.
Как следует из материалов дела № 11-УД22-45-К6, зимой 2021 года знакомый попросил Эдуарда Толстова перевезти из России в Турцию $70 000. Согласно п. 7 ч. 1 ст. 260 ТК ЕврАзЭС («Таможенное декларирование товаров для личного пользования») только $10 000 наличными можно перевозить через границу, остальное нужно декларировать. Толстов не сообщил, что везет сумму, больше разрешенной, но валюту обнаружили при досмотре в аэропорту. Сотрудники таможни изъяли незадекларированные деньги ($60 000).
Три инстанции признали Толстова виновным по п. «а» ч. 2 ст. 200.1 УК («Контрабанда наличных денежных средств») и назначили ему год ограничения свободы. Осужденный с наказанием не согласился, поэтому пожаловался в ВС. Еще указал, что $60 000 конфисковали незаконно. Объяснял, что эти деньги принадлежат его знакомому и это доказывает расписка от имени Толстова.
Тройка судей под председательством Дмитрия Сабурова подчеркнула: согласно данным загранпаспорта, Толстов не первый раз выезжал за границу. А значит, должен был знать о правилах вывоза денег. К тому же информация о необходимости декларировать крупные суммы указана на информационных щитах в аэропорту. Исходя из этого ВС решил, что Толстов умышленно пытался перевезти через границу незадекларированные купюры, поэтому его действия квалифицировали правильно. Тройка судей согласилась и с конфискацией наличных. Толстов не сразу сообщил, что деньги принадлежат кому-то еще. Ни в аэропорту, ни на первом допросе он об этом не рассказал. А о наличии расписки подсудимый заявил только в суде первой инстанции. После ее изучения суд решил: она не доказывает, что изъятые $60 000 принадлежали другу Толстова. С этим согласились апелляция, кассация и ВС.
В итоге Верховный суд оставил в силе решения нижестоящих инстанций. То есть согласился с назначенным наказанием для Толстова (год ограничения свободы) и конфискацией $60 000.
В судебных актах по делу и в интернете нет сведений, подавал ли знакомый Толстова иск о возврате переданных денег.
Дмитрий Куленко — начальник филиала РЖД, который отвечает за безопасные ж/д перевозки. Он собирался похитить с работы строительный камень на сумму 2412 руб. Украденное обвиняемый хотел передать своему знакомому. Куленко оформил подложные документы и организовал погрузку камня. Но украсть стройматериал не удалось: сотрудники полиции пресекли преступление.
Таганрогский горсуд Ростовской области признал Дмитрия Куленко виновным по ч. 3 ст. 30 УК («Приготовление к преступлению и покушение на преступление») и ч. 3 ст. 159 УК («Мошенничество с использованием служебного положения»), назначив ему 100 000 руб. штрафа (дело № 1-493/2021). Апелляция и кассация с таким приговором согласились. Они указали, что кража строительного камня могла создать угрозу безопасности ж/д транспорта и жизням людей.
Куленко подал жалобу в ВС (дело № 41-УД22-33-К4). Тройка судей под председательством Дмитрия Сабурова отметила: деяние было малозначительным и не создало угрозу общественной безопасности. Доказательств обратного в деле нет. То, что обвиняемый пытался украсть камень, используя служебное положение, не доказывает повышенную общественную опасность. Суд отметил, что Куленко не причинил существенного вреда своему работодателю. А согласно ч. 2 ст. 14 УК («Понятие преступления») не является преступлением действие, которое не представляет общественной опасности и не причиняет существенный вред. Поэтому ВС отменил решения нижестоящих инстанций и прекратил уголовное дело в отношении Куленко.
Марина Данилкина превысила скорость на своей Lada Kalina и врезалась в грузовой автомобиль ГАЗ, за рулем которого сидел Марк Арсентьев*. Последний получил тяжкий вред здоровью.
Дело рассматривал Кунгурский горсуд Пермского края (дело № 1-69/2022). Данилкина просила освободить ее от ответственности по ст. 76 УК («Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим»). Арсентьев подтвердил, что претензий не имеет: водитель выплатила ему 10 000 руб. за лечение и извинилась. Но суд решил, что этого мало и водитель не загладила свою вину перед обществом. (Как именно водитель должна была это сделать, первая инстанция не указывает. — Прим. ред.) Первая инстанция указала, что цель наказания — исправление осужденной, чтобы она больше не совершала подобных преступлений, поэтому наказание должно быть справедливым и соответствовать общественной опасности деяния.
Первая инстанция указала, что освобождение от ответственности — право, а не обязанность суда. Поэтому признала Данилкину виновной по ч. 1 ст. 264 УК («Нарушение ПДД и эксплуатации транспортных средств») и назначила ей десять месяцев ограничения свободы. С такой позицией согласились апелляционная и кассационная инстанции.
Данилкина написала жалобу в ВС (дело № 44-УД22-44-К7). Тройка судей под председательством Александра Колышницына посчитала решения нижестоящих инстанций необоснованными и противоречивыми: если суды сочли, что обвиняемая не загладила свою вину за аварию, то должны были лишить ее прав. Еще ВС отметил: отсутствие обязанности суда прекратить дело по ст. 76 УК не означает возможность выносить произвольное решение.
В итоге тройка судей прекратила производство по уголовному делу за примирением сторон. То есть ВС освободил Данилкину от наказания.
Летом 2019 года Сергей Герасимов ехал на ВАЗ-2107 по встречке в состоянии алкогольного опьянения и врезался в мотоблок «Агро» (разновидность малогабаритных тракторов), которым управлял Роман Говоров*. В результате аварии пострадал только Говоров (тяжкий вред). О травмах водителя отечественной легковушки в актах информации нет. На место ДТП приехали сотрудники ГИБДД и оформили протокол, при этом Герасимов отказался проходить медосвидетельствование.
В августе 2019-го мировой судья признал Герасимова виновным по ч. 1 ст. 12.26 КоАП («Невыполнение водителем транспортного средства требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения»), назначил ему 30 000 руб. штрафа и лишил прав на полтора года. В сентябре того же года Герасимова сдал свое водительское удостоверение в ГИБДД.
А в марте 2020 года в отношении него возбудили уголовное дело по п. «а» ч. 2 ст. 264 УК («Нарушение ПДД и эксплуатации транспортных средств»). Этот пункт предусматривает ответственность, если из-за нарушения правил водитель причинил другому участнику тяжкий вред здоровью.
Первая инстанция признала его виновным. Ему назначили три года условно и запретили управлять транспортом на два года. При этом суд не учел, что водитель сдал права еще в сентябре 2019-го. Этот срок следовало зачесть при назначении наказания, поэтому Герасимов пытался оспорить приговор сначала в апелляции, а потом и в кассации. Но ему отказали.
Спор дошел до ВС (дело № 31-УД22-19-К6). Он объяснил, что Герасимову нужно было не пытаться обжаловать весь приговор, а обратиться в суд первой инстанции за разъяснением приговора. В этом случае суд, который вынес приговор, может произвести зачет уже отбытого наказания. В итоге ВС отказал в его жалобе, так как не увидел оснований для отмены судебных решений. Но указал, что необходимые изменения в акты можно внести по обращению осужденного.
Если в приговоре есть неточности, но все обстоятельства дела установлены и решение обосновано, то суды редко отменяют акты нижестоящих инстанций, говорит юрист Роман Переверзев. Вместо этого используется механизм разъяснения, который не меняет суть приговора и не ухудшает положение осужденного, а лишь уточняет нюансы судебного решения. Механизм разъяснения приговора позволяет разгрузить вышестоящие инстанции от формальных жалоб и обеспечить справедливость приговора, добавляет эксперт.
* Имя и фамилия изменены редакцией.