Когда Верховный суд США в начале марта должен был заслушать прения сторон по делу о запретительном законе об абортах в Техасе, в ВС поступило несколько десятков аналитических записок. Эти комментарии "друзей суда" ("заключения amicus curiae") раньше выполняли функцию по повышению справедливости и беспристрастия суда, но теперь они приобрели иной характер: исследователи считают, что эти комментарии – результат работы скоординированной машины правового лоббирования.
Сразу несколько десятков аналитических записок поступили в Верховный суд США к среде, 2 марта, когда суд должен был заслушать прения сторон по делу о запретительном законе об абортах в Техасе. Эти комментарии от "друзей суда" (юристы называют их "заключения amicus curiae") очень разнообразны по содержанию, но отнюдь не случайны. Они – результат работы скоординированной машины правового лоббирования, считают исследователи. Об этом говорится в новом исследовании, в ходе которого ученые-юристы опросили двадцать ведущих судей Верховного суда США. Работа Эллисон Орр Ларсен и Нила Девинса, профессоров права в колледже Вильгельма и Марии, будет опубликована в Virginia Law Review.
И если раньше заключения "друзей суда" поступали от третьей стороны, заинтересованной в справедливом исходе дела, то сегодня, как утверждают исследователи, опытные адвокаты при Верховном суде принимают стратегические решения по поводу того, что именно должны услышать судьи и от кого они должны это услышать. Затем друзей собирает т. н. "пастух", а нужное послание нашептывает "шептун". Результат идеально срежиссирован – и именно его авторы исследования называют "amicus machine".
Кто такой друг суда?
Институт amicus curiae (от латинского "друг суда") известен со времен римского права и широко распространен в судебных системах Великобритании и США. Кроме того, его используют в Европейском суде по правам человека, в Суде Евросоюза и в других международных и наднациональных судах. Друзья суда имеют право подать письменное заключение по делу, в котором они являются беспристрастной третьей стороной. Предполагается, что таким образом они обращают внимание суда на важную информацию, которая может повлиять на исход дела. Другом суда может быть эксперт или ученый-юрист, профессиональная или правозащитная организация.
Сама идея amicus curiae состоит в том, что суд может не владеть всей информацией, а заявление эксперта или экспертной организации помогает судьям разобраться в деталях сложного дела. Например, в 1941 году Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения начала борьбу с расовой сегрегацией именно с помощью заключений amicus curiae.
Как было раньше
В США заявления от amicus curiae подаются все чаще и чаще. Как замечают авторы исследования, резюме amicus curiae теперь прилагаются к 98 % дел Верховного суда. Это по 800 заключений на каждую судебную сессию. С 1950 года количество заключений выросло на 800 % процентов, а за последние двадцать лет – на 95%. К резонансному делу Верховного суда США по поводу законодательства штата Техас в отношении абортов "друзья суда" подали всего лишь чуть больше 80 записок; по современным стандартам это немного. Зато в 2015 году к рассмотрению дела об однополых браках по данным юридической фирмы Arnold & Porter прилагались сразу 147 резюме amicus curiae. К рассмотрению первого дела о законе о защите пациентов и доступном медицинском обслуживании в 2012 году были подшиты 136 заключений.
В знаменитом деле Роу против Уэйда, которое привело к историческому решению Верховного суда США в 1973 году и установлению права женщины на аборт, документов от amicus curiae было всего 23. В 1954, когда Верховный суд запретил расовую сегрегацию школьников (дело Оливера Брауна и др. против Совета по образованию Топики), для этого потребовались всего шесть заключений "друзей суда".
Как будет теперь
Однако сейчас, по мнению авторов исследования, мы становимся свидетелями фундаментальных перемен. Меняется не только правовой процесс до поступления дела в Верховный суд, меняется сам принцип принятия решений в Верховном суде. И "друзья суда" становятся важнейшими участниками процесса принятия этих решений.
Например, в крайне сложном деле Кинг против Барвелл (King v. Burwell), решение по которому повлияло на всю реформу здравоохранения Obamacare, правительство в нарушение всех традиций привлекло к делу юриста из коллегии Верховного суда. Его задача состояла в том, чтобы находить "друзей суда" и координировать их действия в поддержку правительственной стороны. И старания "друзей суда" принесли нужный результат – председатель Верховного суда США процитировал два заключения. Одно из них, данное экспертами-экономистами, стало существенным основанием для того, чтобы принять решение по этому делу.
Чем судебный процесс похож на концерт
Сейчас в команду, которая готовится к крупному делу в Верховном суде США, обязательно включают двух новых участников. Их можно назвать "друг-ковбой" и "друг-шептун" (amicus wrangler, amicus whisperer). Как говорит Эллисон Орр Ларсен, "ковбой сбивает и собирает нужное стадо", а "шептун улаживает и согласовывает информацию, которую необходимо донести до суда".
Ковбои и шептуны должны делать сразу несколько вещей одновременно, говорит профессор Ларсен: "Представьте себе оркестр и дирижера. Есть три разных элемента и вам нужно ими управлять. Есть послание, которое должны услышать судьи, есть человек, от которого они должны его услышать, и юрист, который должен корректно перевести его на язык права".
Прошли те времена, когда заключения "друзей суда" были просто единичными и непредвзятыми попытками помочь судьям разобраться в сложных правовых ситуациях и принять во внимание все факты. Те, кто сейчас объявляет себя друзьями суда, и вправду почти всегда друзья той или иной стороны в деле.
Судьи против адвокатов
"Подавляющее большинство заключений amicus curiae подается союзниками кого-либо из участников судебного процесса и дублирует аргументы одной из сторон, фактически просто расширяя аргументативную часть. Подобные заключения нужно запретить, это злоупотребление законом", – утверждает знаменитый Ричард Аллен Познер, судья Апелляционного суда Соединенных Штатов в седьмом судебном округе Чикаго. В настоящее время Познер считается одним из самых уважаемых ученых права. Он автор множества книг по юриспруденции и философии права и один из самых цитируемых авторов на эту тему. Тем не менее, сейчас "третья сторона" именно что выбирает себе сторону в крупных делах и делает это с великим тщанием.
"Мы старались решить, какое послание мы хотим донести до суда, каковы важнейшие моменты и кто должен стать нашим посланником в суде", – заявила Бриджит Амири, юрист Американского союза борьбы за гражданские свободы. Ее заявление прозвучало в школе права Колумбийского университета за несколько месяцев до того, как суд должен был принять решение по нашумевшему делу о бесплатной контрацепции ("Барвелл против компании Hobby Lobby", 2012 год). "Мы читали все предварительные заключения, которые смогли достать. Мы хотели убедиться в том, что дублирующей информации в них минимум, а наша аргументация остается стройной и логичной".
Требования Верховного суда предполагают, что "друг суда" может подавать свое заключение, если он предварительно получил письменное согласие от советников сторон по поводу всего документа или же его части. Однако профессор Девинс отмечает, что это постановление оставляет простор для интерпретации. "Все знают об этом правиле и стараются не переступать черту, но некоторые представители сторон готовы зайти очень далеко, когда им нужно выгодное заключение от "друга суда". Речь не обязательно идет о прямой редактуре, но они могут высказывать очень конкретные пожелания".
Как заявил один из юристов, чье имя в исследовании не называется, негласно разрешается использовать комментарии в отдельной строке, но нельзя подчеркивать красным отдельные фразы в документе.
Отдайте это клерку
Исходя из всего этого, можно было бы подумать, что сами судьи пристально отслеживают все комментарии от "друзей суда", боясь пропустить что-то важное. На самом же деле – нет. "В обычном режиме я даже не читаю заключения друзей суда", – заявил судья на пенсии Джон Пол Стивенс в интервью The New York Times в 2011 году. "Это одно из заданий, которыми занимались мои помощники, судебные клерки. В их работу входило выбирать из комментариев от amicus curiae те, которые стоили бы моего внимания".
Судья Антонин Скалиа, выступая в школе права Иллинойсского технологического института в 2011 году, выразился несколько более едко: "Мои помощники читают все заключения "друзей суда". Если где-то хотя бы в одном из них находится закопанный трюфель, они приносят его мне".
