Россия и Грузия по очереди хлопнули дверью

Международный Суд ООН в Гааге постановил 15 октября, что Москва и Тбилиси должны обеспечить безопасное проживание всех этнических групп в Абхазии, Южной Осетии и собственно Грузии. Это решение стало своеобразной юридической шпилькой в отношении Смоленской площади.

Дело в том, что ранее директор правового департамента МИД РФ Роман Колодкин уверенно заявлял, что иск Грузии против России не подсуден Международному суду. И вообще, предмета для разбирательства просто нет, поскольку никаких этнических чисток российские военные на территории Грузии не проводили.

Тем не менее, в среду Гаагский суд подтвердил, что такой юрисдикцией обладает и что предмет для разбирательства все-таки имеется. В результате складывается впечатление, что российский МИД и Гаагский суд по-разному толкуют основные положения международного права.

Пикантность ситуации заключается еще и в том, что решения Международного Суда теоретически обязательны для исполнения странами – членами ООН. Слово «теоретически» имеет здесь особое значение - «обязательность» эта достаточно условная. Исполнение судебных решений остается на совести отдельных стран, поскольку у суда нет механизмов воздействия на ответчиков, которым предназначаются судебные решения.

Насколько такие, не совсем юридические, понятия, как совесть и добрая воля, применимы к международным – в данном случае, российско-грузинским – отношениям, станет ясно уже в ближайшие дни. Сомневаться же в их актуальности заставляет тот факт, что в тот же день, когда было вынесено решение по делу Грузия против России в нескольких сотнях километров от Гааги, в Женеве, делегации из Москвы и Тбилиси по очереди отказались участвовать в заседаниях по проблемам Закавказья.

Сейчас обе стороны выясняют, кто именно из них сорвал переговоры. Разумеется, Москва обвиняет в этом Тбилиси, и наоборот. Дискуссия замглавы российского МИДа Григория Карасина и президента Грузии Михаила Саакашвили заведомо обречена и оттого сильно напоминает спор о том, что было раньше - курица или яйцо.

Михаил Саакашвили, находившийся в этот момент в Брюсселе, заявил, что представители России отказались участвовать в консультациях по безопасности в Закавказье. Поведение российской делегации президент Грузии сравнил с поведением Советского Союза «в период холодной войны, в тяжелые и самые плохие годы».

Обвинить в незнании истории Саакашвили трудно: в "тяжелые и самые плохие годы" Михаил Николозович находился во вполне сознательном возрасте, постигая в Киеве, а затем в Нью-Йорке и Вашингтоне премудрости международных отношений. Возможно, недостаточно прилежно постигал. Григорий Карасин, в свою очередь, также не особенно стеснялся в выражениях, и это, похоже, становится фирменным стилем российской дипломатии. Комментируя заявление президента Грузии о том, что начало международной дискуссии в Женеве сорвала именно Россия, Карасин заявил, для ответственного политика Саакашвили слишком поторопился, а его слова - "это ложь".

Делегации обеих православных стран явно придерживаются ветхозаветного принципа "око за око". Российская делегация отказалась принять участие в женевских встречах еще и потому, что на первое заседание не были приглашены представители Абхазии и Южной Осетии. Во второй расширенной сессии дискуссии отказалась участвовать уже грузинская делегация: «Если России можно хлопать дверью, почему нам нельзя?»

После этого спецпредставитель ЕС по Грузии Пьер Морель сообщил, что международные дискуссии под эгидой ООН, ЕС, США и ОБСЕ по непростому вопросу перенесены на ноябрь «из-за процедурных проблем». Следующая встреча Грузии и Росии должна состояться в Женеве 18 ноября.

Спецпредставитель генсека ООН по Грузии Йохана Вербеке шаблонно призвал заинтересованные в процессе стороны не драматизировать произошедшее. Представитель ОБСЕ, финский дипломат Хейке Талвитие, в свою очередь, сообщил, что организаторы женевской встречи и до начала процесса знали, что он не будет простым. Значит, всё идет по плану.