Очередное заседание Арбитражного суда города Москвы по иску Елены Батуриной (президента компании "Интеко") к Борису Немцову (сопредседателю движения "Солидарность") о защите чести, достоинства и деловой репутации состоится 15 февраля. Причиной судебного разбирательства стал доклад "Лужков. Итоги", подготовленный Борисом Немцовым и распространявшийся бесплатно в г.Москве возле станций метро.
В докладе, в целом посвященном деятельности мэра Москвы Михаила Лужкова, есть высказывания и о Елене Батуриной, успех которой как бизнесмена, якобы, объясняется всесторонней поддержкой мужа. Елена Батурина подала в суд иск с требованием опровергнуть 5 фраз из доклада Немцова (эти фразы смотрите на этой странице справа) и выплатить ей компенсацию размером в 200 тысяч рублей (по 1 рублю за каждый напечатанный экземпляр). Дело зарегистрировано под номером А40-129741/09-12-865 (карточку дела смотрите здесь).
Корреспондент Право.Ru Регина Резцова встретилась с адвокатами, представляющими интересы истца (Елены Батуриной) и ответчика (Бориса Немцова) и задала им два одинаковых вопроса: в чем, по мнению каждого из них, сила его позиции и в чем слабость противника. Это дает возможность увидеть, с каким настроем стороны идут в суд и насколько велики их надежды на победу. Интересна и мотивация каждой из сторон. То, что одна считает недостатком, другая порой расценивает, как достоинство.
Защитник Елены Батуриной утверждает, что у противоборствующей стороны нет доказательств, а представитель интересов Бориса Немцова убежден в том, что таких доказательств более чем достаточно (даже приложил таблицу постановлений и решений Правительства Москвы о льготах для компании "Интеко", смотрите таблицу здесь), но истцы не могут терпимо отнестись к правде, написанной в докладе…
Слово адвокату Елены Батуриной Евгению Таратину (ЮК "Юков, Хренов и Партнеры"): "У Бориса Немцова нет прямых и неопровержимых доказательств того, о чем он написал…"
СИЛА ПОЗИЦИИ ИСТЦОВ — СТОРОНЫ ЕЛЕНЫ БАТУРИНОЙ
В предмет доказывания по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации входят факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие таких сведений действительности. При этом истцы должны доказывать факт распространения сведений ответчиком и их порочащий характер, а ответчик — соответствие действительности распространенных сведений. В настоящее время, по результатам трех судебных заседаний и анализа представленных ответчиком документов можно констатировать, что ответчик не в состоянии доказать истинность своих утверждений.
Пока в доказательство истинности оспариваемых фраз ответчик приводит лишь совершенно нелепые аргументы. К примеру, очень много аргументов Немцова построено на том, что "истцы не обжалуют" ту или иную фразу. Или что правительство Москвы и Ю.М. Лужков не обжалуют ту или иную фразу. Следовательно, по мнению ответчика, они соглашаются с ними.
Настойчивость ответчика в использовании подобной аргументации вызывает серьезные сомнения в наличии у него каких-либо весомых доводов в обоснование своей позиции.
Вообще, дело в том, что мы сами определяем процессуальную тактику и стратегию таким образом, каким считаем нужным. Наша задача заключается в том, чтобы автор, распространивший несоответствующие действительности и порочащие сведения, понес какую-то ответственность. В нашем случае — гражданско-правовую ответственность за распространение порочащих сведений.
А рассуждения Немцова относительно мотивов наших действий, конечно, не могут являться доказательством того или иного обстоятельства.
СЛАБОСТЬ ПОЗИЦИИ ОТВЕТЧИКОВ — СТОРОНЫ БОРИСА НЕМЦОВА
В обоснование своей позиции ответчик заявляет, что он не может получить никаких документов по описываемым в докладе сделкам. Фактически, это означает, что ни сейчас, ни в момент написания доклада Ответчик не располагал достоверной информацией по данному вопросу.
Иногда, вместо того, чтобы представить прямые доказательства своих обвинений, Немцов просто говорит, что он пользовался открытыми источниками информации. Но это обстоятельство, на мой взгляд, не имеет принципиального значения и, тем более, не доказывает, что 5 оспариваемых фраз соответствуют действительности.
Кроме того, источник информации, использованный в докладе "Лужков. Итоги", не является предметом судебного разбирательства. Мы сознательно ушли от того, чтобы привлекать к участию в судебном разбирательстве СМИ. Мы не видим в этом смысла, хотя, бесспорно, СМИ должны внимательно следить за тем, что они печатают. Нас интересует только автор, ему адресованы наши претензии, и он является надлежащим ответчиком по делу.
Но даже если рассматривать утверждение Немцова как цитату, очевидно, что в процессе цитирования она существенно видоизменилась. Внесение Немцовым авторских изменений в текст и без того не соответствующего действительности утверждения по сути превратило его из распространителя (а этого уже достаточно для предъявления иска) в автора оспариваемой фразы.
Кроме того, если уж быть до конца честным в этом вопросе, необходимо отметить, что ссылка на открытые источники информации есть только по одной из обжалуемых фраз, а именно по первой. По всем остальным фразам господин Немцов не ссылается ни на какие источники информации.
Вообще, попытки ответчика использовать в качестве доказательств свои псевдологические рассуждения вполне понятны: нельзя доказать истинность изначально ложных утверждений.
Я убежден, что истцы со своей стороны доказали все необходимые обстоятельства по данному делу, а именно, факт распространения доклада ответчиком, порочащий характер утверждений Немцова.
Мы изначально в процессе не ставили цели доказывать несоответствие действительности распростаненных Немцовым сведений, поскольку, как уже говорилось, это не является задачей истцов. Вместе с тем, чтобы полностью использовать свои процессуальные права, мы представили документы, свидетельствующие о том, что утверждения Немцова не соответствуют действительности.
Борис Ефимович Немцов в Арбитражном суде г.Москвы в прошлом судебном заседании заявил, что как он сам (лично), так и его помощники у станции метро распространяли брошюру "Лужков. Итоги". Иначе говоря, сам ответчик признает факт распространения.
Доклад также опубликован на сайте www.nemtsov.ru. Факт распространения сведений через сайт мы подтвердили с помощью протокола нотариального осмотра этого сайта.
Мы полагаем, что в целом текст доклада пронизан негативно-обличительным пафосом и содержит определенную установку в целях воздействия на читателя. И в целом этот текст призван сформировать у читателя негативное восприятие как личности Батуриной, так и компании "Интеко". И все это в контексте коррупции.
В докладе есть четкая очень хорошо продуманная манипуляция. Мы считаем, что всякий раз упоминая о коррупции, автор доклада психологически подводит читателя к мысли о том, что эта коррупция каким-то образом связана с личностью истцов. Само слово "коррупция" в тексте упоминается 15 раз. Дважды повторяется фраза о том, что коррупция в Москве перестала быть проблемой, а стала системой.
Есть в докладе такие стилистические фигуры, как восходящая градация, то есть такое расположение слов, в котором каждое последующее содержит усиливающее значение, благодаря чему создается нарастание производимого ими впечатления. Например, "При этом известно, что наиболее опасной, злокачественной, растлевающей является коррупция на уровне руководства, как гласит русская пословица: "Рыба гниет с головы".
В данном случае используется именно манипуляция, где читателя подводят к выводу о том, что такие понятия как "коррупция", "кошмарная коррупция", "вопиющие проблемы", "ужасающее состояние" и т.д. — все это связано с личностью моего доверителя и компанией "Интеко".
Слово адвокату Бориса Немцова Вадиму Прохорову: "Истцы беснуются против истины"
СИЛА ПОЗИЦИИ ОТВЕТЧИКА — СТОРОНЫ БОРИСА НЕМЦОВА
Сила нашей позиции в том, что мы правы, как бы банально это ни звучало. И наша позиция соответствует действительности, во всяком случае, в подавляющем большинстве фактов.
Напомню, что объем доклада "Лужков. Итоги" — 50 страниц, а истцы хотят опровергнуть лишь 5 фраз. Это крайне незначительная часть книги, и фразы эти, на наш взгляд, далеко не самые существенные. Некоторые из них просто невозможно опровергнуть, так как они соответствуют действительности. Какую линию поведения выбрали наши противники на судебном разбирательстве? Они пытаются дать фразам некую оценку. Сомневаюсь, что это верный ход.
Давайте рассмотрим, что истцы говорят по первой оспариваемой фразе о том, что "Батурина в 2001 году участвует в приватизации компании ДСК-3, выкупая у московского правительства контрольный пакет акций ОАО ДСК-3".
Наши противники не отрицают, что ДСК-3 действительно находится в собственности у Батуриной, но приватизация произошла не в 2001 году, а в 1994, а кроме того, якобы она приобрела предприятие не путем приватизации, а выкупив на вторичном рынке. Но это детали, о них, конечно, можно говорить. Но суть остается той же: ДСК-3 действительно находится в собственности Батуриной.
Кроме того, имеют значение еще три важных момента. Первый момент: истцы не опровергали эту информацию, когда она была размещена. Эту информацию автор брошюры Немцов взял из статьи в журнале "Компания" за октябрь 2004 года. И хотя чета Лужков-Батурина с большим удовольствием судится всегда, особенно в московских судах, данную информацию никто не опровергал. Также эта информация появилась на сайте аналитика московского бизнеса Владимира Ильича Спасибо (http://spasibo.viperson.ru/). Со ссылкой на эти два источника Немцов и дал эту информацию.
Второй момент: мне не очень понятно, как подтверждается порочащий характер этой информации, потому что, как известно, можно опровергнуть только то, что носит однозначно порочащий характер.
Третий момент: по сути, эта информация, как я уже говорил, соответствует действительности. По мнению истцов, чтобы доказать это, мы должны представить документы. Но это, во-первых, только их мнение о том, что мы должны. Во-вторых, зачем представлять документы, если сами истцы не оспаривают того факта, что ДСК-3, перешел в собственность Батуриной. Кроме того, есть источники, на которые автор доклада "Лужков. Итоги" сослался, и к ним истцы не имели претензий.
А вот другую оспариваемую фразу — о том, что мэр Москвы подписывал постановления, в которых предоставлял компании "Интеко" права на застройку и коммерческую продажу объектов - мы как раз подтверждаем необходимыми документами. У нас есть постановления, подписанные Лужковым, либо его и.о., иногда Шанцевым. Все эти постановления правительства Москвы есть в открытом доступе. Если посмотреть их, то вы увидите: везде "Интеко" или дочерние компании получают не мене 70% от построенной собственности. В некоторых случаях до 100% — гаражи, стоянки и т.д.
Поэтому в данном конкретном случае мне не очень понятно, что хотят сказать истцы. Наши противники по делу предлагают нам дискуссию о юридических терминах в строительстве. Они хотят, вероятно, доказать неправильность фразы тем, что Батурина в этих документах проходила не как застройщик (так называет ее в своем докладе Борис Немцов), а как инвестор. Честно говоря, это наименее понятная мне часть их иска, думаю, они попытаются углубиться в дебри разницы между "застройщиком" и "инвестором". Но в данном случае важнее коммерческая продажа. В постановлениях речь идет о том, что возглавляемая Батуриной структура получает права на коммерческую продажу(!!!). И не важно, в каком качестве. Термины могут меняться, но то, что ее назвали застройщиком, а не инвестором, никоим образом не может в больше или меньшей степени ее опорочить.
Более того, во всех юридических справочниках указано, что в России, по большому счету, понятие "инвестора" вообще слабо обозначено в законах, в лучшем случае в законе РСФСР 1990 года. А термин "застройщик" тоже в разных законах толкуется по-разному.
Мы считаем (и об этом мы говорили в Замоскворецком суде, который рассматривал иск Лужкова к Немцову), что действия Лужкова подпадают под статью 1 ФЗ "О противодействии коррупции". Потому что, как только выходит бумага за подписью Лужкова где так или иначе обозначена фирма его жены в качестве застройщика, инвестора, кого угодно, но с правом коммерческой продажи, тем самым Лужков автоматически повышает свое собственное благосостояние. С этим, кстати, никто и не спорит. Об этом прямо написано и в книге.
Поскольку в соответствии с 34 статьей Семейного кодекса все, что принадлежит Батуриной, все, что она зарабатывает, принадлежит в равной степени и Лужкову. То есть он подписывает постановление, где она в любом качестве значится, но с правом последующей коммерческой продажи, с нашей точки зрения это подпадает под ФЗ "О противодействии коррупции". Ведь ЗАО "Интеко" не в качестве благотворителя участвует в строительном бизнесе. Вот о чем речь.
Представители Батуриной пытаются доказать, что наша оценка этому явлению неправильная. По их мнению, такая практика (когда муж подписывает постановления, выгодные фирме жены) - это нормально. Как же это может быть нормальным?! Посудите сами.
Стоит получить любое постановление правительства Москвы, где вы обозначены, вам открывается зеленый свет. К примеру, мы с вами создаем фирму "Рога и копыта" и так или иначе уговариваем Лужкова подписать постановление. Если он его подпишет, у нас тут же появляются кредитные линии, причем от банка мы тут же получаем деньги, можем найти нормальный офис и т.д. Достаточно быть включенным в это постановление. Вот о чем речь. Поэтому вызывает удивление, почему они пытаются опровергнуть то, что соответствует действительности.
Спор не по существу, а об оценках, навязывают истцы и по фразу о том, что "в большинстве постановлений и распоряжений правительства Москвы …компания „Интеко“ получает льготы, освобождающие ее от обязательных для других платежей в московский бюджет…"
Но у нас есть таблица, в которой перечислены все подтверждающие документы (таблицу вы можете увидеть здесь — редакция). Там говорится: "Освободить инвесторов строительства от доплат долевого участия на развитие городских инженерных сетей. Освободить инвестора от передачи средств на развитие социально-инженерной инфраструктуры города. Освободить ЗАО „Интеко“ от доплат долевого участия передачи средств на развитие социальной …." Это все из постановлений, мы же это не придумали.
Мы изначально считаем: когда Лужков что-то подписывает в отношении Батуриной, освобождая ее от чего-то или привлекая ее в качестве соинвестора, это вызывает у нас сомнение не в плане буквального соответствия закону. Действительно, закон предусматривает в тех или иных случаях, что можно освободить, но это скорее исключение из общего правила. По общим же правилам, регулируемым тремя постановлениями правительства Москвы, принятыми в разное время, платить отчисления все-таки надо. Почему Батурина получает освобождение? Говорить, что она его не получала, значит опровергать постановления правительства Москвы. Что нам предлагают здесь? Опровергнуть постановления правительства Москвы?
Кстати, эту фразу о льготах для компании "Интеко" Лужков пытался оспорить и в Замоскворецком районном суде г. Москвы. Суд признал эту фразу неподлежащей опровержению. Потому что это правда.
Истцы упирают на то, что это не льготы, а освобождение. Но Борис Немцов употребил слово "льготы" в общежитейском смысле. Это то, что позволяет сэкономить какие-то средства. Я не понимаю, что здесь можно оспаривать.
Истцы, впрочем, заявляют, что оспаривают не сам факт, а то, что Борис Немцов написал, будто льготы предусмотрены БОЛЬШИНСТВОМ постановлений. По их мнению, можно говорить о меньшинстве постановлений. Но это снова вопрос оценки. Мы считаем: из того, что приведено в брошюре, это большинство.
Разную оценку, в принципе, можно давать и тому, что Лужков освобождает от отчислений. Кто-то может утверждать, что это хорошо. С нашей точки зрения, это плохо.
Что опровергать по нашей фразе о сделке с 58 га земли, которую провела Батурина, вообще непонятно. Здесь все участники сделки имеют отношение к Батуриной и Правительству Москвы.
Среди учредителей ТД "Раменское" Батурина, Солощанский, ее зам и Тимонина. Другой участник цепочки ЗАО "Премьер Эстейт". Оно купило после помощи Правительства Москвы ТД "Раменское". А само ЗАО "Премьер Эстейт" через ряд фирм принадлежит "Кузнецкий мост девелопмент", он через "Сибнефтегаз" и через несколько фирм опять же принадлежит Банку Москвы и правительству Москвы. То есть по сути, выделив когда-то 13 млрд рублей Банку Москвы, Правительство Москвы помогло деньгами родной Батуриной. Продав землю, она действительно со всеми расплачивается, а в сентябре-октябре, у нас тоже есть эти документы (популярный депутат Жириновский помог сделать запрос), она еще получает госгарантии от МЭРТа. Уже продав в тридорога, или как мы считаем в четыре раза дороже этот участок.
Что мой подзащитный написал неверно? "Таким образом земля, проданная Батуриной, оказалась в собственности правительства Москвы". Ну хорошо, в распоряжении правительства Москвы. В чем тут порочность, что с правительством Москвы вообще никаких дел иметь нельзя?
По фразе "Факты — упрямая вещь. Нигде кроме Москвы бизнес Батуриной не развивается успешно", могу сказать следующее.
Это оценочное суждение. Они предложили критерий успешности: не было массовых увольнений. Но определения успешности в законодательстве нет. Поэтому и говорить об этом трудно. Тем не менее, зайдите на сайт ЗАО "Интеко". Вы увидите, что подавляющее большинство объектов, уже построенных (по оценкам экспертов не менее 90%, имеется в виду строительный бизнес) — это, конечно, Москва.
"Провал в Белгороде, провал в Киеве, провал в Сочи, проблемы в далеком Марокко. Это лишь не полный перечень „успехов“ жены мэра за пределами Москвы". Эту фразу истцы не опровергают. Они говорят, возьмите весь бизнес Батуриной, давайте его оценим и докажем, что это не в Москве. В первоначальном варианте иска они писали про ЗАО "Интеко", а не про весь возможный бизнес Батуриной. Может быть, у нее есть бизнес по выращиванию пингвинов в Южной Америке, я не знаю, дело хозяйское. Борис Немцов писал в своем докладе только про ЗАО "Интеко". И любому здравомыслящему человеку понятно, что строительный бизнес "Интеко" развивается успешно, в основном, в Москве.
СЛАБОСТЬ ПОЗИЦИИ ИСТЦОВ — СТОРОНЫ ЕЛЕНЫ БАТУРИНОЙ
Наша сила — следствие их слабости. По ряду пунктов они беснуются против истины. Если по ДСК-3 еще можно давать какую-то оценку (приобретено предприятие в результате приватизации или на вторичном рынке купили) есть о чем говорить, то по постановлениям правительства Москвы и Лужкова не о чем. Вот они эти постановления.
Спорить об успешности бизнеса Батуриной в других регионах, конечно, можно, но как, если не установлено четких критериев. Большинство фактов, изложенных в докладе Бориса Немцова, мы можем подтвердить документами или ссылками на иные открытые источники.
Слабость истцов и в том, что они пытаются перевести спор в зыбкую область психоанализа, выясняя (или доказывая), отрицательно относится Немцов к Батуриной или положительно. Это не является предметом доказывания. Доклад Бориса Немцова имеет опосредованное отношение к Елене Батуриной, потому что основной негатив направлен на коррупционность деятельности Лужкова. То, что Батурина не способствует рассеиванию у населения таких взглядов, и в частности, у автора Немцова, это она должна сказать спасибо исключительно себе.
Зыбкая основа и у предлагаемого истцами выяснения, высказывал Борис Немцов свое личное мнение или же утверждал, что события имели место быть. Но поймите: доклад содержит около 50 страниц. В каких-то случаях — это утверждение, в каких-то — мнение. Надо разбираться. Суждение об успешности или неуспешности Батуриной — это действительно мнение. А утверждение о постановлениях правительства — это утверждение о имеющих место фактах. Не может быть вся книжка утверждением о фактах или только мнением.
Негативное отношение Немцова прежде всего к Лужкову и затем к его супруге — это действительно мнение. Но мнение само по себе ненаказуемо. Любая книжка несет в себе какой-то заряд. Это вопрос оценки. Даже если негатив действительно есть. Мы не говорим, что Батурину надо привлекать к ответственности. Но то, что Лужков не должен был подписывать эти постановления в пользу своей жены, для нас это очевидно. В этом заключается наша позиция.
А то, что истцы просили провести психолого-лингвистическую экспертизу (которая вообще законом не предусмотрена), говорит о том, что у них нет фактов. Именно поэтому они и пытаются утвердить в суде шестой пункт опровержения, для них, видимо, самый важный.
