Похитить акции и дивиденды
В июне 2012 года Валерий Кяров, начальник отдела по обслуживанию на финансовых рынках Кабардино-Балкарского отделения № 8631 Сбербанка, похитил 75 000 обыкновенных акций клиента банка Арслана Шамова* на сумму 6,3 млн руб. Кяров воспользовался своим служебным положением и убедил сотрудника банка составить два поручения:
- от имени Шамова о переводе акций на свое имя;
- от своего имени о приеме ценных бумаг.
Когда акции поступили на счет депо к менеджеру банка, он распорядился ими по своему усмотрению. В 2014-м Шамов не получил дивиденды и поэтому обратился к Кярову, которого якобы хорошо знал. Тот объяснил ему, что, вероятно, возникли какие-то сбои и скоро все наладится. На следующий год владелец акций снова не получил положенную прибыль и узнал, что Кяров уже не работает в кредитной организации. В конце декабря 2015-го Шамов обратился в банк, чтобы получить выписку со счета и выяснить, почему ему не начислили дивиденды. Из документа он увидел, что все акции перечислили на счет Кярова. 29 декабря 2015-го Шамов потребовал у банка вернуть ему акции и выплатить дивиденды, но в январе 2016 года ему отказали. Тогда в августе следующего года он обратился в правоохранительные органы, чтобы те приняли меры в отношении Кярова.
Приговор и гражданский иск
В итоге на сотрудника банка по заявлению Шамова возбудили уголовное дело, в рамках которого весной 2019-го он подал иск к кредитной организации. Он просил суд признать его потерпевшим, а банк — гражданским ответчиком, и обязать организацию в течение двух месяцев со дня вступления в силу приговора купить акции, зачислить их истцу, выплатить ему упущенную выгоду, проценты за пользование чужими деньгами и компенсацию морального вреда. В июне 2019 года суд признал Кярова виновным по ч. 4 ст. 159 УК о мошенничестве в особо крупном размере (дело № 1-208/2019). В результате в приговоре за потерпевшим клиентом закрепили право на то, чтобы удовлетворить его требование к банку в гражданском производстве и решить вопрос о размере возмещения. Кяров и банк пытались обжаловать приговор, но апелляция в октябре 2019-го оставила его в силе (дело № 22-890/2019).
Уже в гражданском деле Шамов просил суд обязать банк приобрести 75 000 простых бездокументарных акций и зачислить их на его счет, выплатить ему дивиденды 2,7 млн руб. за 2014–2018 годы, взыскать 266 080 руб. процентов за пользование чужими деньгами и аналогичные проценты, которые начислили на сумму невыплаченных дивидендов с 17 декабря 2019 года по день фактической выплаты прибыли от ценных бумаг. Если ответчик не станет исполнять решение суда, Шамов просил, чтобы с банка взыскали 15 000 руб. за каждый день такого неисполнения.
Банк возражал и просил применить срок исковой давности. По общему правилу он составляет три года со дня, когда лицо узнало или должно было узнать, что нарушили его право и кто в такой ситуации будет надлежащим ответчиком. Поскольку Шамов обращался в банк с претензией еще в декабре 2015-го, отказали ему в январе 2016-го, а иск он подал лишь весной 2019-го, ответчик полагает, что истец пропустил срок исковой давности.
Дело прошло три круга
В результате дело побывало в трех инстанциях. Сначала Нальчикский городской суд и ВС КБР обязали банк купить 75 000 акций, зачислить их на счет истца и выплатить ему 2,7 млн руб. дивидендов за 2014–2018 годы. Суды исходили из того, что Шамову причинили ущерб из-за преступных действий сотрудника банка, когда тот исполнял служебные обязанности. Его вину установили в приговоре. В таком случае банк отвечает за ущерб, который причинил работник. Первая инстанция и апелляция отклонили доводы банка, что Шамов пропустил срок исковой давности. Требования вытекают из ущерба, который причинили преступлением, а не из договора о депозитарно-брокерском обслуживании. Кроме того, Шамову стало достоверно известно о надлежащем ответчике только после того, как вступил в силу приговор в отношении Кярова. Его вынесли в июне 2019 года (по ч. 3 ст. 390 УПК приговор вступает в силу в день, когда апелляция вынесла свой акт, то есть в октябре 2019 года. — Прим. ред.).
5-й кассационный СОЮ отменил акты нижестоящих судов и указал, что они:
- не оценили доводы ответчика о пропуске истцом срока исковой давности;
- не установили дату, когда Шамов узнал, что нарушили его право, и когда он обратился с иском о возмещении вреда.
На втором круге первая инстанция и апелляция отказали в иске. Они согласились с доводами банка. Затем кассация снова направила дело на очередной круг. В итоге все три инстанции отказали Шамову и отметили, что он не просил восстановить срок исковой давности и не обосновал уважительность причин, почему пропустил его. Тогда он подал жалобу в Верховный суд. По его мнению, суды неправильно посчитали срок исковой давности. Шамов полагает, что его следовало исчислять с момента, когда приговор суда вступил в законную силу. Кроме того, в приговоре указали, что необходимо удовлетворить его иск, а вот размер ущерба суд должен установить в гражданском судопроизводстве.
Банк возражал, что суды правильно рассчитали срок исковой давности. По мнению кредитной организации, Шамов заявил требования по исполнению договора. Если исходить из обязательств, которые были у банка перед клиентом, то срок исковой давности следовало считать с момента, когда он узнал о нарушенном праве или должен был это сделать. То есть с 2015 года, когда он впервые обратился к банку с просьбой выяснить, почему на его счете нет акций.
О чем требование
Сегодня коллегия ВС по гражданским делам разбиралась, пропустил ли Шамов срок исковой давности (дело № 21-КГ22-6-К5). Сам заявитель на заседание не пришел. Тогда слово дали представителю Сбербанка Ольге Мозолевой. Судья Вячеслав Горшков попросил уточнить, о чем Шамов заявлял иск в уголовном деле. «Иск заявлен о возмещении ущерба», — ответила представитель банка.
— Почему вы тогда полагаете, что мы сегодня должны рассматривать вопрос об исполнении обязательств по договору? — спросил судья Горшков.
— Потому что когда гражданское дело рассматривали в первой инстанции, Шамов уточнил свои требования и просил обязать банк приобрести акции, зачислить их на счет депо и выплатить дивиденды, — пояснила Мозолева.
Тогда судья Горшков отметил: правила ГК о возмещении вреда подразумевают, что возместить ущерб можно как в денежной, так и в натуральной форме. В этом случае речь о натуральной форме.
— Или вы полагаете, что надо руководствоваться нормами об обязательствах? — задал вопрос Горшков.
— Да, поскольку данное требование вытекает из специфических обязательств брокера, — полагает представитель банка.
— А что тогда делать с иском, который заявили в рамках уголовного дела о возмещении ущерба, причиненного преступлением?
— Его тоже заявили с пропуском исковой давности, — пояснила Мозолева.
Судья Горшков отметил, что в приговоре установили право истца на удовлетворение гражданского иска, то есть Шамову нельзя отказать в гражданском деле. На это представитель банка ответила, что Шамов фактически изменил требования о возмещении вреда на требования из договора. «Фактически он поменял предмет иска», — заключила Мозолева. Тогда судья Горшков спросил, поменял ли истец его основание. На это представитель банка ответила отрицательно. Потом судья отметил, что основание иска — приговор. По мнению Мозолевой, этот акт не может быть основанием иска, потому что его предъявили еще до того, как вынесли приговор.
— Так давайте все-таки уточним, основание — приговор или оно какое-то другое?
— Иск заявили в рамках уголовного дела, а его возбудили в связи с причинением ущерба истцу. То есть именно само причинение ущерба Шамову был основанием возбудить уголовное дело, — ответила представитель банка.
Судья Горшков обратил внимание, что банк полагает: суд рассмотрел вопрос, который вытекает из обязательств, а сам истец считает, что он просил возместить ущерб, причиненный преступлением.
— Сбербанк заявлял о пропуске срока исковой давности в рамках уголовного дела? — спросил судья.
— Заявлял, но ни первая инстанция, ни апелляция ничего не сказали по этому вопросу,— ответила Мозолева.
— В приговоре сказано, что иск подлежит удовлетворению, теперь осталось только определить его размер. Как преодолеть судебное решение, которое есть в приговоре?
— Мы считаем, что не разрешен вопрос о восстановлении срока исковой давности и в уголовном деле не рассмотрено заявление банка о пропуске этого срока. Поэтому его совершенно обоснованно рассмотрели в гражданском деле, — считает представитель банка.
В итоге ВС отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
* Имя и фамилия изменены редакцией.