Вчера в Саратовском областном суде присяжные вынесли обвинительный вердикт по уголовному делу об убийстве в феврале 2008 года прокурора области Евгения Григорьева. Гособвинение настаивало на виновности Марата Казакова, Букенбая Казиева и Александра Панченко — предполагаемых исполнителей преступления. Защита утверждала, что у обвинения нет доказательств их причастности к преступлению. Большинством голосов присяжные признали вину всех троих, но при этом сочли недоказанным факт приобретения ими оружия убийства.
В Саратовском областном суде вчера вечером присяжные вынесли обвинительный вердикт по делу о заказном убийстве в феврале 2008 года прокурора области Евгения Григорьева. На скамье подсудимых оказались Марат Казаков, Букенбай Казиев и Александр Панченко, которых следствие считало исполнителями преступления — они обвинялись по ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство по найму) и ч. 3 ст. 222 (незаконное приобретение и хранение оружия) УК РФ,- а также их защитники. Дело в отношении их предполагаемого сообщника Евгения Мамбетова было прекращено в связи с его смертью: по версии следствия, после убийства он повесился в собственном доме. Предполагаемый заказчик убийства — директор саратовского завода "Серп и Молот" Алексей Максимов — в январе этого года был найден повешенным в камере Бутырской тюрьмы.
По версии гособвинения (ее обнародовал представитель Генпрокуратуры Сергей Котов), предприниматель заказал преступление, поскольку считал прокурора причастным к рейдерским атакам на его предприятие: за несколько месяцев, предшествовавших убийству, на "Серпе и Молоте" прошло более семидесяти различных проверок, организованных правоохранительными и контролирующими органами. Для устранения Евгения Григорьева, как утверждало гособвинение, Алексею Максимову понадобилась помощь Букенбая Казиева. Зимой 2008 года тот сформировал организованную преступную группу (ОПГ), в которую помимо него вошли Марат Казаков, Евгений Мамбетов и Александр Панченко. По версии гособвинения, получив от предпринимателя 100 тысяч рублей "на организацию преступления", ОПГ разработала и привела в исполнение план по убийству главы надзорного органа.
В свою очередь, в ходе судебных прений подсудимые заявили о своей полнейшей невиновности, назвав версию прокуратуры "абсурдной" и сочтя, что "кому-то хочется, чтобы они оказались крайними". Вместе с адвокатами они отстаивали собственную версию произошедшего. Она заключалась в том, что возмущенный многочисленными проверками своего предприятия со стороны правоохранительных органов Алексей Максимов поручил Букенбаю Казиеву собрать информацию о прокуроре области и зафиксировать факт передачи ему компрометирующих документов. В свою очередь, Букенбай Казиев попросил помочь Марата Казакова, Евгения Мамбетова и Александра Панченко, с которыми дружил с детства. Вечером 13 февраля, как рассказал Марат Казаков, возле дома прокурора он стал свидетелем преступления, совершил которое неизвестный ему человек.
При вынесении вердикта присяжным было предложено ответить на 17 вопросов: в частности, доказана ли вина подсудимых и сам факт приобретения Букенбаем Казиевым оружия и передачи его Марату Казакову, виновны ли обвиняемые в совершении убийства по найму, заслуживают ли они снисхождения. Вчера они сочли более убедительными аргументы гособвинения. Голоса присяжных распределились следующим образом: семь против пяти проголосовали за виновность Марата Казакова в убийстве прокурора, восемь против четырех — за виновность в этом преступлении Букенбая Казиева и девять против трех — за виновность Александра Панченко. Присяжные решили, что Александр Панченко единственный из этой троицы, кто заслуживает снисхождения.
При этом присяжные сочли недоказанной вину всех троих в "незаконном приобретении и хранении оружия" и оправдали их в этой части обвинения, что дало основание адвокатам заявить о "противоречивости" этого решения.
Как заметил адвокат Букенбая Казиева Андраник Абаджян, "нелогичность этого вердикта заключается в том, что убийство доказано, а оружие не доказано". Такого просто быть не может, полагает адвокат, как же тогда убивали прокурора? "Установлено, что смерть Евгения Григорьева наступила от огнестрельных ранений,- возмутился адвокат,- но при этом установлено, что обвиняемые никакого оружия не приобретали — из пальца они, что ли, в прокурора выстрелили?" "Мы обжалуем приговор по этому вердикту",- сказал господин Абаджян.
Между тем, в конце августа на судебном процессе в Саратовском областном суде по делу об убийстве прокурора Саратовской области Евгения Григорьева его вдова сделала несколько заявлений, ставящих под сомнение основную версию следствия. Как заявила Татьяна Григорьева, которая сама в прошлом работник правоохранительных органов, незадолго до гибели прокурора его телефоны прослушивались, а за ним велось негласное наблюдение. Эти действия, по мнению Татьяны Григорьевой, проводились по инициативе руководства одной из региональных силовых структур. Давая показания в качестве потерпевшей, вдова прокурора рассказала о фактах, о которых умолчала во время предварительного следствия. Как выяснилось, жена Григорьева знала всех троих подсудимых, теперь обвиняемых в убийстве прокурора. Эти люди в 2003-2004 годах бывали в соседней квартире, находившейся на одной площадке с жильем прокурора. Квартира же принадлежала некоему гражданину, стоящему на оперативном учете в качестве криминального авторитета. Мало того, за несколько часов до убийства жена прокурора снова встретила всех троих нынешних подсудимых: один (Букенбай Казиев) стоял около подъезда, двое других (Александр Панченко и Марат Казаков, которого следствие считает киллером) проделывали какие-то манипуляции с дверцами лифтов, грузового и пассажирского, по-видимому, пытаясь вывести их из строя. Отвечая на вопрос адвокатов, почему Григорьева умолчала об этих фактах во время предварительного следствия, она заявила, что подозревала в причастности к убийству мужа коррумпированных сотрудников местных правоохранительных органов, и не знала, как эти показания могут использовать.
