Модератором дискуссии выступил первый заместитель министра юстиции РФ Юрий Любимов. Он отметил, что тема токенов стала по-настоящему популярной только в 2021 году – в частности, благодаря нескольким недавним крупным продажам в области современного искусства.
Однако рынок токенов, напомнил директор Binance в России и СНГ Глеб Костарев, возник еще в 2017 году. Просто тогда еще не была готова инфраструктура для NFT – отсутствовали площадки и маркетплейсы, где можно было бы размещать, покупать и продавать эти цифровые объекты.
Руководитель компании LFCS и автор курса по Legal Design для Legal Academy Юрий Брисов подчеркнул, что одним из факторов появления токенизации стала потребность общества в современных способах защиты авторских прав. Эксперт объяснил: ранее таким инструментом была секьюритизация, однако она потеряла свою актуальность в век потоковых сервисов, скачиваний и файлообменников. Спикер добавил, что одна из возможностей NFT – токенизация уже существующих материальных объектов.
«Мы, например, можем токенизировать картину «Мона Лиза». Посетители Лувра смогут по-прежнему наслаждаться этим прекрасным шедевром, тем не менее, права, выраженные в токене будут находиться у какого-то лица. Важно: в самом токене не будет картины – в нем будут зашиты права. И, допустим, каждый раз, когда совершается сделка с этим токеном, смарт-контракт, например, может предусматривать выплату авторского вознаграждения или, допустим, отчисления в фонд музея. Поэтому музеям и галереям это достаточно выгодно и перспективно, как и авторам», – считает эксперт.
Начальник юридической службы Государственного Эрмитажа Марина Цыгулева не согласилась с такой точкой зрения. Она указала на то, что музеи не могут продавать свои экспонаты.
«Токен нужен тем, кто создает цифровые объекты, которые обладают новизной, которые изначально создаются как цифровое произведение. А вот что касается тех музейных предметов, которые хранятся в Эрмитаже, Лувре, Национальной галерее – мне кажется, здесь в плане произведений говорить о ценности токенов не приходится. Поскольку, что касается Государственного Эрмитажа, то он не может ничего продать из своего собрания – мы можем продать только право воспроизведения», – объяснила эксперт.
Однако помимо реальных объектов, токен может быть привязан к цифровому объекту – причем любому, не обязательно из арт-среды, подчеркнул директор Binance в России и СНГ Глеб Костарев. «Этим цифровым объектом может выступать музыка, видеоролик, арт. Это могут быть игровые объекты, даже, например, билеты или домены для сайтов», – уточнил специалист.
Глеб Костарев выделил несколько проблем, характерных для NFT-рынка. В частности, возможность взлома сервера, на который ведет ссылка, прописанная в токене. Еще одна сложность: юрисдикция, ведь маркетплейсы токенов, их продавцы и покупатели могут находиться в разных странах.
«Кроме того, всегда есть вопрос защиты данных: если что-то прописано в этом NFT (это же блокчейн), потом эти персональные данные никак не удалишь. А еще есть вопрос прав интеллектуальной собственности: многие забывают о том, что, когда покупаешь NFT, это не означает, что ты можешь его как-то коммерчески использовать. Потому что по большому счету это как копия, которая у тебя есть. Даже если эта копия в единственном экземпляре», – заключил специалист.
В свою очередь, генеральный директор и основатель Auf der Mauer-Gruppe (ADMG) Александр Туири представил краткий обзор подходов европейских стран к пониманию NFT. Он резюмировал, что в Европе единый подход еще не выработан и юристам предстоит ответить на многие правовые вопросы в этой сфере.
Петербургский Международный Юридический Форум 9 ¾ проходит с 18 по 22 мая. Полная программа и трансляция мероприятий Форума доступны на официальном сайте ПМЮФ.
Форум проводится при поддержке Президента Российской Федерации и Министерства юстиции Российской Федерации. Генеральный партнер ПМЮФ – «Газпромбанк» (Акционерное общество).